Читать книгу - "Сети - Юлия Бажова"

– И Совет поверил?

Морган криво усмехнулся:

– Поверил Керн. Его мамашу аж перекосило от злости. Нажили врагов. Теперь их клан пожизненно будет нас ненавидеть. Хара и Мелисса в голос утверждают, что у парня в течение года все восстановится само собой. А нет – нам придется искать другого целителя. Мне придется, – поправился он. – Я же крайний. Грохнуть парня по башке, а потом распять голышом между деревьями и выпустить полколчана боевых стрел, целясь ему в яйца, – мать считает, что только мой извращенный ум мог породить такую чудовищную идею.

– Чисто женская тактика.

– Я ей так и сказал. Лучше б молчал. Пока мы возвращались с Совета, она вспомнила все мои провинности, начиная с той, когда я в пять лет нассал ей в сапоги.

Бо затрясся в беззвучном смехе, одной рукой держа поводья, а другой поправляя стянутый лентой длинный густой пучок каштановых волос на затылке – единственную растительность на идеально выбритом загорелом черепе.

– А я решил, что все тип-топ, раз Тайнер поставил их напарниками, – сказал он, отсмеявшись. – Физиономии у детишек довольные, ты молчишь.

– Это не Тайнер. Это Иллас. В наказание.

– Мудро, – с одобрением кивнул Бо. – Повзрослеет – остынет. В отряде это быстро происходит. Притрутся.

Морган с сомнением пожал плечами:

– Мать собирается оспаривать решение Совета. И не корчи таких удивленных рож. Она недовольна, что любимое чадо отправилось в отряд на полгода раньше положенного. И что оно вообще туда отправилось. Но поскольку виноватый я, а Илласа она побаивается, то я и должен подавать апелляцию. Так что у нас дома назревает новая война.

Бо в ответ сочувственно мотнул головой, похлопал его по плечу.

– Нашла, – сообщил Морган весть, посланную ему Даром. – Может ведь, лентяйка, когда пинка дадут. Наши остановились в обычном месте. Еще миля, и разбегаемся.

На мшистую поляну, надежно укрытую со всех сторон высокими деревьями, Морган и Бо прибыли в числе последних. Тридцать восемь воинов расселись в круг. Короткая молитва нестройным хором, быстрый перекус и снова по седлам. К Моргану подъехал обритый наголо носатый здоровяк с квадратным лицом.

– Хаурангъя. – Пожелание небесной удачи на языке младших богов.

– Хаурангъя, – откликнулся Морган. – У Лосиного Брода?

Тайнер моргнул в подтверждение и скороговоркой добавил воодушевляющую фразу на самом простом и доходчивом наречии. Они дважды обменялись перекрестными рукопожатиями. То же самое Морган проделал с сопровождающей командира черноволосой женщиной с орлиным лицом – его вторым советником и несколькими приятелями, с которыми предстоит расстаться на шесть дней. В считаные секунды поляна опустела. Тайнер повел свою половину отряда на север, Морган взял западнее – хорошо знакомый маршрут, который с незначительными изменениями его отряд проделывает каждые три-четыре месяца. Две мили до реки они будут держаться вместе, а за мостом разбредутся: опытные воины – поодиночке, молодежь – по парам.

Разделяться, пересекаться в условленном месте для обмена информацией и вновь разделяться – обычная тактика в походах. Если отряд большой, командир отдает его часть на попечение одного из советников. Каждая группа, в свою очередь, рассеивается на сорок – пятьдесят квадратных миль, и воины организуют легкую связь друг с другом; получается нечто вроде огромной паутины, где каждый чувствует каждого и несколько сотен ярдов вокруг себя. Это позволяет охватить довольно обширную территорию, а в случае опасности быстро среагировать и сгруппироваться.

* * *

Морган ехал замыкающим, по-прежнему руководствуясь больше внутренним зрением, чем физическим, поэтому, выбравшись из ивняка на узкую полосу песка между водой и обрывом, заметил происходящее под мостом, только когда голос Бо произнес:

– Глянь, чего баранчики вытворяют.

Морган приставил ладонь к глазам и поморщился, предвидя дальнейший ход событий. Баржа, похожая на неуклюжую хижину с ровной крышей, водруженную на огромный плоский ящик, не вписалась в проход между каменными опорами моста и стала поперек реки, зацепившись за них носом и кормой. Судно захлестывает вода с перекатов, небольшой крен на левый борт. Нос поврежден, других кандидатов в спасатели поблизости нет – это подсказал Дар.

Речники в панике сновали по корме, перетаскивая бочки и ящики с товаром из трюма на каменную насыпь вокруг опоры моста. Несколько сорвавшихся в воду бочек бойко скакали по валам. Один из мужчин, заметив всадников, закричал и замахал руками. Нелюбезный тычок локтем от соседа утихомирил его, однако после короткой перебранки звать на помощь стали все пятеро. Шестой – Морган видел его внутренним зрением как блекло-серое пятно – без чувств валялся в трюме.

– Боги мои… – пробормотал он. – Сколько ж надо было выпить, чтоб так приложиться?

– Вытянем их вместе со всем барахлом, – с улыбкой, щурясь на солнце, сказал Бо. – Наши канаты выдержат.

Приступы любви к дикарям Морган считал причудами творческой натуры друга, но никогда не препятствовал ему в добротворстве. Он хмуро кивнул в сторону баржи и крикнул остальным:

– Поднимаемся на мост! – Нагнав Бо, заворчал: – Женщин на борту нет, детей нет. – «Если только тот, который в отключке – не чья-нибудь подружка, переоценившая алкоголеустойчивость своего организма». – Ты разве не понимаешь, что делаешь им хуже? Если мы им поможем, завтра они наступят на те же грабли. Потому что будут знать: сколько бы самогонки они в себя ни закачали, обязательно найдется добряк, который вытащит их из дерьма. Потеряв судно вместе с товаром, они получили бы урок.

– Это справедливо для тех, у кого есть мозги, – флегматично парировал Бо. – Знаешь, почему бараны не едят ничего, кроме травы? До них просто не доходит, что можно жрать что-то еще.

Морган фыркнул от смеха:

– Мудрец ты наш.

Поднимаясь по осыпающемуся песчаному берегу к мосту, он израсходовал весь свой запас ругательств, объясняя себе под нос, в каких позах и в какие отверстия поимеет речников после того, как до них доберется. Радостное повизгивание Имандры за спиной в сотый раз подтверждало наличие в этих словах сакральных вибраций, позволяющих уху улавливать матюги независимо от того, на каком расстоянии и с какой громкостью они произносятся.

Едва отряд оказался над местом крушения, молодежь повыскакивала из седел и облепила ограждения. Коймор и Эйж быстро размотали канат. На барже его конец принял широкоплечий мужчина с пышной огненно-рыжей шевелюрой. Подсвеченный фонарем, он вполне мог бы заменять маяк.

«Без этого никак», – мрачно думал Морган, разглядывая алые лужицы на корме. Внимание задержалось на окровавленной рубахе одного из речников. Нет, кровь на палубе не его. У этого легкая царапина. А вот человек в трюме соскальзывает в холодный мрак. Сейчас, с более близкого расстояния, Морган ощущал его состояние сильнее, хотя по-прежнему не мог определить ни характер повреждений, ни пол, ни возраст. Он с силой подергал канат; убедившись в крепости узла, потряс ржавые ограждения моста – выдержат ли двоих – и перемахнул через перила, крикнув через плечо: