Читать книгу - "Летающий цирк - Питер Банзл"

– Твой день рождения еще не закончился, так давайте отпразднуем. Лично я умираю с голода, – сказал Роберт и достал из кармана коробку шоколадных конфет. Открыв ее, он увидел двенадцать трюфелей, каждый из которых лежал в ажурной бумажной корзинке и был украшен цветной карамелью или кусочком фрукта. Конфеты напомнили Лили яркие костюмы циркачей.

Она выбрала одну и съела – ей попался мягкий трюфель с начинкой из пралине.

– М-м-м-м! – только и смогла вымолвить она с набитым ртом.

Роберт тоже попробовал одну. Она была с ореховым вкусом и прилипала к зубам.

Лили выбрала вторую – имбирную, и еще одну – с розовым кремом внутри. Хорошо, что ни одна из них не оказалась ледким сладенцом или еще какой-то ерундой, о которой говорил клоун Огги.

Скорее наоборот, шоколадки оказались такими вкусными, а ребята такими голодными, что вскоре они съели все двенадцать штук. А потом увидели, что под ними скрывался еще один слой конфет, и съели их тоже. Трюфели таяли во рту, а пустые обертки ребята прятали в карманы.

Малкин к пиру не присоединился. Зоомеханоиды не едят, даже в крайних случаях, и уж точно не шоколад.

Прикончив сладости, Лили решила почитать мамин дневник, чтобы развлечь себя и друзей. Ей нравилось читать вслух – это занятие напоминало ей вечера, когда мама рассказывала ей истории перед сном.

Лили постучала пальцем по странице.

– Дроз, – повторила она, – знакомая фамилия.

– Я таких не знаю, – зевая и дожевывая последнюю конфету, ответил Роберт.

– И я… тоже, – медленно выговорил Малкин, часто моргая. Его завод заканчивался, и он засыпал.

– Неважно, – решила Лили и продолжила читать.

¹ Чарльз Бэббидж (1791–1871) – английский математик, изобретатель первой аналитической вычислительной машины. Ада Лавлейс была его другом и помощником.

Лили вспомнила о разговоре между Анной и механиком сегодняшним вечером. Вот где она слышала фамилию Дроз. Он упомянул доктора, когда говорил о папе и профессоре Сильверфише – кажется, он занимался гибридами, и за это его исключили из Гильдии.

Но Дроз был профессором мамы, а ее мама была такой умной женщиной. До того, как к Лили в руки попал ее дневник, она почти не думала, что ее мама была кем-то, кроме… мамы. Но сейчас, на страницах это книги, она увидела совершенно другую часть жизни Грейс Фэрфакс. У мамы была жизнь до нее, даже до папы. Мечты, которые она хотела осуществить. И прямо сейчас она рассказывала о них Лили, как будто разговаривала с ней.

Интересно, как человек, которого уже давно нет в живых, может вернуться в этот мир с помощью написанных им слов. Мама продолжала удивлять дочку, даже не будучи рядом. Как же жаль, что она не здесь.

Она бы сказала Лили, какая она смелая, подарила бы ей уверенность, чтобы выбраться из этой беды. Она бы посоветовала не прекращать поиски истины, ответов, которые помогут ей выбраться отсюда.

Лили поняла, что задумалась, и перестала читать, но остальные этого даже не заметили. Завод Малкина кончился, а Роберт задремал, выронив пустую коробку конфет из рук.

Ее глаза тоже начали слипаться…

$$$$$$$$$Мысли…

$$$$$$$$$$$$$$$$$уплывали…

$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$куда-то…

Нельзя засыпать. Они же договаривались, что кто-нибудь из них должен дежурить? Сейчас она уже не могла вспомнить. Лили никогда в жизни не чувствовала себя такой уставшей. Она протерла глаза и, зажмурившись, попыталась сосредоточиться на чтении дневника, но слова расплывались у нее перед носом. У нее никак не получалось собрать их в предложения, а когда она подняла взгляд и посмотрела по сторонам, то поняла, что у нее кружится голова.

Она закрыла дневник и подложила руку под голову.

И вдруг оказалась в совершенно другом месте.

Лили больше не валялась на холодном полу грузового отсека гондолы, а лежала под креслом в гостиной их старого дома на Риверсайд-уолк в Челси.

Она крепко сжимала аммонит в руке, а огонь в камине согревал ее ноги в теплых носках, которые она закинула на край очага.

Если положить голову на руки и посмотреть вверх, то можно увидеть мамины ноги. Она ходила взад-вперед по комнате в длинном платье и шелковых тапочках и читала вслух Лили отрывки из красного дневника.

Девочка хотела позвать ее, но не могла издать ни звука. Она открывала рот, но произнести ничего не получалось. Тогда она закрыла глаза и крепко уснула.

Глава 10

Роберт проснулся и сразу почувствовал резкую головную боль. Правая рука у него затекла, потому что он лежал на ней несколько часов. Во рту все еще стоял привкус шоколадных конфет, а в животе ощущалась вязкая тяжесть.

По всему отсеку разносился запах животных, которые все еще рычали, поскуливали и ржали, будто общались между собой на языке, понятном им одним.

Жесткий деревянный пол больше не вибрировал из-за гула двигателей, что могло означать лишь одно. Летающий цирк остановился. Они приземлились.

Он перевернулся на спину и поднял упавшую на пол кепку, а затем принялся потирать затекшую руку.

Когда он садился, то смахнул на пол лежащую на нем пустую коробку из-под шоколадных конфет, и на него накатил приступ тошноты.

Роберт отбросил ее подальше и подавил рвоту. Он чувствовал себя отвратительно. Последнее, что он помнил, это тяжесть в голове и чувство падения в глубокий колодец. Мальчик с подозрением осмотрел коробку. Неужели дело в трюфелях? В них что-то подсыпали? Он вспомнил, как клоун подарил конфеты Лили и как мужчины гнались за ними – они-то думали, ребята не смогут так быстро бегать. Но Слимвуду и мадам Лионс-Мейн, тем не менее, удалось их поймать, озлобленно подумал он.

Мальчик сел на колени и посмотрел по сторонам. Лили и Малкин спали в дальнем конце грузового отсека. Пальто девочки было расстегнуто, и она укрывалась шарфом. Завод Малкина кончился, и лис спал, свернувшись калачиком у ее ног.

Роберт подвинулся к ним и легонько потряс Лили за плечо.

– Просыпайся, – шепотом позвал он.

– Как же мне плохо, – простонала Лили, приоткрывая глаза.

– Заметно, – ответил мальчик.

– Ну спасибо. Где мы?

– Понятия не имею, но на земле.