Читать книгу - "Запрещенные друг другу - Арина Александер"

В двадцать лет всё только начинается. Ты полна энергии, мечтаний, планов. Когда на тебя обращает внимание именно такой мужчина — повышается и самооценка. Значит, в тебе что-то есть. Значит, ты не только красивая, но ещё и интересная.

Ну а Дударев… С ним и так всё понятно. Высокий, статный, темноволосый, с необыкновенным оттенком серых глаз, напоминающим цвет мокрого асфальта, и с такой разящей мужской силой, что перехватывает дыхание.

Дударев относился к той касте мужчин, которые даже работая простыми сантехниками, заставят вас томно мечтать о близости. Что уже говорить о дорогом деловом костюме, белоснежной рубашке с небрежно расстегнутой верхней пуговицей и начищенных до блеска кожаных туфлях? Тут у любой пошатнется выдержка, не только у одинокой Зыкиной. Зачем такому мужчине вообще жениться? Стоит только поманить пальцем — и любая девушка станет его.

От этих мыслей передернуло. Аж стыдно стало, если честно. А ведь ещё пару дней раз утверждала, что чхать хотела на проявленный со стороны мужчин интерес. Надо же, как переклинило. И не скажешь, что неудовлетворенная или обделенная вниманием. Всё у неё есть: и то, и другое.

В общем, пока анализировала свое недавнее помешательство (иначе это состояние и не назвать), Таня выполнила её обязанности, успев провести помощника мэра едва не по всему второму этажу, рассказывая о накопившихся проблемах. Плюс ко всему, Зыкина ещё и грузовик песка выпросила для летних площадок. Таким подходом оставалось только восхищаться. Юля бы на её месте и двух слов не связала, не говоря уже о каких-то там просьбах. По Тане сразу видно — бой-баба. Такой палец в рот не клади, а если уж хватило ума сунуть — будь готов, что откусит по самое плечо.

Так и Дударев не терял времени зря. То расплывался в обольстительной улыбке, от чего Зыкина готова была едва ли не петь ему оды, то щурил взгляд, окидывая её с ног до головы. А у Тани там было на что посмотреть. Пускай и вкалывала как лошадь, и не могла похвастаться «двадцаточкой» в паспорте, но выглядела для своих лет весьма аппетитно. И не знай Юля всей ситуации, ещё бы и порадовалась за подругу, мол, вон как перья распустила, авось и клюнет. А так… аж переклинило от праведного гнева. Ладно Танька, видно, что подыгрывает, но он? ОН?! Кобель, одним словом.

Как бы там не было, а обида за Марину не давала покоя. Так и хотелось подойти да как гаркнуть под ухом: «Что ж ты кобелина эдакая творишь. Да в тебя же девушка влюблена по уши, невинность свою подарила, сердце на блюдечке преподнесла!»

И она тоже хороша. Не далеко от Зыкиной ушла. Растаяла, потекла лужицей от одного только взгляда. Тьфу ты…

Но, сколько не воротила нос, не отводила взгляд, а глаза сами, как назло, прокладывали к нему дорожку. Так и хотелось смотреть на резко очерченный профиль, правильной формы нос, сжатые в жесткую линию губы, длинные, словно у девчонки, ресницы.

Даже когда в её сторону было брошено вежливое «до свидания», не смогла вернуть себе прежнее равновесие. Выбил он её из колеи тем взглядом, вызвав целый вихрь эмоций. Ещё не поняла, каких именно, но вызвал.

Запуталась. Первое впечатление, произведенное по незнанию, шло врознь с окончательным, нелицеприятным вердиктом. Симпатия сцепилась с осуждением, а сердце — с разумом. А ещё она осознала: не быть Маринке с ним. Такой или разобьет сердце, бросив, или сделает несчастной, начав крутить шашни на стороне.

— Вот это мужик, да? — восхищенно протянула Таня, заглянув к ним на «тихий час» с обещанным вином.

Юля промолчала, задумчиво разламывая шоколадку.

— Да ты вообще, Танюха, рисковая, — Наташа стащила с головы косынку, освобождая из плена длиннющую косу. — Взяла и набросилась на мужика на ровном месте. Никакой субординации.

— А что? Не права, думаешь? Как порог оббивать — Танька самая лысая, а как высказать в лицо — все язык в задницу засунули.

— Угу, — поддела её Наташа, рассмеявшись, — видели мы, как кое-кто засунул язык в одно место. «Просто Таня»…

— Ну так… — прыснула со смеху Зыкина, рассматривая безымянный палец. — Красивый мужчина, одно другому не мешает. Зато пообещал новые окна. Я считаю, неплохо.

Посыпались приглушенные смешки. Ну а что? Не вечно же лить слёзы, иногда можно и глазками пострелять, особенно, если «объект» не против.

Юля смотрела в окно, оставаясь безучастной к безобидной перепалке подруг. Ясно, что это так, шутки ради. Никто и не думал засматриваться на мэровского помощника, и уж тем более подбивать к нему клинья, но ей вдруг стало неприятно.

— Мужик сказал и мужик сделал — это два разных мужика, — произнесла сухо, оборвав дружеский смех. — Ещё посмотрим, как он сдержит свое обещание.