Читать книгу - "Чисто семейное убийство - Елена Юрская"

Я не ошиблась. Я не ошибалась сегодня так часто, что мельком глянула на себя в зеркало — а вдруг на лбу выросли лишние интеллектуальные шишки или, скажем, появился нежно-голубой нимб?

Тошкин был застигнут врасплох. Он сидел на корточках у холодильника и прямо из кастрюли поедал какую-то жидкую пищу.

— Дима, — громко сказала я, вынудив его закашляться. — Это Миша.

Мой муж покраснел и перестал не только жевать, но и глотать.

— Ты не могла этого сделать, — прохрипел он. — Зачем тебе мужское имя?

— Спать надо по ночам и на месте, — огрызнулась я. — Твои умственные способности и так ниже среднего. А потому береги голову. Это сделал Миша. А меня зовут Надя.

Не став дожидаться, пока мой муж покроется пятнами восторга, я вкратце изложила ему историю своих давешних исследований и скромно ждала бурных и продолжительных аплодисментов. Но Дмитрий Савельевич не мог вот так запросто признать свое поражение, а потому напряженно молчал.

— Из-за своего бумажного самолетика ты решила, что он хозяин «СОС-инвеста»? Кстати, а что ты делала у них дома?

Дима насупился, изображая провинциального Отелло. Я его понимала — первая ракетка в мире бывает только одна, и признать этот факт обычно чрезвычайно трудно.

— Ходила тебе изменить, — ответила я, потому что все это уже были такие мелочи, ради которых не стоило напрягаться на большую ложь.

— А ведь дети прислали письма всем. И ему тоже. Он реально мог испугаться. Реально. Если ты права, то он знал, что Федора нет в живых, и предположил, что кто-то его шантажирует. Лариса Косенко могла видеть его тогда, восемь лет назад, а Валентина Онуфриева — теперь, в момент убийства. Все складывается. Надя, а ты… — Тошкин расстроился и замялся. — А ты…

— Никогда в жизни, Дима. Можешь мне верить. Я никогда в жизни не изменяю своему мужу.

— Да нет! — раздраженно бросил Дима. — Я не об этом. Ты точно не душила Луизиану? Я никому не скажу. Понимаешь, она одна не вписывается в цепочку…

— Еще как вписывается!

Я подкинула прокурору версию об иллюстрированном журнале и соучастии. Он посмотрел на меня с глубоким уважением.

— Только мы не докажем. Никогда, — грустно вздохнул Тошкин и постарался спрятать глупую счастливую улыбку. Ясное дело — при таком раскладе его семья остается вне сферы правового вмешательства. Это не могло не радовать.

— Не забудь позвонить родителям, — голосом телевизионного ведущего посоветовала я. И отправилась к бабушке дать последние наставления и выцыганить напрокат тот самый не очень везучий свитерок. Ходить на кровавые разборки в собственных вещах, которые имели привычку долго сохранять плохие воспоминания, я брезговала.

Посоветовавшись с Аглаидой Карповной, мы решили пригласить на операцию Яшу и поручить ему в случае чего собрать детей и отвести их на какой-нибудь дневной спектакль или другое шоу по вкусу. Нервировать маленьких взрослыми ссорами — это непедагогично.

В половине второго наша небольшая семья из двух мужей, бабушки, жены и дочери высадилась из такси на Мира, 12.

— С Богом, — сухими губами прошептала Аглаида Карповна и решительно поднялась по лестнице.

— Выступать только по моей команде, — предупредила я.

До звонка к Аслану оставалось полчаса. И хотя теперь он решал многое, но не все. Я вошла в квартиру и предалась напряженному родственному братанию. Новая квартира Миши и старая — Кривенцовых была просторной и пахла сырой побелкой. Стены все еще стояли неприлично голыми, а пол был настлан давненько крашеными досками.

— Проходите, — сухо сказал Миша, стараясь не смотреть нам всем в глаза. — Мы уже собрались.

— И Людочка? — удивилась я, не слыша привычного водопада родственницы.

— Все! — отрезал Миша.

Он что-то предчувствовал! Он видел во мне потенциального врага, которого невозможно сбить с толку дешевыми признаниями в любви! Он был хищником с обостренным чувством опасности. И я не могла его разочаровать.

— Ну что, дорогие родственники, — сказала Аглаида Карповна и покосилась на меня.

— Рано, — произнесла я одними губами и посмотрела на часы, которые обычно носила на руке у какого-нибудь мужа. — Мне надо выйти.

Изумленный Тошкин не успел задать очередной глупый вопрос, а я уже набирала номер аслановского телефона из квартиры Галины Николаевны Костенок.

То, что поведал мне друг милиции Аслан по поводу хозяина страховой компании, рожденной в недрах Кипра восемь лет назад, могло бы сбить с толку любого, но не меня. Я молча восхитилась безразмерностью Мишиного цинизма и стала медленно спускаться к собравшимся. Едва я коснулась двери старой-новой квартиры, как из ее недр раздался звук, не удививший бы только молотобойца. Потом визг, достойный гастрольных поездок Филиппа Киркорова, а вслед за ним грохот и тишина, которую я сочла выгодным фоном для собственного появления.

Первое, что выхватил мой цепкий взгляд, были ноги Аглаиды Карповны, переступая через которые я споткнулась и упала. Разные умные мысли вихрем пронеслись в голове: то ли бабушка выступила без команды, то ли ее уже немного убили без моей защиты. Я попыталась приподняться и узрела такое, о чем в случае столкновения впоследствии с чем-то ужасным можно было бы сказать: «Ну, мы и похуже видали».

В стене зияла дыра, у плинтуса рядом с Гашей валялась кувалда и нечто, ранее бывшее человеком. Похоже, это нечто какое-то время провело в замурованном виде.

— Федор? — заикаясь, спросила я.

Труп, разумеется, не ответил. Родственники почему-то промолчали тоже.

Итак, Федор был найден. Как мной и предполагалось — неживым. Оставалось лишь обозначить имя специалиста, способного так просто избавиться от тела жертвы. Опасаясь спугнуть своего героя, я начала действовать издалека, чтобы потом, сужая и сужая круги, загнать Мишу-фотокнязя в ловушку. Минимум, который можно было бы выжать из этой ситуации, — это его чистосердечное признание при свидетелях.

— Ира, — начала я. — Как ты могла на это пойти? Это же грязные деньги! Он что, заставил тебя сделать это? Даже ради детей…

— У нее тогда не было детей, — тихо сказала Катя, но я не обратила на нее внимания.

Мне были известны случаи, когда мужья-милиционеры усаживали своих жен на высокие коммерческие кресла и даже как бы жили за счет высокого капиталистического профессионализма супруги. Той же манией семейных вложений страдали мэры, депутаты, простые работники административных и налоговых органов. А потому я почти совсем не удивилась, когда Аслан сказал, что хозяйкой «СОС-инвеста» является Ирина Потапова, в девичестве Клименко. Миша просто сделал ее ширмой. Но как объяснил он ей появление этих денег, сумма которых была зафиксирована в скорбных списках Димы?

— У меня тогда не было детей, — сказала Ира как-то особенно спокойно и вдруг ни с того ни с сего начала смеяться, тыкая пальцем в свою собственную сестру.