Читать книгу - "Фарландер - Кол Бьюкенен"

— Почему-то я думаю, мне это не понравится, — произнес он слегка охрипшим голосом.

Лена отбросила упавшую на глаза темную прядку.

— Потому что не понравится, — негромко сказала она. — Но ведь и выбирать-то особенно не из чего, так?

Колючий ветер асаго несся по крышам домов, неся с собой миллионы мельчайших песчинок из Алхазской пустыни, расположенной в шестистах лаках к востоку от городу. Песок слепил глаза, заставляя щуриться и гримасничать. Высота всегда пугала Нико, и теперь ему не терпелось как можно скорее спуститься.

С крыш открывался вид на Щит и гору Истины, увенчанную плешью парка, над которой возвышалось высоченное, с множеством окон здание военного министерства. Ветер неожиданно стих, подарив несколько мгновений покоя. Чувство было такое, словно захлопнулась дверь духовки. Издалека донесся звук пушечного выстрела, за ним едва слышный крик.

— Это безумие. Что, если нас поймают?

— Послушай, — раздраженно бросила она. — Либо мы делаем это, либо я пойду в порт и задеру юбку перед первым же, кто согласится заплатить. Тебе что больше нравится?

— У тебя и юбки-то и нет.

— Может, если раздвину пару раз ноги, смогу позволить себе такую роскошь. А ты станешь моим сутенером. По-моему, тебе такое должно понравиться — стоять, сложив руки, в сторонке.

Нико вздохнул и двинулся вперед.

Обувь Лена предложила снять, чтобы лучше держаться на кровельной черепице, так что он, вняв совету, держал башмаки в руке. Голые подошвы и впрямь почти не скользили, но раскалившиеся на солнце плитки безжалостно обжигали пятки, заставляя двигаться побыстрее, почти пританцовывая.

— Ноги, — пожаловался Нико. — Ноги горят.

— Хочешь свалиться и расколоть башку?

— Я хочу поскорее отсюда слезть. Только и всего.

Она промолчала.

Они пробирались по скатной крыше высившейся над улицей трехэтажной таверны. Таверна занимала два здания, одно выше другого, и впереди их ждала вторая крыша, проходящая под побеленной стеной с осыпающейся штукатуркой и редкими узкими окнами. Одни были плотно закрыты, другие распахнуты настежь, и ветер трепал тонкие кружевные шторы.

Растянувшиеся на горячей черепице ящерицы бросали на чужаков недобрые взгляды. Нервно поглядывая по сторонам, Лена быстро проскользнула вперед, заглянула в первое открытое окно и тут же, услышав голоса, отпрянула. Пригнувшись, она прокралась к следующему, проверила комнату, качнула головой и двинулась дальше.

Нико запрыгал следом, боль уже стала невыносимой.

Потом остановился и снова обулся. Что, во имя милосердной Эрес, он делает здесь, с этой девчонкой? И не занималась ли она чем-то подобным раньше? А ведь если поймают, им обоим грозит публичная порка.

— Сюда, — прошептала Лена, когда Нико приблизился к выбранному ею окну. — Залезай и загляни в сумку. Кошелек должен быть там.

— Я?!

— Да, ты. Ты пока еще ничего не сделал, только жалуешься.

— Лена, послушай, давай уйдем отсюда, пока не поздно. Я серьезно.

Она сердито посмотрела на него:

— Ты есть хочешь или предпочитаешь голодать?

— Не хочу, если для этого нужно заниматься такими делами. Ты, как хочешь, а я ухожу.

Он отвернулся, но Лена схватила его за рукав.

— Я тоже серьезно. Если ты оказываешься, я сейчас же отправляюсь в порт. И мне наплевать, что там придется делать. Подыхать с голоду, как твой пес, не намерена.

Странно, но ее слова и этот жест подействовали на него как магическое заклинание. Желудок заворчал, подталкивая действовать, и он послушно кивнул.

Лена отпустила его рукав и подставила руки. Словно в тумане, плохо понимая, что делает, Нико скрипнул зубами и, воспользовавшись ее помощью, подтянулся.

Неуклюже, стараясь не шуметь, он пролез мимо кружевных штор, перевалился через нагретый солнцем оштукатуренный подоконник и спустил ноги на каменный пол. Потом, убедившись, что опора прочная, выпрямился и... замер от неожиданности.

На кровати лежал кто-то в темном.

Горло сдавило так, что он едва не задохнулся. Сердце заколотилось так, что слышно было, наверное, на улице. Человек на кровати, однако, не проснулся, грудь его поднималась и опускалась так же мерно и спокойно.

Присмотревшись, Нико заметил, что кожа у него черная. Фарландер, чужак из далекой страны и к тому же старик — на голове ни волоска, лицо худощавое, прорезанное глубокими морщинами. На щеке, перечеркнутой косым лучом, что-то блестело.

Старик плакал. Плакал во сне.

Из-за окна его подгоняла сердитым взглядом Лена. Но как пройти мимо этого странного старика с застывшей на щеке слезой? Нико сжал кулаки и, стараясь не обращать внимания на страх и взявшееся ниоткуда чувство вины, пробрался на цыпочках через комнату к стоявшему в углу стулу, на котором лежал кожаный дорожный мешок.

За окном осклабилась и махнула рукой Лена. Надо торопиться.

От пота щипало в глазах. Нико сунул руку в сумку. Из коридора донеслись голоса. Скрипнули половицы. Кто-то прошел мимо двери. Быстрее, быстрее... Неуклюжие поиски завершились наконец удачей — пальцы нащупали кошелек, тяжелый и пухлый от денег.

Лена снова махнула рукой, призывая поторопиться. Старик спал.

Нико уже шагнул к окну, когда взгляд зацепился за что-то свисающее со спинки стула. Некое ожерелье, только совсем не модное и не богатое — ни серебра, ни драгоценных камней. Грубоватое и даже уродливое, оно напоминало большой сморщенный орех, покрытый пятнами, похожими на засохшую кровь.

«Печать, — догадался Нико. — Старик носит печать».

Рука сама собой потянулась к подвеске, и в этот самый момент старик на кровати вдруг глухо застонал. Нико застыл на месте и медленно отвел руку. Надо же думать, что делаешь.

Повернувшись к окну, он от страха едва не выронил кошелек. Старик не спал, а сидел на кровати, глядя на него неподвижными глазами и как-то странно моргая.

Не будь пусто в животе, Нико наверняка наделал бы в штаны. Ноги словно приросли к полу. Он посмотрел на дверь, потом на окно. Облизал пересохшие от страха губы.

Фарландер медленно повернул голову, словно оглядывая комнату и ничего не видя. Похоже, он и впрямь был слеп.

— Кто здесь? — проскрежетал сухой, дребезжащий голос.

Оставаться на месте больше не было сил. Шесть коротких шагов, и вот он уже за окном.

— Там... проснулся... — прошипел Нико, пробираясь за сообщницей по скатной крыше — подальше от места преступления, под презрительно-злобными взглядами ящериц.

— Похоже, он слепой, — бросила через плечо Лена. — Поживей! Не отставай.

У Нико так быстро не получалось. Он шел осторожно, глядя под ноги, чтобы не поскользнуться. Лена первой подошла к краю, но, прежде чем спуститься на крышу соседнего здания, повернулась и протянула руку: