Читать книгу - "Мрачный залив - Рэйчел Кейн"

Я карабкаюсь по крутому склону холма, обливаясь по́том, вся испачканная засохшей кровью, грязью и плесенью. Измотанная, но полная решимости.

На нижнем уровне только одна дверь, достаточно большая – как и на консервном заводе, – чтобы в нее при необходимости мог проехать автопогрузчик. Я тянусь к дверной ручке. Колеблюсь. Потом смотрю вверх, а камера смотрит на меня сверху вниз.

– Ты спрашивала, нашел ли я человека, который убил мою сестру, – говорит Джонатан через динамик, укрепленный над дверью. – Он никогда больше не делал этого. Ей понадобилось четыре минуты, чтобы умереть. Четыре минуты, Джина.

Я не хочу проявлять к нему сочувствие. Не могу.

– Ты убил его? – спрашиваю я.

– Я не убиваю людей, – отвечает он совершенно искренне. – Я никогда и никого не убивал непосредственно. Можешь ли ты умереть здесь? Да, но есть возможность, что я тоже могу умереть. Это кажется мне честным.

– Кеция здесь? Она еще жива?

– Да и да, – отзывается он. – Входи. По ту сторону двери нет ничего, что повредило бы тебе.

Я верю ему на слово. Мне кажется, что на собственный странный манер он пытается быть совершенно честным со мной. Я не хочу отвечать ему тем же – и не буду.

Дверная ручка поворачивается. Я делаю шаг в помещение – полагаю, это что-то вроде склада. Оно обширное, идеально круглое, все стены увешаны полками, на которых стоят банки и коробки. Здесь не видно ни души.

Я смотрю вверх. Маячная лестница поднимается куда-то по головокружительной сужающейся спирали. Сбоку расположен лифт, и я направляюсь к нему, но когда нажимаю кнопку, ничего не происходит. Видимо, он обесточен.

Иду к лестнице. И тут до меня доходит: что-то важное просто… не складывается.

А потом – складывается. Встает на место отсутствующий кусочек кошмарной головоломки.

– Что ты предпочтешь: умереть или увидеть, как умирает кто-то, кого ты любишь? – спрашивает меня Джонатан. Я замираю, поставив ногу на первую ступеньку. – Это простой вопрос, Джина. Я ответил на него, когда мне было семнадцать лет.

– Я предпочту умереть, – говорю я. И это правда. Абсолютная правда. – Но ты не заставишь меня покончить с собой. Если те, кого я люблю, умрут, то лишь потому, что ты убьешь их, Джонатан. Точно так же, как кто-то убил твою сестру. – Я делаю шаг вверх, потом другой. Не знаю, когда что-нибудь случится, но знаю, что оно надвигается. Оно словно висит в воздухе, готовое прийти в движение. Пора использовать то, до чего я только что додумалась. Крошечную подсказку, которую он дал мне. – Ты знаешь, о чем я размышляю?

– О чем? – спрашивает он. Я поднимаюсь медленно, проверяя, нет ли ловушек, но, похоже, здесь нет ничего, кроме лестницы, по которой мне нужно подняться. Ни комнат, ни ловушек, ничего. Я убыстряю шаг.

– Откуда ты знаешь, что она умерла за четыре минуты?

Молчание, глубокое и всеобъемлющее.

– Ты сказал мне, что так и не нашел убийцу своей сестры, – продолжаю я, двигаясь вверх, равномерно, осторожно, так быстро, как только осмеливаюсь. – Страдалец Джонатан: сестру похитили, родители умерли, дом наполовину сгорел… Бедный маленький Джонатан, неизменная жертва. – Слышу наверху шаги и смотрю на верхний ярус. Лестница заканчивается там. – Давай сыграем в новую игру. «Правда или вызов». Потому что я бросаю тебе вызов: скажи мне правду.

Второй виток спирали. Теперь я перемещаюсь быстрее. Так нужно, я это знаю, я это чувствую. Он ничего не отвечает мне.

– Ты хочешь, чтобы кто-нибудь еще знал, – говорю я. Мое дыхание становится частым, неровным, все тело ноет. – Чтобы увидел тебя таким, какой ты есть. Где Кеция? Она там, наверху, с тобой?

– Да, она здесь. Увы, мне пришлось снова заткнуть ей рот – она производила слишком много шума. Но она жива и здорова. По сути, мне кажется, что она начинает понимать меня? А ты? Ты считаешь, что умна. Скажи мне. Давай, Джина Ройял, расскажи мне мою историю.

– Не было никакого фургона, – заявляю я. – Не было человека, который схватил и увез твою сестру. Не было похитителя, который ударил тебя по голове.

– Откуда тебе знать? – Голос его звучит заинтересованно – не оскорбленно. Пока еще нет.

– Четыре минуты. Ты сказал, что это заняло четыре минуты, и ты никак не мог это узнать, если тебя там не было. Поэтому я считаю так: ты убил свою сестру. В тот день ты привел ее к соляному болоту и убил. Потом, на обратном пути, с тобой произошел несчастный случай – может быть, ты споткнулся и упал, не знаю. Но когда ты пришел в себя, то понял, что нужно придумать какое-то объяснение. Ты выдумал историю про похитителя и фургон. Ты едва оправился от травмы, и все тебе поверили, потому что ты был ранен.

Он ничего не отвечает, и по этому молчанию я понимаю, что была права.

– Но твоя мать догадалась, верно? Она выдержала целый год, зная, что ее сын убил ее дочь. В газетах сказано, что это была смерть от несчастного случая, но так ли это?

– Она погибла при пожаре в доме, – говорит Джонатан.

– Это ты убил ее?

– Нет. – Он секунду или две молчит. – Она устроила пожар. Она пыталась убить меня.

В этих словах по-прежнему не слышится никаких эмоций. Просто замечание, голый факт, который никак не относится к самому Джонатану. Хотя я гадаю: что, если в этом поврежденном мозгу заперт кричащий, завывающий монстр, созданный из вины, боли и ужаса?

– А твой отец утонул в заливе, – напоминаю я. – Самоубийство. Потому что он тоже знал – и не мог это пережить.

– Ты знала о том, что делал Мэлвин. Ты помогала ему делать это. Признайся.

– Не знала. Не помогала. Но ты убил свою сестру, Джонатан. Признайся.

«Он никогда не говорил об этом, – думаю я. – Никогда не пробовал говорить». Но спустя несколько секунд молчания Джонатан отвечает:

– Она была избалованной дрянью. Я просто хотел преподать ей урок. Поэтому и отвел ее на болото.

– Не было никакого фургона. И никакого мужчины с водопроводной трубой.

– Она ударила меня камнем, – говорит он. – Пока я держал ее голову под водой. Я просто хотел, чтобы она перестала болтать. Она едва не вырвалась. Я не знал, что ранен так тяжело, но потом мне стало плохо. Когда меня нашли, я лежал без сознания у дороги. Долгое время я не мог говорить. Не знаю, почему я рассказал им эту историю, но все в нее поверили.

Я с трудом сглатываю.

– Джонатан, ты солгал, когда сказал, что никогда никого не убивал.

– Я не убивал. Просто держал Клару под водой, чтобы заставить ее больше не болтать. Потом она ударила меня. Но затем поскользнулась в грязи и уже была… не в себе. Она зашла глубже в воду и не смогла выбраться. Это был ее выбор. Ей понадобилось четыре минуты, чтобы уйти под воду и не всплыть.

Насколько же он искажен! Я не могу это исправить. Не могу исправить ничего.