Читать книгу - "Молот ведьм - Яцек Пекара"

– Заработаешь мою пожизненную благодарность, – ответил и переступил порог дворца.

Канцелярист у апартаментов епископа, узрев мой плачевный вид, лишь вздохнул и указал, чтобы я присаживался.

– Его Преосвященство сейчас вас примет, инквизитор, – сказал сухо и вернулся к бумагам, которые неровными стопками громоздились на столе.

Я чихнул и отер нос тыльной стороной ладони.

– Дай Бог здоровья, – сказал он, не поднимая глаз.

– Спасибо, – ответил я и вручил плащ со шляпой служащему, который появился из боковой двери.

Очень скоро из-за створок, ведущих в епископские апартаменты, выглянул бледный секретарь Герсарда. Он был новеньким во дворце, и я мог лишь искренне ему посочувствовать. Его Преосвященство менял секретарей, словно перчатки. И не то чтобы слишком многого требовал. Чаще те сами не выдерживали перепадов епископского настроения и круглосуточных пьянок, прерываемых многочасовой напряженной работой. А нужно признать, что епископ, несмотря на подагру, геморрой (если, конечно, сплетня была правдивой), немалый возраст и многолетнее налегание на еду и выпивку, был крепок, словно вол.

– Его Преосвященство вас просит, – объявил секретарь и с интересом глянул на меня.

Я встретил его взгляд, и он быстренько опустил глаза. Что ж, не многие готовы играть с инквизитором в игру под названием «Кто первый отвернется».

Приемные апартаменты епископа были обустроены чрезвычайно скромно. В первой комнате стояли полукруглый стол и шестнадцать резных кресел. Тут происходили всякие важные совещания. Сказать по правде – происходили весьма редко, ибо епископ не любил говорить на людях, предпочитая доверительные беседы для двух, максимум – трех пар ушей. И вот эти-то беседы проходили во второй комнате, где стоял огромный палисандровый стол-бюро. Его столешница сгодилась бы на палубу для небольшой ладьи. Епископ сидел обычно за одним концом стола (под резными львиными головами), а гостей сажал на другой. В комнате были еще два набитых бумагами секретера, заставленные книгами полки на всю стену и маленький остекленный шкафчик, в котором взблескивали хрустальные бокалы и бутылка-другая хорошего винца. Известно было, что епископ горазд время от времени тем вином угощаться и порой не способен покинуть канцелярию на своих двоих.

– Здравствуй, Мордимер, – сказал он сердечно.

Я с облегчением заметил, что Его Преосвященство вполне свободно сидит в кресле, а руки его не перевязаны бинтами. Это означало, что сегодня его не мучают ни геморрой, ни подагра и все жаждущие могут рискнуть и изложить свои просьбы. По усмешке же и глазам я понял, что епископа не терзают ни похмелье, ни упреки совести, связанные с пьянством (случаи которого были ничуть не лучше приступов подагры). Перед Герсардом стояли наполовину полная бутылка вина и почти пустой бокал, сам же епископ казался слегка навеселе. Повезло бедному Мордимеру – попал в добрый час.

– Что тебя привело? – Его Преосвященство широко повел рукою, веля садиться, – и я послушно примостился на краешек кресла.

– Возьми бокальчик, – добавил он, взмахнув теперь второй рукой, – и налей себе. Неплохое винцо. – Он слегка икнул. – Эти проклятые доктора говорят, что у меня язва и что пить нельзя, – прервался, быстро глянув на меня. – А знаешь почему, Мордимер?

– Потому что содержащаяся там кислота раздражает больной желудок?

Ну-ну, то еще начало. Если Его Преосвященство получит весь букет болезней – подагру, геморрой и язву, – то жизнь его работников сделается и вовсе достойной сожаления.

– Точно, – прищурился он. – Именно так и говорят. Ты что, с ними общался?

– Нет, Ваше Преосвященство, – покачал я головой быстрее, чем следовало бы. – Анатомия и физиология, как и некоторое знание о лечении простейших недомоганий, входили в мое обучение.

– Простейших недомоганий, говоришь… Ну да, Мордимер, что-то я позабыл, ты ведь у нас ученый.

Ого, Его Преосвященство сделался ядовит. Нехорошо. А я совершил непростительную ошибку, заставив предполагать, что считаю язву простейшим недомоганием. Когда же ты обучишься придворной жизни, бедный Мордимер?

– Приказывают мне пить такую гадость, – пожаловался епископ, теперь уже более жалобным тоном. – Смердит, словно блевотина, а на вкус, – махнул снова рукой, – лучше и не говорить.

– Я бы посоветовал молоко, Ваше Преосвященство, – сказал я самым вежливым тоном, на который оказался способен. – Едва только почувствуете изжогу, выпейте кубок свежего молока…

– Молока? – глянул на меня подозрительно. – Издеваешься, Мордимер?

– Разве я посмел бы? – быстро возразил я. – При изжоге, язве и проблемах с желудком молоко – лучше всего. Уж поверьте мне.

– Может, и молоко, – подпер он голову. – Ну, лучше молоко, чем та отрава. А может… – что-то опасное мелькнуло в его взгляде. – Может, они хотят отравить своего епископа?

Меч Господень, Его Преосвященство, кажется, пьян сильнее, чем могло показаться! Видать, ополовиненная бутылка была не первой, что нынче гостила на столе у епископа.

– Никому нельзя доверять, Ваше Преосвященство, – сказал я, – кроме святолюбивых мужей, таких, как вы. Если Ваше Преосвященство прикажет, устрою им допрос.

– Э-э, а где потом найти других? – вздохнул он наконец, покачав головой. – Я уж знаю твои допросы, Мордимер. Думаешь, позабыл, как ты допрашивал двоюродного брата графа Верфена?

Я предпочел промолчать, поскольку дело было прошлое и за него мне уже перепало от епископа. Да и Верфенов кузен умер не по моей вине: я даже не успел до него дотронуться, всего лишь сердечно и спокойно объяснил принципы действия наших инструментов. А он – заморгал, захлебнулся воздухом, покраснел и отдал Богу душу. Ужасно впечатлительно наше дворянство, но я не особо желал углубляться в дискуссию на эту тему, потому лишь покорно склонил голову.

– Пытал-пытал и выпытал, – пробормотал недовольно епископ. – А я потом объясняй, отчего мои инквизиторы убивают дворян. И почему я тогда не отобрал у тебя лицензию, а, Мордимер? – насупился он.

Если, милые мои, вы задаетесь вопросом, жалел ли ваш нижайший слуга, что попросил об аудиенции у епископа, то твердо знайте: да, жалел. И куда охотней лежал бы сейчас в своей комнате, ибо компания вшей и клопов приятней и – что важнее – безопасней, чем компания Герсарда.

– Ну ладно, – он глубоко вздохнул. – Раз уж говоришь: «молоко» – попробуем молоко. Вот только срачка не нападет ли? – забеспокоился Его Преосвященство. – Хотя лучше срачка, чем язва. А медикам прикажу пить их же микстуры. Пусть сами испробуют, какое это удовольствие. Да, а чего ты, собственно, от меня хотел-то, Мордимер?

– Я позволил себе просить вас об аудиенции, чтобы представить Вашему Преосвященству некую проблему…

– Проблему, – прервал меня епископ. – Всегда только проблемы, которые мне, – сделал ударение на последнее слово, – приходится решать. Ну, хорошо, – он снова вздохнул. – Говори, коли так.