Читать книгу - "Персонаж. Искусство создания образа на экране, в книге и на сцене - Роберт Макки"

Давайте рассмотрим, как пересекаются в сложном персонаже грани разных уровней, на примере великолепной шекспировской пары – Антония и Клеопатры.

Основная грань Антония – это противоборство его социального «я» (правитель Римской империи) и скрытого (страсть к египетской царице). Иными словами, конфликт сознательного основания и подсознательного побуждения. Политическое «я» триумвира пытается стяжать всю возможную славу, а внутреннее «я» готово пуститься во все тяжкие, следуя зову плоти.

Этот умный, четко излагающий свои мысли, прагматичный и честолюбивый военачальник отлично понимает политическую обстановку в Риме и знает, что ему надлежит делать. Но вместе с тем он сладострастный, неспособный устоять перед красотой, ослепленный любовью идиот. Его желаниями управляет влечение к Клеопатре. А между «должен» и «хочется», как мы уже говорили, пролегает самая глубокая пропасть в мире.

Еще сильнее натуру Антония обогащают многочисленные противоречия, проявляющиеся на самых разных уровнях. На мировой арене его голос – хриплый львиный рык полководца, действующего без оглядки. На ложе Клеопатры это нежное мурлыканье влюбленного поэта. Он командует легионами и сдается в плен женщине. Он взрослый человек, ведущий в бой целые армии, и мальчишка у ног своей возлюбленной. Он несокрушим в бою и полностью повержен в постели Клеопатры.

Заглянув в сердце Антония, мы, возможно, увидим, что для него война и любовь – это просто две разновидности страсти и наслаждения. Любящие воевать подтвердят: убивать – это страсть, а победа – это высочайший экстаз. В фильме «Паттон» (Patton), например, обводя взглядом выжженное поле боя, усеянное мертвыми и истекающими кровью телами бойцов, генерал Джордж Паттон шепчет: «Помилуй меня боже, но как же я это обожаю». То же самое он мог бы прошептать ночью в порыве страсти.

Клеопатра – один из самых сложных шекспировских образов. Она – купающаяся в роскоши повелительница и невинная чаровница. Она отважно смотрит в лицо своим врагам, но впадает в панику на поле боя. Она постоянно играет, но игра ее полна такого искреннего чувства, что ни у кого не возникает и тени сомнения, что это не так.

Мужчины пленяются ею настолько, что качества, которые у другой расценивались бы как недостатки и пороки, в ней представляются как добродетели и достоинства. Ее злобный гнев видится царственной повелительностью, истеричные рыдания – слезами горечи, неумелое паясничество – обворожительным юмором, чрезмерные возлияния – монаршими пирами, докучливость – заботой об Антонии, мольбы и торг – скромностью и благоразумием, пошлые шутки – остроумием, похоть – харизмой, непомерное эго и тщеславие – патриотизмом и любовью к своему народу.

В чем гениальность Клеопатры? Когда подсознание выталкивает на поверхность такие силы, как гнев, алчность и похоть, ее проницательный разум успевает перехватить их до того, как они явят себя миру, и преобразует их в чарующую убедительную игру. И тогда ее любовник, ее враги, ее подчиненные видят не темноту, а ослепительный блеск. В результате ее центральная грань оказывается точным отражением грани Антония – проницательность, воля, расчетливое честолюбие с одной стороны и глупость, слабоволие, неумение совладать со страстью – с другой.

Одни называют трагедией невозможность получить желаемое. Другие говорят, что подлинная трагедия – получить то, чего желал, и расплатиться за это по полной.