Читать книгу - "Основы человечности. Работа над ошибками - Екатерина Владимировна Шашкова"

От вспышек рябило в глазах, голова раскалывалась, кровью пахло настолько отчётливо, словно вокруг была не стройка, а скотобойня. Воздух, пропитанный этим запахом, ощущался густым и тяжёлым, он оседал на лице и руках, щипал губы, разъедал лёгкие; казалось, человек, хоть раз вдохнувший его, больше никогда не будет прежним, не будет нормальным. Больше никогда не будет.

Будильник (самый первый, с подписью «Отрицание») Тимур воспринял как спасение, хотя сначала даже не понял, почему весёлая праздничная музыка вдруг превратилась в тяжёлый рок. Потом осознал, рывком вытащил себя в реальность, дрожащими руками вырубил звук и какое-то время просто лежал, глядя в потолок и пытаясь отдышаться. Одеяло и подушка были мокрыми от пота, сердце колотилось, как после долгой пробежки, на душе скребли… нет, не кошки, а целое семейство манулов. И при этом совершенно парадоксальным образом хотелось есть, причём чего-то сладкого.

В холодильнике обнаружился маленький кусочек торта, а рядом записка: «Цени мою силу воли и ешь». По крайней мере, Тимур расшифровал эти каракули именно так, хотя с первого раза текст прочитался как «Усни молю или вопи смесь».

Автора каракулей на кухне не было, в гостиной тоже. Его вообще нигде не было, хотя чайник ещё не успел окончательно остыть. А вот ноутбук на столе уже погасил экран и ушёл в режим ожидания. Людвиг весь вечер залипал в него, выясняя, что успело произойти в мире за шестнадцать лет, и периодически бегая к Тимуру за комментариями. Видимо, засиделся он в итоге до утра, но спать отправился к себе домой.

В то место, которое он и Ксюша теперь называли Домом.

Тимуру, конечно, было любопытно, как выглядит жилище, созданное боггартом, но приглашать его в гости Людвиг отказался. Сказал, что плата за вход будет не самой приятной. Хотя вряд ли что-то могло всерьёз напугать Тимура после сегодняшней ночи кошмаров.

Телефон привычно пестрел сообщениями и оповещениями: пожелания здоровья от коллег, вопросы от учеников и их родителей, уведомление об открытом больничном, ироничное «Тебя там ещё не съели?» от Дианы и её же чуть более серьёзное «Если что — пиши». Ксюша прислала видео, которое снимала вчера за столом, и спросила, не надо ли зайти в аптеку. И даже Фёдор внезапно прорезался с известием о том, что в тату-салоне наконец-то появился отдельный вход с улицы, и предложением обмыть его вечером.

Участвовать в полноценном обмывании Тимуру не хотелось, но он с радостью согласился приехать и просто пообщаться. После безумия последних дней возможность поговорить с кем-то далёким от магии воспринималась как самый настоящий подарок. Кроме того, Фёдор был человеком простым, не склонным к истерикам и чрезмерному морализаторству, он умел хранить секреты, выполнял обещания и уважал чужие границы. Словом, казался идеальным собеседником для того, кто хочет отвлечься от своих проблем и при этом не угодить в чужие.

А отдельный вход в салон означал, что не придётся сталкиваться в коридорах с Дианой и её косметическими девочками. Особенно, конечно, с девочками, у которых предстоящая свадьба начальницы в последнее время стала главной темой для обсуждения, а появление Тимура каждый раз служило катализатором и повышало количество сплетен в разы.

Оставалась одна проблема: Тимур всё ещё чувствовал себя не очень. В основном это было типичное простудное «не очень»: тяжёлая голова, заложенный нос, больное горло и небольшая слабость. Ничего страшного, и не с таким справлялись. Но опыт вчерашнего дня наглядно показал, как быстро это лёгкое «не очень» превращается в полный трындец, когда ноги отказываются слушаться, а воздух вдруг застревает в груди.

Полный трындец, в отличие от «не очень», имел явно психологическую природу и случиться мог в любой момент. И Тимуру совсем не хотелось, чтобы этот момент застал его на улице, в автобусе или в любом другом общественном месте.

Но не сидеть же весь день дома? Да и ботинки наконец-то просохли. А вот пальто…

Тимур оторопело посмотрел на пустую вешалку в коридоре — пальто так и осталось в школе. Конечно, можно было достать куртку, но она была зимней, слишком тёплой для творящейся на улице мерзкой дождливой хмари, а старую тонкую кожанку Диана выкинула пару недель назад со словами «Видеть больше не могу этот кошмар».

Очень вовремя!

«Ксюш, можешь забрать из учительской моё пальто и занести мне после уроков?» — набрал Тимур, и только тогда посмотрел на часы.

Было раннее утро. Обычно в это время он вбегал в школу, на ходу вспоминая расписание, и с головой падал в работу. Выныривал лишь к вечеру, да и то не до конца — часть дел неизбежно оставалась на дом, а чаты и вовсе не затыкались круглосуточно. Сейчас же волнение в мессенджерах поутихло, уроки шли своим чередом, а Тимуру предстоял целый свободный день.

И в этом внеплановом выходном не было совершенно ничего хорошего. Без привычной загрузки мозг сразу же начинал подсовывать далеко не те мысли, которые хотелось думать, и не те факты, которые хотелось помнить. Тимур попытался читать, но быстро понял, что бесцельно скользит взглядом по строчкам и сразу же забывает их содержание. На кино и сериалы не тянуло. Неплохо было бы сходить в зал, но для этого, опять же, требовалось куда-то идти — с простудой и без пальто. А потом — обратно. И где-то между этими двумя прогулками проявлять физическую активность и хотя бы минимально взаимодействовать с людьми. Так себе перспектива.

В итоге он затеял уборку. На генеральную, конечно, энтузиазма не хватило, но видимость приличия создать удалось: полы помыл, пыль вытер, плед закинул в стирку, разобрал вещи в шкафу — после отъезда Дианы там оказалось непривычно пусто, зато теперь одну из полок можно было уступить Людвигу (раз уж он всё равно повадился таскать одежду Тимура).

Ксюша появилась после обеда и, как ни странно, через дверь.

Впрочем, странность объяснилась очень быстро: она пришла не одна.

— Здравствуйте, — пролепетала Инга и застыла на пороге, пока её подруга торжественно вручала Тимуру пальто, которое до этого несла на вытянутых руках, чтобы не помять.

— Привет. Спасибо, что зашли. Чай будете?

— Не, мы буквально на пару минут. — Вопреки собственным словам, Ксюша стянула кроссовки, кинула куртку на вешалку и отправилась на кухню. — Вы как себя чувствуете-то?

— Да ничего. Лечусь. — Тимур последовал за ней, на ходу махнув Инге, чтобы всё-таки заходила. Сколько можно топтаться в дверях, как нерешительный котик?!

— Точно? Вы хоть спали? — Голос понизился до едва слышного