Читать книгу - "Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия - Ник Перумов"

Ночью, когда мистер Питтвик вновь пропадал в Пушечном клубе, а дежурила возле Молли Ярина, к самой Молли впервые пришла госпожа Старшая. Уже не голос её, не отдельные фразы, нет, старая волшебница словно сама оказалась рядом.

Это было настолько неожиданно и ярко, что Молли едва не перепутала явь с видением.

Вот сидит, склонив голову и осторожно касаясь её пальцев, нахальная и дерзкая Ярина, сейчас присмиревшая, едва ли не печальная. Улеглась рядом, обхватив лапками предплечье, пушистая и тёплая кошка Ди. Всё тихо.

И так же тихо через порог шагнула госпожа Старшая.

Молли дёрнулась, услыхала тревожный шёпот Ярины и только тут сообразила, что «превращальщица» госпожу Старшую не видит.

Старая колдунья выглядела скверно. Тяжело опиралась на клюку, левая рука, плечо все замотаны какими-то тряпицами, на голове — настоящий тюрбан повязок. Ещё острее стал нос, ещё глубже — провалы глаз.

Госпожа Старшая остановилась возле постели, коротко взглянула на Ярину, усмехнулась.

— Непоседа наша и тут поспела…

— Госпожа!..

— Лежи и не вскакивай! — строго велела волшебница. — Недолго мне балакать с тобой сил хватит. Слушай внимательно да запоминай. Поведать в точности, что тебе делать нужно, у меня не получится, такое только в сказках. Ну, помнишь ведь, принеси живой да мёртвой воды или там молодильных яблок. А у меня уж скорее выйдет «пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что». Одно тебе посоветую: пусть ты за ними охотиться станешь, а не они за тобой. Сильны пэры эти, и не пойму я, старая да раненая, в чём их сила, но чтобы с тобой сладить, их эвон сколько нужно! Бери их по месту, бери их поодиночке. Пусть они тени своей боятся, пусть шороха каждого пугаются!.. Притворяйся, прикидывайся, хитрой будь, аки змея!.. Иди на них, сама их ищи, выбирай момент, чтоб ударить! Не шибко мои сородичи в сём искусны, но притворись, если надо, своей прикинься! Поплачь, порыдай, они это любят. Много их против тебя, одна не сдюжишь, коль грудь на грудь, — изворотливостью бери! Но не застывай тут, не задерживайся!

— Госпожа Старшая… Почему у меня сила… магия — пропадает? То есть, то нет! — Молли выпалила самый мучивший, наверное, в тот миг вопрос. Потому что с силой она сможет помочь и маме с папой, и братику, и другим детям Норд-Йорка, о которых говорил мистер Питтвик, а вот без силы…

Госпожа Старшая покачала головой.

— А ты, милая, думала, что «локоть-ладонь-пальцы» освоила, Жар-птицу разок на волю выпустила, огонь подземный обуздать помогла — и всё, больше ничему учиться не надо? Готовая чародейка? Всё мóгущая волшебница? Не бывает так, любезная моя. Учиться надо куда дольше: тому, как всегда силу в себе держать, как возобновлять, как не растрачивать понапрасну, как не обескровить себя до последнего предела…

— А почему же вы меня… ничему этому не учили?! — так и вскинулась Молли.

— Потому, — грустно сказала госпожа Старшая, — что уходила ты от меня, милая. Домой тебя тянуло. Чужбина — она чужбина и есть. Так вот даже и лучше было б, останься ты в Норд-Йорке без магии. Не обнаружили б тебя, не уловили бы! И разве не права я оказалась? Разве не спасло это тебя?

— Спасло, — призналась Молли. Но внутри всё по-прежнему горело от жгучей и злой обиды.

— Вот потому и не говорю тебе возвращайся, мол, ко мне, — продолжала Старшая. — Всё равно не вернёшься, егоза егозовна. Иное тебя гонит, иное совсем.

