Читать книгу - "Фабр. Королева жуков - Майя Г. Леонард"

Новак вышла из машины на взлётную полосу. Впереди виднелся чёрный самолёт Bombardier Learjet с изображением золотого скарабея – символа фирмы «Каттэр кутюр» на фюзеляже. Новак пошла к самолёту, придерживая рукой сумку на плече, чтобы потайной кармашек, где пряталась Хепбёрн, не слишком качало. Она боялась, что не сумеет надёжно спрятать златку от маман с её обострёнными органами чувств, но теперь все мысли маман занимал Бартоломью Катл, на дочь она и внимания не обращала.

Новак тревожило, что папа Даркуса может вспомнить, что она участвовала в его спасении, но если он её и узнал, то ничем этого не показывал. Иногда ей казалось, что она видит в его глазах сочувствие, но это наверняка было притворство. Он предал своего убитого сына – так уж точно не станет беспокоиться о Новак.

Возле трапа, ведущего в самолёт, стоял Жерар. Дворецкий подал руку и помог Новак подняться. Чуть-чуть сжал её руку, и они обменялись взглядами.

Салон частного самолёта Лукреции Каттэр был весь отделан белой кожей. Восемь кресел стояли друг против друга, двумя группами по четыре, и ещё два отдельных сиденья находились в хвосте самолёта, лицом к спинкам переднего ряда. Новак направилась прямо к этим отдельным креслам и села.

Капитаном была Лин-Лин, а Крейвен – вторым пилотом. Данкиш и Моулинг уселись впереди, рядом с Жераром. В центре, лицом друг к другу, сидели маман и Бартоломью Катл.

Полёт длился одиннадцать часов. Новак всё заранее продумала. Она будет спать или читать, тем и займёт время над Атлантикой. Она взяла с собой тоненькую книжку из библиотеки маман под названием «Справочник коллекционера жуков» – об этой книге говорил Даркус. Найти её оказалось нетрудно: маман собрала у себя все книги о жуках, какие только есть на свете. Чтобы никто не узнал, что она интересуется жуками, Новак надела на справочник суперобложку от другой книги о девочке, которая мечтала стать балериной. Когда Новак читала справочник, ей казалось, что Даркус совсем близко – будто он смотрит ей через плечо и одобряет.

В сумочке у неё лежала пластмассовая коробка с арбузом от Милли. Новак планировала каждые два часа ходить в туалет и там выпускать Хепбёрн из браслета – размяться и перекусить.

Новак пристегнулась и стала смотреть в иллюминатор, гадая, вернётся ли когда-нибудь на родину, в Англию.

«Если бы я могла вырасти обычным человеком, – думала она, – то хотела бы жить здесь. Люблю Англию, особенно в дождь».

Новак клонило в сон. Она откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза.

Взлёт она не почувствовала, а когда проснулась, самолёт летел уже высоко над облаками. Хепбёрн выбралась из потайного кармашка и тихонько щипала её между большим и указательным пальцами.

Новак хотела уже тихонько отругать златку, но вдруг заметила, что Хепбёрн встревоженно машет усиками и куда-то указывает передней лапкой. Наверное, советует прислушаться к разговору на передних сиденьях.

– Погоди, вот увидишь, каких результатов я добилась, развивая то, что мы начинали вместе, – сказала Лукреция Каттэр.

– Едва ли в этом есть моя заслуга.

– Напротив! Баротоломью, я не добилась бы всего, чего добилась, если бы ты не раскрыл мне глаза на невероятные способности жуков. Твоя увлечённость и твои знания вдохновили меня. Наконец-то мы снова будем работать вместе, в одной лаборатории…

– Я думал, с тобой Ленка работал? – немного смущённо спросил Бартоломью Катл.

– Да, недолго. – Лукреция фыркнула. – Теперь мне от него никакой пользы.

Новак помнила Хенрика Ленку – блондина с неподвижным каменным лицом. Почти два года прошло с тех пор, как он вытащил её из камеры окукливания в «Биоме». Век бы его больше не видеть!