Читать книгу - "Лунный ветер - Евгения Сафонова"

Револьвер переходил из рук в руки, зал наполнили смешки и отзвуки азартных переговоров, а цветочную духоту сменил приятный по контрасту запах дыма. Те, кто не участвовал, следили за разворачивающимся действом с горячим интересом — кроме мистера Форбидена, скучающе прислонившегося к камину, и лорда Чейнза, который смотрел на стрелков с таким снисхождением, точно перед ним копошились в песочнице дети. Попадая в защитный барьер, пули не отскакивали от магической стены, а тут же со звоном опадали вниз, на паркет. Если же кто-то случайно попадал по соседней карте, та оставалась целёхонькой, лишь окутываясь багровым сиянием. Видимо, лорд Чейнз сотворил защиту и для карт тоже.

Приближения своей очереди я ждала с самыми мрачными чувствами. Мне достался туз пик, последний, и я знала, что немногие будут претендовать на право стрелять в него, а имена этих немногих я могла перечислить прямо сейчас. Кроме того, меня несколько тревожил взгляд тёмных глаз лорда Чейнза, который я периодически ловила на себе.

Возможно, то были лишь мои фантазии, порождённые словами мистера Форбидена, но почему-то в этом взгляде мне отчётливо виделось: «Веселись, девочка, пока можешь».

— Теперь туз пик! — наконец провозгласила Бланш, когда Джон Лестер, донельзя довольный собой, оказался победителем в стрельбе по бубнам, завоевав право танцевать со своей невестой.

Отец, перезарядив оружие, ожидаемо вручил револьвер Тому:

— Не промахнись, — подмигнул он, занимая очередь за моим женихом. — Шанс вальсировать с нашей милой Ребеккой выпадает нечасто.

Взводя курок, Том понимающе усмехнулся в ответ.

К моему удивлению, очередь заняли не только отец да мистер Хэтчер, но и многие другие. Впрочем, я не обманывалась — остальные претенденты не горели желанием вальсировать со мной, просто хотели получить возможность исправить предыдущие промахи.

Но, глядя на мистера Форбидена, снова оставшегося в стороне, наблюдавшего за состязанием так же равнодушно и скучающе, как и до того, я почему-то ощутила глупую обиду.

Отвернувшись, я уставилась в стену, наблюдая, как искажает её магическое марево барьера. В самом деле, с чего я решила, что «корсар» захочет стрелять в этот злосчастный туз? Его слова ровным счётом ничего не значат. Да и, возможно, под единственной дамой, с которой он хотел бы танцевать, подразумевалась совсем не я… а чужой невесте непозволительно желание вальсировать с человеком, в котором она подозревает кровавого убийцу, скрывающегося от Инквизиции.

Том действительно не промахнулся. Его выстрел — первый же — попал почти в самый центр, не пробив знак пик, зато снеся ему хвостик. Отец с мистером Хэтчером проявили поразительное косоглазие, попав в карту, но довольно близко к краю; впрочем, по их добродушным ухмылкам я понимала: оба просто не хотят лишать счастливого жениха возможности вальсировать с невестой, которую иначе было не заставить. Кто-то повторил их успех, кто-то оказался чуть точнее, но не более.

— Превосходно! — когда последний желающий, досадливо разведя руками, вернул револьвер отцу, Бланш счастливо захлопала в ладоши. — Стало быть, победитель…

— Полагаю, рано объявлять победителя, пока счастья не попытал последний претендент.

Слова, которых я ждала — к своему смущению и стыду, — заставили Бланш осечься.

Под взглядами присутствующих, разом притихших, мистер Форбиден неторопливо прошёл через весь зал. Шагнул сквозь барьер, расступившийся перед ним, точно водная завеса: он не пропускал пули, но не людей.

Я сама не понимала, почему по мере приближения «корсара» моё сердце всё сильнее сбивается с ритма.

— Позволите, мистер Лочестер? — осведомился мистер Форбиден, протягивая руку моему отцу.

Тот, помедлив, вложил в неё револьвер, и хозяин Хепберн-парка откинул барабан скупым жестом опытного стрелка. Вытащив пустые гильзы, зачем-то взял ещё два патрона вдобавок к тем, что должны были остаться. Перезарядив оружие, окинул взглядом карты, так и висевшие в воздухе: все — изрешечённые, и все — с целыми, в лучшем случае лишь слегка задетыми символами мастей.

— Милорд, — негромко проговорил мистер Форбиден, — защита уже снята со всех карт, если я не ошибаюсь?

Вокруг зашушукались, но отец Тома молча и бесстрастно кивнул.

Прищурив один глаз, мистер Форбиден взвёл курок.

Всё произошло быстро. Никто не успел опомниться или возразить. Его движения были так стремительны, уверенны и размеренны, что под выстрелы и щелчки взводимого курка, звучавшие в своём собственном чётком ритме, можно было танцевать. И, когда мистер Форбиден опустил револьвер, никто бы теперь не смог ответить, какой масти была любая из четырёх пробитых им карт — с них исчезли и красные, и чёрные знаки.

Все четыре были прострелены точно в центре.

Торжество, которое я испытала в этот момент, вряд ли могло бы напугать кого-то больше, чем меня саму.

Под звон воцарившейся в зале тишины, особенно оглушительной после недавних выстрелов, мистер Форбиден повернулся к ошеломлённому отцу. С лёгким поклоном вернув револьвер хозяину, взглянул на Тома: тот стоял рядом, наблюдая за его действиями почти заворожённо.

— Видимо, вам всё же придётся уступить мне вашу невесту, — небрежно заметил хозяин Хепберн-парка. — Не возражаете, лорд Томас?

Первой, конечно, опомнилась Бланш. Восторженно подпрыгнув на месте, она звонко зааплодировала.

— Браво! — воскликнула сестра; глаза её так и светились тёплыми чувствами, и трудно было поверить, что лишь пару дней назад она отзывалась о мистере Форбидене с недовольством и страхом. — У нас есть абсолютный чемпион!

К бурным аплодисментам, огласившим зал, хозяин Хепберн-парка остался восхитительно равнодушен. Он неотрывно смотрел на Тома, ожидая ответа.

— Что вы, мистер Форбиден, — сдержанно проговорил мой жених. — Позвольте выразить моё восхищение. Вы честно заработали этот танец… единственный.

В ответе сквозил весьма недвусмысленный намёк, но «корсар» только улыбнулся. Более не обращая на Тома никакого внимания, подошёл ко мне и, поклонившись, молча подал руку.

Приняв её, я проследовала за ним к центру зала.

— А я уже думала, вы так и останетесь в стороне, — как можно равнодушнее заметила я, ступая по блестящему паркету.

— О, нет, мисс Лочестер. Разве мог я позволить кому-то отобрать у меня единственный вальс, что вы будете танцевать?

Барьер дрогнул и исчез. Гильзы на полу, подчиняясь мановению руки лорда Чейнза, взмыли в воздух и собрались в урну, уже приготовленную лакеем. Я снова заметила пристальный взгляд потенциального свёкра, устремлённый в мою сторону, но на сей раз трудно было понять, на кого он смотрит — на меня или на моего партнёра.

Следом я заметила поджатые губы матери, озадаченное лицо отца и хмурое — Тома, и предпочла отвернуться.

— Приятно будет знать, что я танцую с тем, кто не любит танцы в той же мере, — заметила я. — Неудобно чувствовать, что не разделяешь чужое удовольствие.