Читать книгу - "Время Библиомантов. Начало Пути - Кай Майер"

Несколько дней спустя, покинув резиденцию через главные ворота, Фурия шла вдоль старинной стены поместья Ферфаксов. Она могла бы воспользоваться входом для прислуги, но одна только мысль о том, что недавно в кухне лежали тела Паулины и Вэкфорда, не позволила ей этого сделать. Возможно, пройдут годы, прежде чем она снова сможет спокойно сесть за обеденный стол в гостиной.

Маленькая часовня находилась в дальней части парка, в двух шагах от полуразрушенных римских бастионов. Там же неприметно раскинулось и фамильное кладбище Ферфаксов — причудливая россыпь поросших мхом надгробий и обветренных непогодой и временем статуй. На самых старых надгробиях у некоторых из скорбящих ангелов обломились крылья. Одно такое крыло Фурия вместе с Вэкфордом несколько лет назад перетащила поближе к руинам бастионов. Обложенное подушками, гипсовое крыло почти два года служило ей уютным гнёздышком, где она любила читать, пока однажды крыло не рассыпалось, словно яичная скорлупа.

После того как Изида уничтожила трупы кавалеров и старухи Антиквы, они с Фурией похоронили отца и слуг. Теперь Тиберий Ферфакс покоился в том же склепе, где была погребена мать девочки. Неподалёку нашли своё последнее пристанище Паулина и Вэкфорд, несколько поодаль был захоронен Сандерленд. Фурия сама, с помощью сердечной книги, стёрла прежние надписи, что были выгравированы на надгробиях, и написала новые имена. Будь она поприлежнее, буквы вышли бы более красивыми, но девочка была рада уже тому, что их вообще можно было прочитать.

Имя отца она выгравировала у подножия гранитной стелы под годами жизни матери. Теперь её родители покоились вместе под сенью старого, покрытого мхом монумента, и Фурия заглянула сюда ещё раз лишь для того, чтобы кое-что подправить.

Она положила семьдесят седьмую книгу на каменный парапет надгробия, потом из кожаной сумки вынула молоток и гвозди. Открыла чернильницу, в которой отец во время своих путешествий хранил невидимые чернила. Твёрдой рукой она вогнала первый гвоздь в книгу.

Девочка подумала, что бы она сказала сейчас отцу, если бы это было возможно? Слов не находилось. Она тяжело вздохнула и вбила гвоздь глубже в переплёт, пронзая всё новые страницы. Когда она вбивала второй гвоздь, на глаза навернулись слёзы, а принявшись за третий, она уже рыдала не таясь, не сдерживаясь, пока не вбила четвёртый, а затем и последний гвоздь в книгу.

— Вот и всё… — промолвила она наконец.

От прочих пустых книг, хранившихся ещё бог весть в каких библиотеках, теперь никакой опасности не исходило. Без того единственного, последнего тома, который никогда не будет завершён, все остальные книги были не более чем стопками пожелтевшей бумаги.

Фурия ещё долго сидела у склепа, вспоминая вечера, когда мама читала ей вслух «Фантастико Фантастичелли», а отец брал с собой в путешествия. Предчувствовал ли он, что Зибенштерн никогда не умрёт? На этот вопрос он теперь никогда не ответит.

Уже смеркалось, когда Фурия покинула кладбище и прошла к дому мимо кучи поломанной мебели и рам от картин, что в беспорядке были свалены на заднем дворе. Ещё утром они с Пипом начали разгребать завалы в резиденции и выносить на улицу хотя бы то, что можно было сдвинуть с места. В кучу во дворе летели разные обломки, многие из которых были больше и крупнее, чем она или Пип. Уборка изматывала и вряд ли была им под силу.