Читать книгу - "Автоинспекция - Бентли Литтл"

что почувствует руку на своей голове, но вместо этого мужчина выбрал Уилла – высокого, худощавого стажера, чья тугодумность и неряшливость вызывали у Хорхе неприязнь. Хотя у Уилла хватило ума, чтобы четко следовать указаниям. Он поклонился в сторону окна, после чего пошел за странным начальником к воротам и скрылся за стойкой.

– Двигаемся дальше, – коротко бросил мистер Толл.

Хорхе выбрали последним.

Они находились перед окном номер 12, на самой дальней площадке от входа. Окно 5 оказалось закрытым: на оргстекле висела табличка «Пожалуйста, перейдите к следующему окну». А двое руководителей станций отказались выбрать кого-либо из стажеров, так что для Хорхе это был последний шанс.

«Что будет, если меня не выберут? – подумал он. – Смогу ли я просто уйти и вернуться в свою комнату? Или придется сидеть на скамейке и наблюдать за остальными?»

Судя по оборудованию, эта станция предназначалась для съемки фотографий на водительские права, разрешения и удостоверения личности. Хорхе, конечно, не был специалистом в фотографии, но помнил, что на одном из занятий их знакомили с техникой ДТС, включая стационарные промышленные камеры. Он был уверен, что сможет быстро и легко во всем разобраться.

Несмотря на то что он остался один, ритуал повторился. Руководитель станции – поразительно красивая азиатка – вышла из-за стойки, внимательно осмотрела Хорхе, а затем мягко положила руку ему на макушку. Чувствуя себя глупо, он поклонился в сторону окна, как того требовал ритуал, и последовал за женщиной за стойку.

Мистер Толл с гордостью произнес:

– Удачи!

За стойкой находились еще двое сотрудников. Один из них – афроамериканец крепкого телосложения – методично сортировал бланки, разделяя их на две равные стопки. Второй – блондин с внешностью куклы Кена – стучал по клавишам клавиатуры. Хорхе невольно задержал взгляд на первом мужчине, размышляя о тех элементах расистской индоктринации, с которыми он столкнулся в лагере. «Было ли это просто инструментом манипуляции? – задумался он. – Частью какой-то тактики психологического воздействия, как у военных, где новобранцев сначала унижают, а потом выборочно хвалят? Или все это – проявление более глубокой, системной дискриминации?» Он склонялся ко второму варианту и вдруг подумал: «А может, этот человек тоже здесь по принуждению? Его тоже похитили?»

– Я мисс Чанг, – произнесла руководительница станции, отвлекая Хорхе от мыслей. – Сегодня утром вы будете делать для нас фотографии. Вы знакомы с DX-21?

– Да, – ответил Хорхе.

Мисс Чанг улыбнулась.

– Отлично.

Мисс Чанг была первым сотрудником лагеря, кто представился своим, вероятно, настоящим именем, и это застало Хорхе врасплох. «Может, это специально, чтобы внушить мне доверие?» – подумал он с подозрением.

Тем временем он отметил, что, хотя почти перед всеми другими окнами выстроились очереди, у окна 12, где предстояло работать Хорхе, не было ни одного клиента. Он предположил, что заявители – как их проинструктировали называть – приходят сюда в последнюю очередь, после прохождения всех остальных этапов оформления документов.

– Теперь каждый человек получает только одну фотографию. Никаких пересдач или вторых шансов. Вы делаете снимок, и все, – произнесла мисс Чанг, лукаво улыбаясь. – Как фотографировать – решать вам. Вы можете дать им время подготовиться: причесаться, собраться с мыслями, предупредить, когда будут готовы. А можете застать их врасплох – с открытым ртом, нелепым выражением лица или в процессе подготовки. Все в ваших руках.

Она чуть наклонилась к нему, и Хорхе почувствовал сладковатый аромат ее дыхания.

– Вот почему окно двенадцать – лучшее место работы в офисе, – добавила она.

Казалось, она собиралась сказать что-то еще, но ее прервал звонок, раздавшийся из динамиков. Лицо мисс Чанг озарилось предвкушением, а двое ее коллег – афроамериканец и блондин – встали.

– Кто-то уже провалился, – взволнованно сообщила мисс Чанг. – Поторапливайтесь, а то все пропустим. Давайте!

