Читать книгу - "Дети улиц - Берли Доэрти"

Джим проснулся раньше Грязного Ника. Река была залита туманом и словно дышала тайнами и мрачными смутными силуэтами. Когда туман начал рассеиваться, силуэты ожили. Это было похоже на город – множество улиц из лодок. Он видел, как ниже река блестит длинной серебристой нитью под темными арками моста, и вспомнил, что где-то далеко отсюда она впадает в море. Он представил себе, что отвязывает «Лили» и плывет по течению мимо всех этих плавучих замков – высоких парусных судов – и затем попадает в огромный океан.

Когда Грязный Ник выбрался из трюма, он принялся ругать Джима за то, что тот позволил потухнуть огню в жаровне.

– Небось, думал, что у нас на борту угля нет, дурак. – Он рассмеялся собственной шутке громким раскатистым смехом, от которого Снайп подпрыгнул и проснулся. Джим попытался тоже засмеяться.

– Принеси воды со двора, – рассердился Ник. – Начни день правильно.

Когда Джим вернулся, расплескивая набранную в ведро воду, он обнаружил, что Ник жарит рыбу. Он бросил кусочек Джиму в одну сторону, а несколько голов – в другую, собаке. Затем вытер рот тыльной стороной кисти и рыгнул.

– Работать! – приказал он, обращаясь к Джиму. – Значит, закончим эту партию, пойдем дальше, на одну из тех больших лодок. Так что не думай, что твоя работа сделана. Твоя работа не закончится никогда. По крайней мере, пока в земле есть уголь.

На то, чтобы выгрести все из трюма, у них ушел целый день. Джиму казалось, что у него вот-вот поломаются все кости, но Ник мрачно продолжал работать, набирая, поднимая и высыпая уголь и снова набирая, поднимая и высыпая, – был виден лишь его темный силуэт в слабом свете фонаря.

– Работай! – кричал на него Ник всякий раз, когда Джим останавливался, чтобы передохнуть, взмахивал лопатой и бил мальчика по спине.

Джим старался держаться. По спине градом катился пот, впитываясь в одежду, а когда он тер глаза, в них попадала мелкая угольная пыль, вызывая боль и жжение. К концу дня он уже не видел, что поднимает и высыпает ли уголь, а когда корзину поднимали, он бросал уголь в пустоту. Ник кричал и ругал его за тупость.

Но в конце концов трюм все же опустел. Ник поднялся в контору склада, чтобы получить оплату, затем вернулся на борт, поигрывая монетами в кармане.

– Толку от тебя было мало, – сказал он Джиму, – но ты работал. Если хочешь миску рагу из баранины, идем со мной в пивную.

Джим настолько устал, что предпочел бы поспать, но подумал, что приглашение Ника можно расценивать как в некотором роде похвалу. Нельзя отказываться от подобного. И он побрел за Ником, а собака бежала между ними, переводя взгляд своих желтых глаз то на одного, то на другого.

В «Знаке лодочника» было темно и шумно, с балок на низком закопченном потолке свисали фонари. Воздух был душным от дымившего в очаге огня и оттого, что мужчины и женщины курили трубки. Грязный Ник протолкался сквозь толпу мужчин, у которых на рукавах были большие металлические эмблемы, свидетельствовавшие о том, что они лодочники. Мужчины презрительно засвистели, завидев Ника, но тот лишь рассмеялся в своей громкой и резкой манере.

– Познакомьтесь, это мой карлик, маленький Джим. Покажи им свои мускулы, маленький Джим! Ты и не знал, что они у тебя есть, пока не пришел работать ко мне. – Он отечески потрепал Джима по затылку, велел сесть на табурет у очага и вести себя тихо.

Официантка поставила перед Джимом миску горячего рагу и маленький стаканчик эля. К этому моменту мальчику с трудом удавалось держать глаза открытыми. Не успел он разделаться и с половиной порции, как звуки вокруг слились в одно сплошное бормотание – оно разливалось вокруг, словно огромное темное море, и тихо плескалось у ног, как когда-то давно. Джим соскользнул в это море, которое не было морем, а было колыбелью с теплым и мягким бельем, и она покачивалась вместе с ним, как если бы он был младенцем.