Читать книгу - "Дракон и золотая фея - Хелена Хайд"

15:27 Боконон: Все ребята, проехали. У меня здесь новости поинтереснее, чем обсуждение современной эстрады.

15:27 Алекто: И что же за новости?

15:28 Боконон: Сегодня «Гранфаллон» запускают!

15:28 Алекто: «Гранфаллон»?

15:28 Тисифона: Это тот огромный новый небесный город, о которой ты когда-то говорил?

15:28 Боконон: Ага, он. Если кому интересно — вот ссылка на страницу онлайн-трансляции, начнется в полночь ОСТОРОЖНО ГИПЕРССЫЛКА! НЕ ПРОХОДИТЕ ПО НЕЙ, ЕСЛИ НЕ УВЕРЕНЫ В ИСТОЧНИКЕ!

15:29 Аид: Хотелось бы посмотреть, но не смогу. Я сегодня в две смены работаю, надо денег накопить, в долги был немного влез.

15:29 Сирин: Понимаю, тоже с деньгами негусто. Но ссылку сохранила, посмотреть постараюсь, если не свалюсь с ног после работы.

15:29 Боконон: Смотри, не пожалеешь!

15:30 Канкан: Да нет ничего интересного в этих запусках небесных городов.

15:30 Боконон: Канкан, не будь занудой.

15:35 Сирин: Народ, я побежала. Мне работать надо, пока! До вечера.

15:35: Аид: Удачи.

Сирин покинула чат «Карасс»

— Карин, что стряслось? — спросила я, обеспокоенная запредельной мрачностью подруги, к которой заскочила в кабинет перед началом смены, чтобы вернуть остаток долга с заработанных на концерте денег.

— Да с двоюродной сестрой поцапалась, — тяжко вздохнула кицунэ, свернув одно из окон на экране, но при этом не прекращая барабанить по спроецированной клавиатуре. — Мы с ней еще со средней школы дружили, как моя семья переехала в тот же район, где жила она. И… У Кимико всегда были свои заскоки, но в последние годы она совсем скатилась. Двадцать шесть лет, на уме только мальчики и гульки, при этом она слишком ленивая и только жалуется, чтоб ее все жалели. И вот недавно я стала непонимающей стервой, потому что посмела ей тонко на это намекнуть! Как результат, мне выносят мозг в привате соцсети. Понимаю, что надо бы ее просто забанить, забыть о ней и выпить успокоительного… но как-то вот все никак. Вместо этого продолжаю разговор с бетонной стеной — будто надеюсь, что смогу до нее что-то донести.

— Рог единорога мне в печень… — присвистнула я.

— Ага, именно. Извини, конечно, что гружу. Просто вот ДОВЕЛИ!

— Ничего, понимаю. В общем, я зашла тебе денежку отдать. Принесла наличкой, как ты и просила.

— О, спасибо, Кана! — улыбнулась Карин, принимая купюры. — Ой, да, голова — дырявое корыто, совсем забыла! Как там выступление прошло? Зал порвала? Шторма поразила?

— Зал просто в экстазе был, сама не ожидала! И Шторму, похоже, тоже понравилось. Вообще круто было! Спасибочки тебе еще раз огромное за то, что пробила мне эту халтурку.

— Там дело было плевое, — подмигнула Карин. — Просто отправила записи выступлений куда надо, представившись твоей менеджеркой. А остальное — заслуга только того, что ты клевая! Смотри, еще приглашать регулярно на такие концерты начнут, а потом может вообще тебе контракт предложат.

— Поглядим, — вздохнула я, вспомнив, как сама же и заявила Бренту, что больше не буду у него на разогреве. — Ладно, я побежала, на смену уже пора заступать. Если что — я буду в зале.

— Давай, удачи, — кивнула кицунэ, возвращаясь к спроецированному экрану, на котором ей, судя по выражению лица, уже успели накатать в ответ целую экспрессивную простыню.

Выпорхнув в зал, я привычно приступила к работе, паря от столика к столику в белом фартуке поверх сценического костюма. После выступления я все еще пребывала в приподнятом настроении, и работалось мне необычайно легко. Закончив петь второй раз за вечер, я снова схватила блокнот и направилась к одному из закрепленных за мной столиков, куда меня вызвали…

— Ну привет, — холодно прозвучало в метре от меня. И этот спокойный, уверенный, властный голос обжег мою спину, словно огненная плеть.

Я боялась обернуться, сдвинуться с места, даже моргнуть. Просто надеялась, что мне послышалось, и напряженно вдыхала воздух, ощущая, как он разъедает мне легкие.

Это невозможно. Он не мог найти меня!

— Объясни мне, какого черта? — выпалил Алекс, хватая меня за плечо, чтобы резко развернуть к себе! Выпав из рук, блокнот и ручка полетели на пол. — А ведь мне казалось, что я достаточно хорошо воспитал тебя, и ты в самом деле уяснила, где твое место, и что ты должна делать. Надеюсь, понимаешь, что я так просто не оставлю этого, и ты будешь наказана? — прошипел он, притягивая меня к себе, и в считанных сантиметрах от моего лица отчеканил: — Да я с тебя трижды шкуру спущу!

Оцепенев, я смотрела на капитана «Бетельгейзе», ощущая, как сильно и быстро колотится в груди сердце — словно маленькая птичка, попавшая в пасть зверю и беспомощно трепещущая хрупкими крылышками.

— Пожалуйста, оставь меня, — всхлипнула я, дрожа крупной дрожью. В голове гудело, и пульс стучал в висках. Проклятье, какое же я ничтожество! Надеялась, верила в то, что стала сильнее! А ведь по факту до смерти боюсь этого черного дракона и не в силах сдвинуться с места. Просто стою и трясусь, в то время как перед глазами снова проносится весь тот кошмар.

— Что значит оставить, Канария? — проговорил Алекс, сжимая пальцы на моем запястье. — Я ведь люблю тебя, или забыла? Поэтому никогда, ни за что не отпущу. И куда бы ты ни сбежала, все равно найду тебя, выслежу и заберу себе. Так что пошли домой, — приказал он, дернув меня за руку, чтобы увести за собой…

— Эй, ты чего это творишь?! — внезапно услышала я за миг до того, как кто-то схватил запястье Алекса и с силой его сжал, заставляя отпустить меня. Едва высвободив руку, я беспомощно прижала ее к своей груди, потирая пальцами пульсирующую болью кожу.

Это был один из посетителей. Постоянных. Коренастый дворф лет сорока, который частенько делал спец.заказы на мои песни.

— Не вмешивайся! — гневно гаркнул дракон, вырывая руку у посетителя. — Не твое дело!

— Да вот мне так не кажется, — ответил тот, в то время как еще несколько мужчин из зала тоже встали со своих столиков, подойдя к нему, и одновременно своими спинами отгораживая меня от Алекса. — Шел бы ты отсюда.

— Уйду. С ней!..

— Уйдешь без нее, — перебив, твердо выпалил дворф. — Почему-то мне кажется, что ты — редкий засранец. А такому мы на пушечный выстрел не позволим подойти к нашей феечке.

— Она — моя женщина! — агрессивно крикнул капитан, и от этого крика я немного попятилась, задрожав с новой силой. В результате натолкнулась спиной на еще одного из мужчин, вставших на мою защиту.

— Чего-то мне кажется, что Канария так не считает, — фыркнул посетитель. — Так что вали прямо сейчас. И сразу говорю: не вздумай преследовать ее, а то новые зубы вставлять придется.