Хорхе растерялся, не понимая, что происходит, но последовал за остальными, пробираясь между столами, перегородками и шкафами к открытой зоне в центре офиса. Там двое охранников в униформе вели его коллегу-стажера Холли к отдельно стоящей металлической решетке.

Ее лицо выражало полное замешательство, но она не сопротивлялась. По периметру уже собрались другие сотрудники, наблюдающие за тем, как Холли приковывают наручниками к этой конструкции. Из динамиков все еще раздавались звуки мелодичного оповещения, напоминавшего о движении очереди.

– Что происходит? – напряженно спросил Хорхе. – Что это такое?

Он обратился к мисс Чанг, но та уже поспешила к прикованной стажерке. Поэтому отвечать пришлось «кукле Кену»:

– Она совершила какую-то ошибку. Я не знаю, к какому участку она была приписана, но, скорее всего, она выдала кому-то неправильный бланк, ввела неверную информацию в компьютер или сделала что-то еще, что заблокировало систему.

– Но почему она связана? – спросил Хорхе.

– О, ее наказывают, чтобы убедиться, что она больше так не поступит.

Хорхе вспомнил БиДи, которого приковали к столбу в подвале учебного корпуса, избивали копьями и оставили на съедение муравьям. Что бы ни происходило сейчас, это явно не предвещало ничего хорошего.

Звон курантов стих, но музыка так и не вернулась. Динамики под потолком молчали.

– Все на месте? – прозвучал голос человека, в котором Хорхе узнал начальника Холли.

Он заметил, что сотрудники лагеря выстроились перед решетчатым каркасом, готовясь к началу наказания. Холли беспомощно оглядывала собравшихся сотрудников, и ее взгляд на мгновение встретился с глазами Хорхе, прежде чем переместиться дальше. Хорхе задался вопросом: сказали ли ей, в чем была ее ошибка? Знала ли она, какое наказание ее ждет?

– Департамент автотранспорта – уникальное учреждение, предоставляющее населению услуги, которых не найти больше нигде. Это требует от нас работы на самом высоком уровне.

Хорхе почувствовал внутренний порыв презрительно фыркнуть, но он заставил себя молчать.

– Мы многого ждем от каждого из вас. И благодаря великолепной подготовке, которую обеспечивает этот лагерь, мы редко разочаровываемся. Тем более досадно, когда кто-то из вас не соответствует нашим стандартам. Холли поручили обрабатывать формы, которые заполняли врачи, удостоверяя, что кандидаты с ослабленным зрением все еще могут безопасно управлять автомобилем и поэтому заслуживают продления прав. К несчастью, одна из таких форм была подписана аудиологом, а не офтальмологом, и Холли этого не заметила. Теперь ей предстоит испытать последствия своей ошибки.

Ее руководитель подошел ближе и коснулся макушки Холли, повторяя жест, с которого началось ее назначение на эту должность. Остальные начальники, включая мисс Чанг, сделали то же самое, а затем все разом отступили назад.

Внезапно решетка ожила. Черные муравьи – сотни, а может, и тысячи – появились словно ниоткуда. Они облепили металлический каркас, затем плотной массой устремились к Холли. Ее крик прорезал напряженную тишину, когда муравьи обрушились на нее, закрыв ее с головы до ног на несколько мучительных секунд. Большая часть насекомых быстро исчезла, но небольшой отряд остался, ползая по ее левой руке.

Прошло еще несколько мгновений, и почти все муравьи пропали. Остался только один – он остановился на кончике ее мизинца. Холли вскрикнула, когда он укусил ее.

– Это левый мизинец! – торжественно провозгласил ее руководитель.

Он протиснулся сквозь толпу зрителей, взял с ближайшего стола ножницы. Тем временем охранники, удерживающие Холли, принесли нечто, напоминающее автомобильный аккумулятор, к которому были подключены два толстых кабеля.

– Да здравствует Автоинспекция! – скандировали начальники в унисон.

– Да здравствует Автоинспекция! – эхом ответили остальные зрители.

Холли всхлипывала, а Хорхе стоял и наблюдал, как ее руководитель приближается к ней с ножницами. Ему хотелось броситься вперед, остановить эту пытку, ударить инспектора, освободить Холли и сбежать. Но он не двинулся с места. Он понимал: любое вмешательство