Читать книгу - "Сомневающийся убийца - Цзюньлинь Чэнь"

полицейские по всему городу вас ищут! – Лян Го впервые поднял голову, тон одновременно и извиняющийся, и нападающий, но больше всего в его словах слышались страдание и подавленность.

– Ты сразу заявил в полицию, не заявлял бы – и я бы не стал так поступать, – лицо Фан У исказила гримаса, и он жестко добавил: – Твоего сына и жену – их погубил ты!

Их погубил ты!

Жестокие слова прокатились по комнате, словно раскат грома, заставив Лян Го, в котором начал закипать гнев, замолчать. Ошеломленный, с мертвенно-белым лицом, он застыл на месте.

Хлоп!

Лян Го упал на колени перед Фан У.

– Да, да, это я виноват, я! Умоляю… – Лян Го с громким стуком бился лбом об отсыревший пол: «Бум! Бум! Бум!» – и кричал сквозь слезы: – Умоляю, это я виноват… Моя вина, только отпусти жену! Пожалуйста!

– Значит, признаешь свою вину!

– Да… Виноват я, только я! Делай со мной все, что хочешь!

– Все, что хочу… Сделаешь все, что я потребую?

– Только ее не трогай, я на все согласен!

Фан У подумал, что Лян Го, который распростерся перед ним на полу, напоминает набедокурившего ребенка, умоляющего взрослых простить его.

Он долго ждал этого акта спектакля. Он затаил дыхание на мгновение, прежде чем выплюнуть несколько слов, словно они стоили ему последних сил:

– Я хочу тебя убить.

Автомобиль с номером, заканчивающимся на 9059, удалось найти довольно быстро. Оказывается, Лян Го развернулся на 180 градусов и поехал в противоположном направлении, на запад. По данным, полученным с видеокамер управления дорожного движения, а также сверившись с планом города, полицейские проследили автомобиль до улицы Хуасинь, после чего его след пропал. Но Чэнь Муян сразу понял, что точкой назначения, очевидно, был Южно-китайский университет политики и права. Полиция связалась со службой безопасности университета, которая начала прочесывать территорию кампуса. Чэнь Муян вдавил в пол педаль газа и включил полицейскую мигалку – четвертая подгруппа в полном составе со свистом мчалась по улицам города по направлению к университету.

Возможно, они уже опоздали…

Несмотря на неусыпный контроль полиции, Фан У все же сделал, как планировал, – встретился с Лян Го, очевидно, он решил больше не скрываться и приготовился к решающей схватке. С каждой минутой Лян Го находится во все большей опасности, а полиция бежит наперегонки со временем. К несчастью, на улице Чафу они встали в дикую пробку и ползли как улитки. В диком волнении Чэнь Муян водил руками по рулю, словно полируя его, чувствуя, как горит все тело, и раздавшийся вдруг рядом телефонный звонок стал последней каплей.

Он схватил телефон и ответил, не скрывая раздражения:

– Алло, нет времени…

– Алло, старина Чэнь, наконец-то дозвонился до тебя! Послушай… – торопливо говорил тот самый молодой полицейский-дежурный. – Нашли! Мы наши Лян Юйчэня и Сунь Лань!

– Правда? Где? – Чэнь Муян переключился на «нейтралку», машина все равно не двигалась ни на сантиметр. Сердце ушло в пятки, когда он спросил: – Что с Сунь Лань? Она?..

Полицейский на том конце провода сплюнул, как будто ему нужно было хорошенько подготовиться, прежде чем поведать невероятную правду.

Хлоп!

Короткий, длиной около 30 сантиметров, ножик для фруктов пролетел в сантиметре от Лян Го и с пронзительным свистом упал на землю, откуда, словно хищный монстр, таращился на него, готовясь к нападению.

Лян Го вытянул руку и нерешительно дотронулся до ножа, потом, дрожа всем телом, схватил его обеими руками и в растерянности поднял голову на Фан У, как будто в ожидании последнего приказа.

– Если я умру… Обещаешь, что отпустишь мою жену?

Фан У глубоко дышал и молчал, его глаза потемнели.

– Поздно. Увы! Мне жаль, правда жаль… – прошептал он себе под нос, лицо осунулось.

Лян Го заметил это неуловимое движение, и сердце моментально ушло в пятки.

– Что… Поздно? Ты… Почему говоришь «мне жаль»? – Лян Го опустил было нож для фруктов, но потом снова бессознательно крепко сжал обеими руками, не находя места от волнения. Он почти рыдал: – Отвечай! Что значит «мне жаль»? Я же… Я умру, этого что, недостаточно? Умоляю! Прямо сейчас, я прямо сейчас готов умереть!

– Прости. Она, как и твой сын… – холодно сказал Фан У, и каждое его слово падало на собеседника, словно огромный камень, придавливая его к земле. – Они умерли одинаково, оба почти не страдали, ампутацию я провел уже после смерти. Перед смертью она кричала имя вашего сына…

Хлоп!

Ножик для фруктов выскочил из рук Лян Го и упал на землю. Вот и конец, которого он боялся и ждал.

Жена, сын. Они…

– Ты… обманул меня. Ты обманул меня… Ты не можешь… – бормотал Лян Го, замерев, словно статуя. События последних нескольких часов оседали в голове и одно за другим пробивали его защитный психологический барьер. Несчастье с сыном он предчувствовал уже давно и заставлял себя набраться мужества и приготовиться к худшему исходу. Отец и муж, он не мог поддаться отчаянию, ведь на нем лежала ответственность за жену. Он никак не мог поверить, что сегодня внезапно потерял еще и ее.

Он так и стоял остолбенело на месте, стараясь отключиться от всего произошедшего сегодня, но мозг не хотел подчиняться, и обрывки разных воспоминаний мелькали в его голове. Как на проекторе, сменяли друг друга картинки счастливой семейной жизни, и тут безысходное горе накрыло его, словно цунами.

Сквозь пелену он слышал, как его зовут жена и сын:

– Дорогой, сегодня опять задерживаешься на работе? Приходи пораньше! Я столько всего наготовила, а после ужина посмотрим вместе ток-шоу!

– Папа, домашку я сделал, можно пойду гулять? Я сто лет не ходил никуда с друзьями!

Силы оставили Лян Го, он и сам не хотел больше жить. Взрослый мужчина зарыдал навзрыд, во всю силу своих легких, как маленький ребенок. От крика полнейшего отчаяния задрожали стены коридора.

Фан У с равнодушным видом наблюдал за этой картиной, но лицо непроизвольно дернулось, и уголки губ свело судорогой. Лян Го в этот момент был похож на него самого много лет назад.

Он видел в нем свои собственные беспомощность, отчаяние и скорбь.

Во всем мире не осталось ничего, кроме этого темного, забытого всеми помещения с его гнетущей атмосферой. Двое мужчин, разных, словно небо и земля, вдруг стали похожи друг на друга как братья-близнецы. Горе от потери самых близких и любимых уравнивает всех.

Фан У неожиданно для него самого охватила волна горестного сочувствия, и он уже не понимал, кого жалеет: Лян Го или себя.

Все закончится. Скоро, совсем скоро, вся боль: твоя и