Читать книгу - "Самая сладкая ложь - Анастасия Эльберг"

Габриэль открыла дверь в тот момент, когда гостю надоело ждать — он поднял руку с намерением позвонить во второй раз.

— Не стоит, — сказала она, покачав головой. — У меня нет проблем со слухом, просто у меня большая квартира.

Константин снял плащ, и Габриэль недовольно нахмурилась. Оказалось, что в отличие от нее он не так серьезно отнесся к выбору одежды — на нем был деловой костюм. Она поправила на плечах темно-зеленое кимоно из тонкого китайского шелка и жестом пригласила его войти.

— Похоже, ты недовольна моим внешним видом? — осведомился гость. — Я зашел домой буквально на пару минут. И, конечно же, переодеться не успел. У тебя очень мило. Почему-то я так и представлял себе твою квартиру.

— Ты представлял себе мою квартиру? Неужели в твоей вечно занятой голове нашлось место и для таких мыслей?

— Только в общих деталях. Стиль, цвет. Располагает к творчеству. Ты занимаешься дизайном?

— Дизайном? — переспросила Габриэль немного брезгливо. — Нет. Я пишу, как ты знаешь.

— Этот скромный подарок принесет тебе вдохновение.

Габриэль довольно долго разглядывала тот самый портрет, который в свое время впечатлил Лию. От черновика он практически не отличался — разве что размером. В последний момент автор решил дополнить образ, и теперь в волосах нарисованной Габриэль можно было заметить изящную тиару. Символ царственной особы не только не контрастировал с нескромной позой, но и добавлял изображенной характерные черты.

— Если ты называешь это скромным подарком, — заговорила Габриэль, — то я боюсь и думать о том, что такое в твоем понимании нескромный подарок!

— Ты можешь повесить его в приемной. Доктор Мейер увидит его, и, сразу признав мой стиль, сможет многое рассказать тебе о моих тайных желаниях.

— Я думаю, что справлюсь без доктора Мейер. А портрет я повешу в спальне. Большое спасибо!

Габриэль осторожно положила рисунок на стол.

— Отнесу позже, — сказала она. — Нужно посмотреть, куда повесить — чтобы выгодно падал свет, но не попадали прямые лучи. Идем, я тебя чем-нибудь угощу.

Гость присел у стола, а Габриэль оглядела кухню и задумчиво потрепала волосы.

— Что ты будешь? Кофе? Чай?

— Думаю, для кофе поздновато, а вот от зеленого чая я бы не отказался. У тебя ведь есть зеленый чай?

— Где-то был. Нужно поискать.

Константин поднялся, приблизился к ней и остановился на расстоянии вытянутой руки.

— У меня выдался плохой день, — сказал он таким тоном, будто констатировал научный факт. — И сейчас мне больше всего хочется сделать две вещи.

Габриэль проверила, достаточно ли в чайнике воды.

— Правда? С чем они связаны?

— С тобой.

— Со мной? — улыбнулась она. — Каким образом?

— Самым что ни на есть прямым. Ты хочешь узнать, что это за вещи?

— Только если ты хочешь поделиться ими со мной.

— Мне хочется разорвать на тебе одежду и не слезать с тебя до самого утра.

Габриэль рассмеялась.

— Да ты, похоже, пьян.

— Я уже вышел из того возраста, когда люди пьянеют от стакана виски. И из того возраста, когда люди не отвечают за свои слова.

— Значит, за свои слова ты отвечаешь.

— Ты хочешь в этом убедиться?

— Ты задаешь так много вопросов, что я не знаю, на какой из них мне нужно отвечать в первую очередь.

Габриэль снова протянула руку к чайнику, но Константину, похоже, не понравилась эта идея. Он обнял ее за плечи и сделал шаг по направлению к ней. Габриэль отошла назад, отвела за спину руки, и ладони ее коснулись стены.

— Нерешительности я от тебя не ожидал. Или ты смела только тогда, когда говоришь за моей спиной?

— Это поспешный вывод. Разве я продемонстрировала тебе свою нерешительность?

— Если бы ты была смелее, то давно бы предприняла что-то дельное. Кроме коротких юбок и недвусмысленных намеков. Сколько может продолжаться эта игра в кошки-мышки? Может, еще года два или три?

Габриэль подняла руки в успокаивающем жесте.

— Хорошо-хорошо, — сказала она. — Предположим, ты не пьян, во что мне верится с трудом — вероятно, ты пропустил пару-тройку стаканчиков перед тем, как приехать ко мне. Во всяком случае, твое поведение кажется мне странным. Но зачем же грубить? «Мне хотелось бы разорвать на тебе одежду» — это еще куда ни шло, но вот «не слезать с тебя всю ночь»… Тебе не идет, когда ты так разговариваешь.

— В отличие от тебя, я предпочитаю говорить прямо, дорогая.

— И поэтому ты наслаждался этими спектаклями все это время? Да, дорогой?

— Ты в своем репертуаре. Даже сейчас ты хочешь сделать из происходящего спектакль.

— Надеюсь, это будет хороший спектакль, который понравится нам обоим. Может быть, ты отпустишь меня, и я приготовлю чай?

Константин снова скользнул ладонями по ее плечам, и шелковое кимоно спланировало на пол.

— Значит, вот в каком виде ты принимаешь гостей? — спросил он, оглядев ее.

— А ты всегда раздеваешь женщин на кухне, когда приходишь к ним в гости? И всегда разглядываешь их так нагло, будто никогда в жизни не видел обнаженной женщины?

— Нет, не всегда. Но никогда не поздно сделать что-то, чего я еще не делал.