Читать книгу - "Главное управление - Андрей Алексеевич Молчанов"

– Все по сценарию, не уйдет умник, мы как просчитали! Ждите его обратно!

Грубейшим образом, вопреки всем правилам, петляя по городу с обескураживающе опасными разворотами на эстакадах и односторонних улицах, «Ниссан» через час подкатил к… пятиэтажке в Марьиной Роще. Той самой, на чердаке которой сидела терпеливая наружка.

Моя рука устала держать настроенный на громкую связь телефон с табло, затуманенным от вспотевшего уха.

Из дальнейшего доклада следовало, что из машины вышли двое молодых кавказцев, проследовав в угловой подъезд. Вошли в квартиру на третьем этаже. Квартира оперативно устанавливалась.

То предположение, что вымогатели живут рядом с местом закладки гонорара, оправдалось. И окна квартиры, как мы поняли, наверняка выходят на сторону, откуда ясно просматривается угол дома с подвальной нишей.

– С бабушкой они хорошо придумали, – сокрушенно вздохнул мой собеседник. – Красиво… Приглядели бабушку, видать. Находчивые, падлы.

– Ну что, отбой? – устало осведомился я. – За «Ниссаном» посмотрите…

– Еще как посмотрим, – ответил мой подчиненный. – Ребята сейчас ему в выхлопную трубу картофель забьют, с удовольствием понаблюдаем за его интересным и трудным стартом.

Потащился в контору.

Едва проехал через центр, заполоненный народом, сегодня в стране полыхала очередная забастовка протеста, связанная с пустыми хлопотами о светлом будущем. Пропуская обтекающую машину толпу, с ненавистью взирающую на мою черную машину с синей мигалкой, знаком бездарной власти, маясь от безделья, позвонил Юре в Нью-Йорк, в стремлении поделиться своими сомнениями относительно добропорядочности «Рифа» и целесообразности моего с ним сотрудничества.

Трубку взяла Ленка.

– Лен, позови Юрку…

– А он ушел на митинг…

– Куда? – выдохнул я изумленно, думая: что, и там?!

«А может, – мелькнуло следом, – это митинг в поддержку доведенного до крайности российского населения?»

– Ну, куда-куда… – донеслось с ленцой. – На встречу, – пояснила она безмятежно. Ты что, английский забыл?

– А!.. – выдавил я, постигая наконец введший меня в заблуждение эмигрантский сленг. Ну да, meeting – встреча. А наш мир – дурдом.

– Пусть перезвонит.

– Скажу… Как в вашей Московии?

– А как в вашей Масонии?

– У нас все по плану…

– А у нас все по вашему плану. До какой поры, правда, не знаю…

Звонок по второй линии. Ольга.

– Слушай, миленький, у нашего Миши проблемы, давай помогай.

– У какого еще Миши?

– Ты не помнишь выдающегося режиссера, сватавшего меня тебе в жены?

– Опять пьянка и мордобитие?

– Хуже. Он взял деньги на фильм у одного из этих… как их? Ну, свинтусов раскормленных, наших нуворишей. Фильм провалился, ему угрожают.

– Искусство требует жертв, – сказал я. – И с каждым днем их становится больше.

– Ты все шутишь, а он в панике…

– Пусть прямо сейчас подъезжает в контору. Поговорим.

– И вот что еще. У нас сегодня один писатель в театре будет, у него сразу три сценария на первом канале в производстве, в двух – я в главной роли… Просил с тобой познакомить. Он не москвич, из Ростова, а с ним их главный милицейский начальник. Давай их вечером в гости пригласим? Заверни на рынок, купи что-нибудь вкусненькое, а? Я приготовлю. Чего молчишь? Классные мужики, без нашей московской гнили, сам рад будешь…

Ну что же. Писатель – профессия в наше время никчемная, но с интересным человеком не грех перекинуться словом. Как и с периферийным шефом милиции. Впрочем, городишко ему достался беспокойный, с серьезными воровскими традициями. И, по слухам, управляется он там на совесть.

А нужны ли мне эти гости? Как полезные связи – вероятно, да. Но это шкурное, бытовое умозаключение. А если рассудить не с позиции приспособленца, а искренне, из того «я», что отдаляется с каждым днем куда-то в глубь меня сегодняшнего, за броню моих наносных поведенческих стереотипов? Что способны дать мне эти люди для души и сердца? Или для расширения кругозора? Думаю, ничего. Лишь умножение информации, в общем-то, и ненужной мне. А порою и просто мешающей. Количество, увы, не всегда переходит в качество. А лично мне важнее углубление, а не расширение. Но углубляешься на микрон, а расширяешься на километры, сам себя теряя в их пустынных просторах.

Однако замыкаться в себе – дорога в тупик. Только благодаря контактам с людьми ты способен куда-то двигаться, что-то для себя открывать и проламывать непреодолимые, казалось бы, заслоны, за которыми таятся новые и подчас спасительные горизонты.

– Задание понял, приступаю к исполнению, – изрек я и хлопнул по плечу водителя: – Заверни на рынок, мною получена директива от высшего руководства.

Водила расплылся в улыбке, тугими мячиками раздувшей румяные щеки.

Я у него хозяин – что надо! Не морю пустыми стоянками на территории, пристроил в свободное время халтурить в «Риф» и, кроме того, доплачиваю из своего кармана пять сотен долларов ежемесячно, зная, что довезет он меня в полночь, за полночь до теплой квартирки, а сам поедет в контору, где поставит машину, а после будет добираться до дома в надежде успеть до закрытия метро.

Вошел на рынок, прикидывая, какое бы компанейское блюдо сообразить для гостей, пошатался вдоль прилавков, ломящихся от всякой всячины, усмехнулся невольно, узрев в торговом ряду негра с картонкой, где было выведено: «Огурцы из Рязани, засол местный».

Вот же заполонили Москву разномастные чужаки, надеясь на свое благополучие в ней или хотя бы на сорванный по счастью куш… Набились, как клопы в старый диван. И попробуй их выморить!

В тот же момент, словно откликнувшись на мои мысли, в павильон хлынула агрессивная масса в опричном камуфляже, с автоматами и с желтобуквенными нашивками «ОМОН» на широких спинах, прозвучала команда всем оставаться на месте и приготовить документы для проверки…

И зачем эти бирки, когда все написано на рожах?

Чернокожий человек вмиг нырнул под прилавок, хоронясь в его нише; побросав товар, дернулись к выходу продавцы, почуяв угрозу задержания и дознания, а передо мной возник накачанный, как резиновая кукла, лейтенантик в берете и в шнурованных ботинках, произнесший с вежливой брезгливостью:

– Гражданин, вы можете удалиться…

– Ну да, сейчас, – сказал я, доставая из кармана волшебный документик и при этом не мешкая с его извлечением, дабы не получить за строптивость в печень прикладом автомата, ибо глаза младшего офицера ввиду моей непокорности хищно сузились, а зубы злорадно оскалились. – Я здесь на задании от жены, – пояснил я доверительно, покуда глаза держиморды скользили по голограммам и завитушкам буквенных обозначений имени, фамилии и должности. – Продукт должен быть закуплен немедленно и в полном объеме, ты понял?

Лейтенант вытянулся, отдал честь, вращая глазами, проорал:

– Смирнов, ко мне!

Тут же подбежал, сутулясь, обезьяноподобный, в серо-черных пятнах боевой раскраски униформы Смирнов, кому было