Читать книгу - "Книга осенних демонов - Ярослав Гжендович"

— Я хочу найти себя, понять, кто я.

Он сделал неопределенное, неуверенное движение.

— У меня чувство, что я не делаю того, что должен делать. Угрызения совести. Чувство, будто моя жизнь… будто я сбежал от жизни. Очень сильное чувство. Это и есть суть проблемы.

— Расскажите о себе. Не в смысле автобиографии, охарактеризуйте себя, пожалуйста. Несколько предложений. Факты.

— Мне пятьдесят семь лет, но я чувствую себя молодым. Не знаю, отчего так, но, если бы мне нужно было подводить итог, это было бы абсурдно. Но это только чувство. — Он улыбнулся несмелой улыбкой Деда Мороза. — Нужно назвать факты. У меня есть жена. Она хорошая женщина, и я очень ее люблю. У меня нет детей, и я об этом очень сожалею. Время от времени я, однако, чувствую, словно у меня есть дети, но я их куда-то подевал. Это часть странного впечатления, которое меня мучает. Будто я где-то оставил другую жизнь. Я достаточно состоятельный. У меня есть небольшой дом в предместье. У меня есть зоомагазин, я люблю книги, особенно классику, иногда встречаюсь с друзьями. Я вожусь в саду, редко смотрю телевизор, люблю кино, виски, простые блюда, особенно баранину. Играю в шахматы, не играю ни в карты, ни в кости, вообще не люблю азартных игр. Мне от них скучно.

— Чувствуете ли вы удовлетворение?

— Вы спрашиваете о том, счастлив ли я?

— Да, об этом, только люди боятся высоких слов.

— Я — нет. Я счастлив, доктор, каждое утро я просыпаюсь и не могу сдержать улыбку. К сожалению, потом надвигается это чувство… Оно постоянно со мной. Будто что-то отбрасывает тень. На мой газон, на мой обед, на моих животных. Оно не сильное и нельзя сказать, что неприятное, но оно все время со мной. Как фон. Временами оно делает меня несчастным.

— Есть ли у вас предчувствие несчастья, фатальности?

— Нет, абсолютно нет. Это не вопрос несчастья, а проблема вины. Мне кажется, что я не имею права сидеть на веранде и наслаждаться чаем с пирожными или в магазине, где продаю попугаев и рыбок, потому что в данный момент я должен находиться в другом месте. Не знаю, где и какой в этом смысл.

— Не страдаете ли вы бессонницей?

— Да нет же! Я прекрасно сплю и просыпаюсь отдохнувший.

— Мы часто используем сны для диагностики. Вы помните свои сны?

— Мои сны грустные.

— Грустные?

— Это сны о людях, которые меня зовут. О разных людях. В последний раз это был маленький плачущий ребенок, который стоял на скалистом дымящемся склоне какой-то горы. Он звал меня и плакал так, что у меня заходилось сердце. Склон горы дымился, и на нем лежали какие-то птицы, очень много птиц, черных и мертвых.

— Этот ребенок… Вы его узнали?

— И да и нет. У него были черные волосы и смуглая кожа. Он был одет в голубой порванный свитер и баранью безрукавку. Я никогда его не видел, но он казался мне знакомым, как бывает во сне.

— Он плакал, увидев вас?

— Нет. Кажется, у него были на то другие причины, но он плакал еще и потому, что я долго не приходил.

— А почему вы не отвечали?

— Потому что меня там не было. Я не мог ответить. Еще там был волк.

— Волк?

— Да, умирающий волк. Он истекал кровью. Шкура его была слипшаяся от крови, зубы в крови. Этот волк тоже звал меня. Я чувствовал что-то вроде стыда, словно обманул этого волка, будто его убили из-за меня. Или словно я мог его спасти, но не сделал этого. Одновременно я знал, что ничем не могу ему помочь. Видите, это грустные сны.

— А как вы чувствуете себя, проснувшись?

— Физически — прекрасно. Сны быстро стираются, остается лишь смутное воспоминание. Какое-то чувство, что ты кого-то обманул.

— А вы обманули?

— Я не знаю. Кто бы знал? Надеюсь, что нет. Мальчика из сна?

— Возможно.

— Но ведь это только сон. Случайные картинки, правда?

— Иногда они имеют смысл. Ведь вы чувствуете печаль. Расскажите о нем.

— Печаль? Это только мимолетное впечатление от сна. Я видел ребенка, которого мне было жаль и которому по какой-то причине я не мог помочь. Это как фильм. Вы можете жалеть героев, но вы ведь не можете им помочь. Собственно, вы же знаете, что актер, вытерший слезы, взял гонорар и поехал на пляж. Так же и с тем мальчиком.

— Вы думаете, он притворялся?

— Да нет же, он ведь не знал, что это только фильм. Он не знал, что вскоре его отчаяние пройдет и он будет счастлив. Впрочем, это герой из сна, откуда мне знать, что он мог чувствовать? Я всего лишь продаю животных.

— Почему вы выбрали такое занятие?

— Оно достойное. Спокойное. Я очень люблю животных. Они простые и совершенные. Они дают окружающей действительности радость жизни и мира, о котором люди забыли. Вы когда-нибудь думали о том, мимо скольких прекрасных вещей мы проходим, не замечая их, потому что наши головы заполнены тяжелыми, как моток колючей проволоки, черными мыслями. Глубина чистого неба. Музыка дождя. Полет голубя. Цветущая акация. Улыбка девушки. Иней на ветках. Знаете ли вы, что в нашем городе обитают ястребы?

— Видимо, в Щитницком парке?

— Куда там! Здесь, в центре города. Они гнездятся на крышах, охотятся на голубей. Ну что, доктор, вы будете меня лечить?

— Я не доктор, — вырвалось у меня. Не знаю почему, манера эта показалась мне неуместной. Словно я его обманывал. — Я психолог. Терапевт, не врач.

— Так что, мне говорить «терапевт»? Как-то странно.

— Говорите так, как вам удобно. Хорошо, я попробую вам помочь. Вы будете моим пациентом, но я не знаю, смогу ли вам помочь. Я все еще не знаю, в чем ваша проблема. Пока попробуем провести диагностику. Сделаем несколько тестов.

«Я чувствую себя удрученным — часто, всегда, редко, никогда». Задаешь вопросы и вписываешь ответы в соответствующие клеточки. Таким образом то, что, собственно, не высказано, превращается просто в числовые значения. Чья-то поломанная жизнь приземляется в соответствующую клеточку, имеющую ученое название. Порядок и научная методика.

— В последнее время со мной происходят странные вещи, — внезапно произнес пациент. Я замер над бланком теста с карандашом в руке.

— Необъяснимые, непонятные. Например, я знаю, что это прозвучит странно, — на прошлой неделе я видел, как у одного попрошайки выросла рука.

Когда ты психолог и слышишь слова: «я знаю, как это прозвучит», то чувствуешь, что у тебя по спине побежали ледяные мурашки. Обычно это значит, что мы покинули демократичную