Читать книгу - "Эрагон. Возвращение - Кристофер Паолини"

Утpo наступило, увы, слишком быстро, и было оно ясным и солнечным.

Подаренный Оромисом будильник зазвенел так, что Эрагон, схватив охотничий нож, мигом слетел с кровати, решив спросонок, что на них напали. У него даже дыхание перехватило, такой болью отозвалось все тело на этот неподготовленный прыжок.

Орика уже не было — наверное, ушел потихоньку еще на рассвете. Постанывая и покряхтывая, точно разбитый ревматизмом старик, Эрагон принялся поспешно приводить себя в порядок.

Спустившись вниз, они с Сапфирой еще минут десять ждали под деревом, и наконец к ним подошел какой-то темноволосый эльф, мрачно на них взглянул, поклонился и коснулся двумя пальцами губ. Эрагон повторил это движение, а эльф приветствовал его традиционными словами:

— Да сопутствует тебе удача!

— Да хранят тебя звезды! — откликнулся Эрагон. — Тебя Оромис послал?

Эльф ему не ответил, а обратился к Сапфире:

— Рад познакомиться, Скулблака. Я — Ванир из Дома Халдтхина. — Эрагон раздраженно нахмурился, услышав голос Сапфиры:

«Рада познакомиться с тобой, Ванир». Только после этого эльф наконец повернулся к Эрагону и сказал:

— Я покажу тебе, где ты можешь попрактиковаться в искусстве владения клинком. — И он быстро пошел прочь, не дожидаясь, когда Эрагон его догонит.

На площадке для фехтования было полно эльфов обоих полов, которые сражались по двое и группами. Их необычайная физическая одаренность сразу бросалась в глаза: удары они наносили молниеносно и так часто, что, казалось, крупный град стучит по металлическому колоколу. Под деревьями, окаймлявшими площадку, некоторые эльфы, отложив оружие, с удивительной гибкостью и грациозностью делали упражнения Римгара. «Мне такого умения владеть собственным телом в жизни не добиться», — мрачно подумал Эрагон.

Завидев Сапфиру, все эльфы разом остановились и с почтением поклонились ей. А Ванир вынул из ножен узкий длинный клинок и предложил:

— Где твой меч, Серебряная Рука? Мы уже могли бы начать.

Эрагон ответил ему не сразу. Глядя на то, с каким нечеловеческим мастерством фехтуют эльфы, он думал: «Вряд ли мне стоит сражаться с ними — ведь я всего лишь почувствую себя униженным».

«У тебя все отлично получится!» — попыталась ободрить его Сапфира, но он понимал, что и она несколько встревожена и переживает за него.

«Хорошо, я попробую».

И Эрагон дрожащими руками вынул Заррок из ножен, предвкушая неизбежное поражение. Атаковать сразу он не стал и предпочел оборону, пятясь, отступая в сторону и вообще делая все возможное, чтобы избежать прямой схватки с Ваниром. Но, несмотря на его уловки, Ваниру все же удалось четыре раза подряд нанести ему короткие уколы — в ребра, в подбородок и в оба плеча.

Первоначальное выражение стоического равнодушия на лице эльфа вскоре сменилось откровенным презрением. Точно танцуя, он сделал выпад, скользнул своим мечом по мечу Эрагона, сделал круговое движение и нанес противнику еще один укол — в кисть. Эрагон выронил меч, чувствуя, что не в силах сопротивляться, а Ванир приставил ему к шее острие своего клинка и сказал:

— Убит. — Эрагон вывернулся было и снова схватился за оружие, но Ванир повторил: — Ты убит. Неужели с таким «мастерством» ты собираешься победить Гальбаторикса? От Всадника я ожидал большего, даже от такого хилого, как ты.

— Так что же ты сам не вызовешь Гальбаторикса на бой вместо того, чтобы прятаться в лесах?

Ванир прямо-таки окаменел от гнева.

— Я не делаю этого потому, — холодно и высокомерно произнес он, — что я не Всадник. А если б был Всадником, то уж точно не таким трусливым, как ты!

На площадке сразу стало очень тихо.

Эрагон повернулся к Ваниру спиной, оперся о Заррок и, закинув голову, стал смотреть в небо, рыча про себя: «Он же ничего обо мне не знает! Это просто еще одно испытание, которое нужно преодолеть!» А Ванир не умолкал:

— Я сказал, что ты трус! И кровь у тебя жидкая, как, впрочем, и у всех представителей твоего народа. Я думаю, что Сапфира просто оказалась сбитой с толку гнусными уловками Гальбаторикса и выбрала себе не того Шуртугала. — Собравшиеся вокруг них эльфы дружно охнули, заслышав столь дерзкие речи, и возмущенно зароптали, ибо Ванир грубо нарушил законы принятого у них этикета.

Эрагон скрипнул зубами. Он еще мог терпеть, когда оскорбляли его самого, но только не Сапфиру. Она и сама уже встрепенулась, почувствовав его отчаяние, страх и боль, но Эрагон не стал ждать ее вмешательства. Он резко повернулся к Ваниру, со свистом взмахнув Зарроком. Этот удар мог бы оказаться для его противника смертельным, но в последнюю секунду эльф все же сумел его блокировать, хотя, похоже, был сильно удивлен столь яростной атакой. А Эрагон, больше уже ни о чем не думая и не заботясь, упорно теснил его к середине площадки, с какой-то безумной силой и отвагой нанося рубящие и плоские удары, словно решил во что бы то ни стало ранить эльфа. Он уже успел нанести ему укол в бедро, но ударил так сильно, что потекла кровь, хотя меч он, как всегда, специально притупил перед спаррингом.

И вдруг спина его взорвалась такой болью, словно на него обрушился оглушительный всесокрушающий водопад; во рту сразу возник знакомый металлический привкус; в носу — кислый, раздражающий слизистую и вызывающий слезы запах; но самым неприятным было ощущение того, что Дурза снова, в который уже раз, вспорол ему спину.

Эрагон еще успел увидеть презрительную усмешку Ванира, склонившегося над ним, и подумать: «А ведь этот эльф тоже еще очень молод».

Когда приступ миновал, Эрагон вытер с губ кровь и показал перепачканную руку Ваниру:

— Ну что, очень жидкая? — Но Ванир ответить не соизволил; он молча сунул меч в ножны и пошел прочь. — Ты куда это? — остановил его Эрагон. — Поединок еще не закончен.

— Ты сейчас не в состоянии драться, — не оборачиваясь, заносчиво ответил эльф.