— Нет, госпожа Старшая, — вдруг сказала Молли. — Я вернусь, обязательно! Дайте только моих спасти. И… всё-таки, как силу возвращать? Чтобы побыстрее? А то я сделаю заклятье — и всё.

— Как, как… — проговорила старая волшебница, качая головой. — Небось сама-то не догадаешься, хотя могла бы, по твоим-то талантам! Ремня-то моего давно не пробовала, лениться стала, видать!

— Госпожа Старшая…

— Ну хорошо, хорошо, егоза! Откуда сила в нас, ведьмах, берётся? Ну? Отвечай! Зря я тебя к Зверю Земли водила, что ли?

— От… от мира всего, от леса, от моря, от гор, от подземелий. Слушать их, внимать им, вбирать в себя, на них сосредотачиваться…

— Верно, хоть это и не всё. Вот и ты это делай. Сложно это — стать частью леса, или земли, или волн морских. И это я ещё тебе про всякие хитрости не рассказывала, вроде трав, что силу в себе копят. Торопились мы с тобой, торопились ужасно! А с теми же травами спешка погибельна — чуть ошибёшься, и всё, сгоришь.

— А как же вы, госпожа?

— А я всё вместе. И травы, и леса, и горы, и Зверь Земли, и другие, ему подобные… — вздохнула госпожа Старшая. Замерла, словно к чему-то прислушиваясь. — Пора мне, егоза. Сил мало, с постели не встаю; чтобы тебя отыскать да к тебе отправиться, всё искусство моё потребовалось. Сделай дело, Молли, и возвращайся! Возвращайся ко мне. Лорд наш Вильям по тебе скучает, бедолага, печалуется. — Госпожа Старшая улыбнулась, а миг спустя растаяла в воздухе.

Вся в поту и тяжело дыша, Молли упала на подушку. Кое-как ответила на градом посыпавшиеся вопросы Ярины, накрылась с головой одеялом и лежала так долго-долго.

Пока наконец не решила, что надо делать.

Всеславу и Таньше это наверняка очень, очень не понравится, но иного выхода Молли не видела.

В тот вечер мистер Питтвик принёс наконец вести. Они стоили ему немалых усилий, и впервые он недовольно мял подбородок, цедил слова медленно и словно даже неохотно, точно злясь на самого себя.

— Их увозят из Норд-Йорка. Увозят точно, а вот как и куда — не знаю. Департаментские ходят злые, точно питбули, сильно их проредило, ох сильно!.. Да только что с того толку, если даже сильно угостившись виски, ничего не выболтали. В одном все сходились — увозят ваших родных, мисс Молли.

Толстяк нахмурился, плотно сжал губы, постоянно утирая пот со лба.

— Простите, мисс. — Он избегал смотреть ей в глаза.

— Ничего, мистер Питтвик, — откликнулась Молли, и Всеслав с Таньшей удивлённо воззрились на неё.

Она откликнулась легко, чуть ли не весело.

— Ничего, мистер Питтвик, это уже не важно, куда именно их повезут.

— Как так не важно?! — вскинулась Волка, а Медведь с мрачным недоумением сдвинул брови, взглянул вопросительно.

— Не важно, — повторила Молли с прежней лёгкостью. — Я придумала, что надо делать.

…Разумеется, они дружно завопили: «Никогда!», «Ни за что!» и «Ни под каким видом!». Ярина добавляла: «Что, опять?! Прошлый раз не выгорело, теперь снова так же хочешь?!» Хватало и обычных «Глупости!», «Чушь!», «Ерунда!» с «Как тебе такое на ум-то прийти могло!». Молли слушала, склонив голову набок, не возражая, не вступая в споры.

А потом заговорила сама.

…Ранним весенним утром следующего дня к баррикадам, возведённым вокруг изрядно попятнанного пожарами Особого Департамента и занятым многочисленными стрелками вкупе с шестёркой бронеползунов, лёгкой, непринуждённой походкой вышла совсем ещё юная девочка-подросток, с рыжеватой косой из-под машинистского шлема, в кожаной курточке с «молниями», в высоких ботинках со шнуровкой.