Читать книгу - "Девочка Рустама - Амина Асхадова"

— Рустам!

Муж направлялся к двери, когда я дала ему понять, что все вижу. Я быстро поднялась с постели.

— Почему не спишь? — спросил недовольно.

— Куда ты?

— Спи, родная. Я скоро вернусь.

Его голос был обманчиво нежен. Такому Рустаму доверять было опасно.

— Я поеду с тобой.

Мы оба нахмурились. Черты мужского лица заострились, на его губах даже появился оскал.

— Больше ничего не хочешь, моя девочка? — нарочито ласково.

— Ничего больше. Возьми меня с собой. Я не отпущу тебя одного, Рустам. Побегу следом!

Недолго подумав, муж чертыхнулся сквозь зубы. И зло велел одеваться.

— У тебя две минуты! Не будешь внизу — уедем без тебя.

Я глянула в окно — там стояла непроглядная июльская ночь. По утрам, конечно, было холоднее, но платье я все равно отвергла сразу. Да и событие, ради которого мы собирались, не позволяло особенно наряжаться.

Внизу Рустам оценил мой выбор. Брюки и бордовая водолазка. Он успокоился и даже кивнул на стол, где одиноко стояла паста и разогретое мясо.

— Ты пропустила ужин. Чтобы все доела. Я машину прогрею. Температура низкая, куртку захвати.

Эта ночь была холодная. Во всех отношениях. Рустам говорил жестко — злился, что я у него не покорная. На улице и правда было холодно, только доеденная паста и мясо грели желудок.

Мы выехали с территории. За нами медленно вытянулась колонна с охраной.

— Надо было запереть тебя, — все-таки решил Басманов.

— Ты бы не поступил так со мной. Я бы переживала.

Муж стискивает руки на руле. И топит быстрее, насколько это позволяет никогда не спящий город и загруженность на дорогах. Москва засыпает, мафия — просыпается.

По тому, сколько оружия Рустам запихнул в машину, я не сомневалась в том, что мы направляемся к Альберту и Диане. Только дурное предчувствие охватило меня, когда мы остановились у охраняемой девятиэтажки.

И не только у меня возникли сомнения. Муж напряженно застыл, оглядывая территорию. Его лицо выражало тяжелые мысли.

Колонна с охраной пока не вылезали из своих машин. Рано. Они молчаливо ждали распоряжения Басманова.

— Тебя что-то тревожит, Рустам?

Между его бровей пролегла глубокая складка. Иногда я забываю о том, что моему мужу почти тридцать, но это было так. Недавно я даже заметила на его голове седой волос. Рустам сказал, что наследственность плохая.

А когда я показывала ему фотографии своих родителей, он в шутку заявил, что с выбором не ошибся.

— У меня не сходится, — прерывает муж мои мысли, жестко матерясь.

— Что, Рустам? — взволнованно кусаю губы.

Меня насторожило, что Эмина здесь все еще не было. В первую очередь я ожидала увидеть его. У меня даже тайная мысль была, что Шах обманет нас и приедет намного раньше, чтобы лично расквитаться со своим соперником.

— Не стал бы Смертник прятать Диану в многоквартирном доме. Как на первое время — да, реальная мысль. Времени-то у него было в обрез, а куда везти — выбор невелик.

— Но потом бы точно перепрятал в место потише, — согласилась я.

Рустам нервно барабанит по пулю. Из колонны, пристроившейся сзади, к нам подходит Леша.

— Рустам, какой план? — спросил он с расстановкой.

В машине повисло напряжение. Я молчала, вжав голову в плечи — я еще хорошо помнила, как сильно Рустам не любит мое вмешательство в мужские дела.

Не хочется мне больше быть отосланной. Поэтому молчу.

— Надо проверить, Леша. На догадки полагаться не будем. Идем.

— А Шах? Его не будем ждать? — читает Леша мои мысли.

— Будет лучше обнаружить Смертника первым. Иначе Шах грохнет его, а нам лишний шум не нужен. Если, конечно, Смертник вообще здесь прячет Диану…

Последнее предположение он сказал тихо, с надрывом.

Леша кивнул. Я ожидала, что Рустам оставит меня в машине с охраной, но он велел мне выбираться.

Миновать охрану и зайти в подъезд не составило труда. Особенно для тех, у кого есть оружие. На лестничной клетке я молча двигалась за мужчинами, но мысли то и дело роились в голове.

Здесь, и правда, не сходилось.

Чем ближе мы были к квартире, тем больше назревало ощущение, что мы шли в пустоту, как слепые котята. Альберта здесь нет. Но Рустам рассчитывает найти хоть что-нибудь.

— Может, вашей жене лучше остаться внизу? — выдает Леша, доставая из-за пояса свое оружие.

Все люди уже наготове. Только я лишняя болтаюсь, безуспешно стараясь стать незаметной. Рустам посмотрел на меня в упор. Даже в темном подъезде с тусклой лампочкой я увидела его взгляд. Взгляд человека, готового биться до последнего.

Нет, нет, прошу. Я должна быть рядом с тобой, Рустам. Не оставляй меня.

— Пусть рядом будет. Не нравится мне все это.

Рустам все больше матерится, пробираясь близко к квартире. Ее вскрывают по щелчку пальцев. Леша стоит рядом со мной, я ему поручена. Другие заползают в квартиру на обыск. И только затем заходит Рустам. В их руках оружие и ни капли эмоций.

В тихой квартире зажегся свет. Темнота сменилась на день.

— Сукин сын! — вдруг чертыхается мой муж.

По тишине внутри я понимаю, что Альберта здесь нет. Леша мягко направляет меня в квартиру — нужно скрыться внутри, пока будет идти обыск.

— Пусто, твою мать!

— Рустам, Шаха внизу тоже нет. Он так и не приехал, — доложил Леша спустя время.

Рустам набирает номер. Но Эмин не отвечает. Ощущение, что нас кинули, не покидало меня.

А была ли здесь вообще Диана?

А если и была, где она теперь? Ответ наверняка знает Эмин, ведь он так и не приехал.

— Обыщите квартиру.

Я оглядываю прихожую взглядом. Непохоже, чтобы здесь кто-то жил. Однако, как-то муж сказал, что Альберт самый настоящий скиталец, и дома у него нет. А это значит, что он умеет хорошо прятаться. И прятать.

Это очень плохо для нас.

— А если это ловушка, Рустам?

Я подаю голос в надежде быть услышанной. Ну же, Рустам. Прими мою помощь, молю!

— Если Эмин давно знает, где прячут Диану, то он захочет расквитаться не только с Альбертом, но и с Давидом. Вот, почему Шах завел нас сюда и молчит. Эта квартира — обман! Ловушка, чтобы ввести в заблуждение и тем самым задержать нас. Нужно срочно связаться с Давидом.

Леша нахмурился, переводя взгляд на мужа. Кажется, только что со мной согласились. Рустам открыл рот, тяжело дыша. Его взгляд помутнел, а лицо застыло в гримасе беззвучной ярости.