Читать книгу - "Сосед сверху, сосед снизу - Джина Шэй"

Этот вскрик оказывается для Эрика равноценным удару ножом под лопатку. Настолько резким, что Змей даже останавливается сам и замирает, вслушиваясь в ночь над собой.

— Эрик, что-то случилось? — девчонка… Как там её? Лера-Валерия-Валери… Дочь режиссера, нанятого для съемок клипа, отвертеться от её участия в номере не удалось, танцевала она сносно, и Эрик решил, что сбросить скопившееся напряжение с ней — меньшая из плат за навязанный геморрой. Девица была смазливая, ухоженная, на один раз вполне годилась.

И вот сейчас она начинает беспокойно возиться под ним, удивленная его паузой, и глаза свои кукольные на Эрика таращит.

— Я слышал крик, — Эрик растерянно даже озвучивает настоящую причину своего замешательства, — может, моей соседке стало плохо?

— По-моему, ей было очень хорошо, — хихикает Лера и чувственно выгибается на простыне, — может, мы вдохновили её и её парня? Давай раздразним их еще на один заход? Будет твоей соседке счастье в личной жизни.

— У неё нет парня, — голос сипнет на ходу, — и личной жизни…

По крайней мере, не было еще днем. Ну не могла же она притащить сюда своего муженька. Да она же ему глаза выжрать готова была чайной ложкой, кто бы эту ложку ей дал. Какой уж тут секс?

— Эри-и-ик, — Лера чуть толкает его в плечо, опрокидывая на простынь, — ну что ты как из восемнадцатого века? Ты что, не знаешь, что у современной девушки утром нет парня, вечером есть. Подцепила кого-нибудь. У вас тут есть симпатичные мужики, тот блондинчик, что во дворе подтягивался, например — как такому отказать?

Она точно рассчитывает раззадорить в нем ревность, мол, как ты могла, смотреть на других мужчин в моем присутствии. Получается ровно противоположный эффект. Будто ведро ледяной воды на голову вылили.

Он…

Он ведь не мог так быстро раскрутить эту недотрогу.

Или…

В крови вскипает ярость. Такая, что хочется срочно что-то сломать.

— Ну ты куда, — Лера садится на кровать, непонимающе глядя, как торопливо Эрик натягивает джинсы.

Джинсы и все, на лестничную площадку Эрик вылетает босиком. Условные приличия соблюдены, кто увидит его в таком виде — сам виноват.

Лестничный пролет он одолевает, кажется, одним прыжком — дьявол, надо было в прыгуны идти, а не в танцоры, все бы вышло — и замирает у первой ступеньки второго пролета, только услышав сердитый голос Насти.

— Я надеялась, что хоть один из вас нормальный…

— Давай ты все-таки успокоишься, мышка, — успокаивающе предлагает Эмиль, — возможно, я не следил за языком…

— Возможно? — голос девушки взвивается на критичную высоту. — Возможно, ты вообще за ним следить не умеешь? Заходи, когда научишься.

Она хлопает дверью, с чувством, будто надеясь ею прищемить причиндалы обидчика, но уже через пять секунд снова высовывается на лестничную площадку и шипит.

— И перестань лазить ко мне на балкон, Тарзан, а не то познакомишься с русской полицией.

Второй хлопок дверью выходит не менее прочувствованным, чем первый.

Лишь после пары секунд ожидания Змей шагает выше, все-таки преодолевая и второй лестничный пролет до этажа Насти.

Эмиль стоит напротив её двери, упираясь кулаком в косяк и сверля взглядом дверь. Будто раздумывая — постучать ему сейчас или все-таки проваливать к чертовой матери.

В какой-то момент Эмиль замечает Эрика, стоящего в двух шагах от него, на самой последней ступеньке лестничного пролета.

— Услышал её? — ухмылка шведа становится самодовольной. — Голосистая мышка попалась. Кайфовая. Когда я наконец её трахну — заставлю сорвать голос, уж больно сладко кричит.

— Ты её не… — Эрик с трудом узнает свой охрипший голос. Дьявол, да с какого черта ему не все равно? Он эту девчонку всего сутки как знает, какое ему дело? Чем она отличается от тех четырех десятков баб, что уже стали объектами в секс-дуэлях Эрика и Эмиля?

— Нет, еще нет, — тоном выделяя слово «еще» сообщает Эмиль, — у нас ведь считается, когда девушка оказалась на члене, и никак иначе. Но по предварительным оргазмам я уже веду.

— Пока что, — цедит Змей хмуро, но тем не менее на горизонте светлеет. Эмиль еще не выиграл. Еще не опробовал эту сладкую, гибкую ледышку, и не факт, что она теперь ему дастся, раз он её рассердил.