Читать книгу - "Город вторых душ - Рута Шейл"

Денег не было, поэтому Север решил зайти. Бар еще не работал, но на дребезжание звонка из-за двери высунулся долговязый Константин – администратор, который торчал здесь почти всегда. Блик лампы сыграл на узких стеклышках его очков, на мгновение превратив их в непрозрачные.

– Вики нет, – сообщил он хмуро.

– Я знаю. А чего-нибудь получше?

Константин посторонился, впуская гостя, и запер за ним дверь. Сверху приглушенно долбило что-то по традиции безысходное.

– Новое? – поинтересовался Север. Константин терпеливо ждал, пока он поднимется. Железные светильники, прикрученные к стене, почти не разгоняли темноту, а ступени были настолько продавленными и узкими, что скатиться по ним не составляло труда.

– «Barbie Trip To Hell», – с безупречным произношением сказал администратор.

Когда оба оказались в «палате», Константин изобразил в воздухе скупой жест одним указательным пальцем, и громкость звука плавно увеличилась. Музыка отправляла прямиком на дно. Север с размаху бросился на койку и замер со сложенными на груди руками. Пружинная сетка мягко покачивала его вверх и вниз.

– Что будешь?

В своем отглаженном медицинском халате поверх рубашки, с прямым носом и твердыми скулами Константин отчаянно напоминал перспективного гарвардского аспиранта.

– Ну такое, – задумался Север. – Для вдохновения.

Спустя минуту в его руку легла колба с бесцветной жидкостью. На шот это походило мало. Север повел носом и неуверенно пригубил.

– Водка, что ли?

– Чистая. Сам же просил – для вдохновения. Запишу на счет Вики.

Совсем не хочет работать, чистоплюй. Впрочем, в настроение, как обычно, попал.

– Где ты учился? – спросил Север, когда колба опустела наполовину. Молчаливый Константин все это время полировал мягкой тканью стекло витрины, за которым поблескивали бока разнокалиберных бутылок.

– ННГУ, – ответил он после секундной паузы. – Отделение психологии.

– То есть ты здесь практически по специальности?

– Абсолютно.

Севера в качестве клиента он не рассматривал и выслушивать его проблемы не собирался. Похоже, для этого нужно было заплатить за коктейль.

Внутреннее наконец-то пришло в соответствие с внешним: Север расслабленно смотрел в потолок и моргал все медленней. Казалось, еще немного, и он поймет нечто очень важное. Значимое не только для себя. Расскажет об этом – и его наконец услышат.

– Константин, – произнес он вяло – мысль наползала на мысль, как волны прибоя у паромной переправы на Волге. – Скажите честно – Мага к моей подкатывает?

Краем глаза он заметил, как администратор оторвался от своего увлекательного занятия и выпрямил спину. Музыка снова поутихла и шептала теперь чуть слышно.

– Рад, что ты переживаешь за Вику, но у Маги есть бойфренд.

Север растянул губы в усмешке – подобного варианта он не предполагал, однако тот, пожалуй, мог считаться идеальным.

– А ты?..

– А я, – терпеливо ответил Константин, – и есть его бойфренд.

Внезапно развеселившись, Север сменил положение так резко, что перед глазами на мгновение поплыло.

– То есть, выпивая тут с тобой наедине, я нахожусь в гипотетической опасности?

– Не более чем любая малопривлекательная девушка, которая выпивает наедине с тобой, когда ты выполняешь свои рабочие обязанности.

Самое пуританское в мире общество Севера ничем не угрожало даже его жене, но Константин об этом, разумеется, не знал.

– Твоя философия о том, – продолжал он нудеть, – что все люди при определенных обстоятельствах готовы вступать в интимные отношения с кем угодно, ущербна. А вот фотографии талантливы, поздравляю.

Север тут же вцепился в комплимент хваткой профессионального попрошайки:

– Тебе нравится? Я рад! Есть уникальная возможность организовать выставку прямо в «Яде». Станете первооткрывателями нового имени, таким у нас везде почет.

– Заманчиво, – не оборачиваясь, бесстрастным тоном телефонной помощницы Алисы произнес Константин. – Мы подумаем.

– Хей-хо! – с нарочитым воодушевлением воскликнул Север и задернул шторку, пока этот гад не заметил, в какое отчаяние поверг его своими словами.

Оставшись в относительном одиночестве, Север прилег и поудобней устроил голову на сложенных лодочкой руках. От выпитого неимоверно клонило в сон. «Только не засыпа…», – сказал он себе и немедленно вырубился.

Внутренний оператор ловко перевел камеру из режима субъективной съемки на общий план. Север увидел и Константина, который как раз в этот момент оторвался от разглядывания журнала и бросил пристальный взгляд на шторку, за которой спал он сам, и отчего-то абсолютно голого и мокрого Северьяна – вторая душа явно не понимала, где и почему оказалась. Но как только почуявший неладное Константин подошел убедиться, что незваный гость беспробудно дрыхнет, на полу возле кровати остались только отпечатки влажных ног.

Чего у Северьяна не отнять, так это скорости реакции.

Свой способ передвижения в пространстве он называл «хождением тропами соблазна», «божественной телепортацией» и иногда «полупутем». Сцена поменялась: затемнение, квартира Арсеньевых, кухня.

– Твою мать! – вскричала героиня и выронила авоську.

– И тебе день добрый.

Взяв кухонное полотенце, Северьян неторопливо промокнул им волосы. Вика наблюдала за ним с недобрым прищуром.

– А где Север?

Вторая душа хранил таинственное молчание. Своих он не сдавал.

– Надрался и спит?

Северьян бросил полотенце обратно, открыл дверцу холодильника и созерцал полки с таким видом, будто стоял перед витриной французской буланжери.

– В «Яде»?..

Ничто не предвещало беды – Север и сам не понял, с чего вдруг в его дражайшую супругу вселился бес, но через секунду она уже колотила Северьяна по плечам и спине, а тот с хохотом уворачивался, однако теснота кухни не позволяла ему избежать побоев окончательно.

– Вик, – твердил он. – Вика!

Она не унималась, хоть и явно подустала.

– Больше никогда, никогда! – разобрал Север сквозь всхлипы, которыми сопровождалась сцена домашнего насилия. – Сволочь, ну какая сволочь!

Видимо, все еще переживала из-за угона. Пожалуй, ее можно было понять.

– Ненавижу тебя, ненави…

И если вначале Северьян поддавался и выглядел добродушно, то теперь мгновенно переменился – поймал Вику за запястья и прижал к себе так, что она почти не могла шевелиться.

– Мы договаривались не бросаться такими словами, – сказал он с жутковатой серьезностью.