Читать книгу - "Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя - Любовь Свадьбина"

Это была ещё одна черта характера Варды, которую Лисар не смог прояснить в расследовании прошлой жизни. Но намёки на неё были, как понял Арман-Лисар, обдумывая всё во время перетаскивания сундуков с драгоценной посудой и с каждым заходом отмечая стремительно убывающие заряды камней маны.

Хотя Варда никогда не была замечена в крупных скандалах с делёжкой добычи, и распределение трофеев между наёмниками под её командованием отличалось справедливостью, а она готова была зубами вырвать причитающуюся им оплату, что в итоге позволило ей нанимать лучших в своём деле, в её жизни не раз случались внезапные исчезновения богатств.

Со стороны эти эпизоды могли бы показаться чистой случайностью: ну мало ли кто под шумок спёр сокровища из-под носа у наёмников, во время боевых действий и не такое случается. Но первый же сундук, доставленный в комнату Варды, Арман внимательно осмотрел и обнаружил оттиски с гербом королевства, чьи сокровища вот так внезапно исчезли во время беспорядков, когда Варда находилась поблизости.

Естественно было предположить, что и другие подобные эпизоды исчезновений могли закончиться появлением подобных скрытых запасов. Потому что даже если бы Арман не нашёл выдающих происхождение сокровищ гербовых отпечатков, у Варды просто не могла существовать такая огромная заначка: все рассказы о ней указывали на то, что она всегда полностью тратила всё заработанное и награбленное на оружие, броню, гулянки и благотворительность.

Арман-Лисар знал об эпизоде с этими пропавшими королевскими сокровищами и, как и многие другие люди, искренне считал, что их украл кто-то посторонний. Но вот они были здесь, в укромном местечке, о котором Варда прекрасно знала. И хотя она сама предложила ему процент за помощь в извлечении сокровищ, опись сокровищ Варда явно собиралась делать после того, как изрядно уменьшит количество камней маны.

Армана-Лисара за две его жизни ещё никогда так нагло не обманывали. У него просто не было слов! И, перетаскивая сундуки, он думал, как на это реагировать. С одной стороны, он сам собирался оставить все камни маны Варде, потому что они ей нужнее, и придумывал вариант, как сделать это менее подозрительным способом, даже несколько камней в долю попросил для прикрытия. Но с другой…

Она его целенаправленно грабила.

В тот момент, когда они впервые оказались в гроте, Арман по выражению лица Варды понял, что она испугалась, заподозрив его в недобрых намерениях, но в итоге сама решила его обмануть.

Потаскав сундуки, Арман успокоился: учитывая характер Варды, было бы наивно ожидать от неё доверия после столь короткого знакомства. Её слишком часто предавали, а сейчас она была слаба и в совершенно незнакомой обстановке. Осознание этого успокоило встревоженное сердце Армана-Лисара, с последним сундуком он проводил Варду до её комнаты и остановился на пороге.

Освещённая свечой комната казалась тесной из-за расставленных вдоль стены сундуков.

«Она меня ещё как мула использовала», — вдруг подумал Арман, а затем представил, как в своё время Варда тайком перетаскивала все эти сокровища и невольно улыбнулся: она упорная. Хотя он не вполне понимал, зачем делать такие безумные запасы, эта оборотистость не могла не впечатлять.

— Сюда, — Варда указала на стол, и Арман в несколько шагов добрался до него.

Сундучок с камнями маны глухо ударился о столешницу. Арман посмотрел на Варду. Нежное юное лицо с большими глазами и пухлыми губами приобретало всё больше твёрдости. Душа влияла на полученное тело, с Арманом-Лисаром в своё время происходили такие же трансформации, только медленнее: ему приходилось сдерживать свою натуру, чтобы изменения в характере происходили не так заметно. В этом смысле Варде повезло: у неё не было острой необходимости притворяться.

— Ты хочешь сейчас сокровища пересчитать? — спросила она.

В её голосе не ощущалось ни малейшего намёка на беспокойство, а лицо было столь искренним и открытым, что Арман почти усомнился в подмеченных ранее махинациях с камнями маны.

«С ней будет очень сложно, — мысленно вздохнул Арман. Он смотрел в эти «честные» широко распахнутые глаза, и сердце его подрагивало от страха перед тем долгим путём к её сердцу, который он хотел пройти. — Но я знал, на что шёл».

Мягко улыбнувшись, Арман покачал головой:

— Уже поздно, нам нужно отдохнуть перед завтрашним днём… И в этом нет необходимости, потому что я тебе доверяю.

Её губы едва заметно дрогнули, во взгляде проявилось что-то странное, прежде чем вернуться к прежней «честности». Или Арман хотел верить, что его слова как-то подействовали на неё, потому что в лёгком сумраке он вполне мог ошибиться в этом тонком изменении лица.

— Хорошо, — кивнула Варда и упёрлась пальцами в столешницу, слегка нависая над ней.

Арман сдержал тянущиеся в улыбке губы: он прекрасно понимал, что она хотела скорее поглотить эти камни маны и подняться до третьего круга магии, чтобы чувствовать себя немного более защищённой в этом чужом для них мире. Она, похоже, даже не замечала, что невольно смещается к сундуку с камнями.

Это непроизвольное проявление намерений, такое искреннее и явное, пробуждало в Армане желание немного над ней подшутить, но… он понимал, что Варда не будет чувствовать себя с ним спокойно, пока не достигнет аналогичного уровня силы, поэтому он только мысленно вздохнул.

— Хорошо, тогда… до завтра.

— Конечно, — улыбнулась Варда, всё сильнее нависая над сундуком, её пальцы уже касались его угла, а взгляд становился рассеянным.

Наверняка она уже воображала последующее усвоение силы. Арман хотел бы поддержать её в этот болезненный момент, но понимал: рано для таких откровений.

Поэтому он просто развернулся, чтобы оставить её одну.

Когда он взялся за дверную ручку, Варда неуверенно произнесла:

— Спасибо… за помощь. М-м, камни маны довольно редкие, ты можешь забрать всё золото.

Арман стоял к ней спиной, поэтому он смог без помех широко улыбнуться.

* * *

После поглощения маны на сон мне остался только час, и этого было недостаточно для восстановления после перехода на третий круг, поэтому проснулась я не в самом лучшем настроении.

Все мышцы и суставы ломило, и меня слегка мутило от столь резкого усиления, даже регенерация не могла погасить все негативные последствия такого шага, но я не могла рисковать, оставляя такие сокровища, как камни маны, в своей комнате.

Сев на постели, я оглядела сундуки. Холодный утренний свет озарял их тронутые ржавчиной и временем стенки. Представив, сколько там золотой посуды, я ужаснулась: кто тянул меня за язык предлагать это всё Синеглазке? Он не бедный, обошёлся бы без моих сокровищ. В конце концов, если бы я их там не спрятала, их бы сейчас не было.