Читать книгу - "Проклятие Кеннеди - Гордон Стивенс"

Они сидели на зеленой английской лужайке, а слева от них была старая мельница из красного кирпича; над водой висели стрекозы, и утки плавали на белом фоне плотины. Напротив них, на другом берегу, виднелся меж деревьями шпиль собора.

— О чем думаешь? — Волосы жены рассыпались по плечам, лицо ее было тронуто загаром.

— Так, ни о чем, — сказал ей Хазлам.

— Наверное, об Италии?

— Немножко, — признался он.

Он был дома уже неделю, а то и дней десять. Странно, как летит время, когда начинаешь расслабляться, когда восстанавливается нормальный порядок вещей. Были только он, Меган и мальчики. Потом позвонили из Лондона. Довольно прямолинейное похищение в Мехико, то, что у его коллег называлось «работой на уик-энд», но в компании предвидели возможные осложнения и хотели, чтобы он ждал в Вашингтоне на случай, если понадобится срочная помощь. Просили, чтобы это был именно он.

— Ты так-таки и не хочешь провести несколько дней в Вашингтоне?

— Не не хочу, а не могу, — сказала она. — В следующий раз предупреждай заранее, чтобы я могла утрясти все с работой.

Скоро должен был начаться концерт; они перешли мост, миновали луг и по булыжной мостовой добрались до входной арки собора.

Этой ночью его преследовали видения: испуганные лица заложников и глаза бандитов, устремленные на него из автомобиля в Белфасте; взор наблюдателя с биноклем, ищущий его в лесу близ аргентинского аэропорта во время Фолклендской войны, другие глаза, озирающие сквозь другой бинокль, но с той же целью пески у Персидского залива. И другие лица. Мать Розиты в Перу, умоляющая его, обвиняющая. Франческа в Италии. Он перекатился на другой бок и заметил, что жена не спит: ее лицо было повернуто к нему, она смотрела на него. Он знал, что она думает: почему я? Почему именно мне не дано опереться на тебя?

Утром она отвезла его в Хитроу.

Самолет компании «Юнайтед эйрвэйз», следующий рейсом UA-919, приземлился в Далласском аэропорту Вашингтона в два часа десять минут. Хазлам прошел иммиграционную службу и таможню, забрал свой багаж, позвонил по телефону-автомату и узнал, что дело в Мехико продвигается согласно плану, но его присутствие здесь все еще необходимо, а затем взял такси до дома.

Возвращаться всегда странно; но возвращаться, когда работа окончилась так, как в Милане, еще странней.

В половине седьмого он вышел из дому и взял такси до пристани. Река сверкала, прогулочный катер оставлял на ней белый след. Около ворот стоял «бьюик» Куинси Джордана; Джордан и Митчелл сидели на верхней палубе, а рядом тлели угольки жаровни.

— Когда вернулся? — Митчелл протянул ему пиво.

— Сегодня после полудня.

— Как Италия?

— И так и сяк, скорее плохо. Провел несколько дней в Англии, мог бы и гораздо больше.

— Надо было привезти с собой Меган.

— Я хотел, но она не смогла развязаться с работой.

Рад был повидаться, но мне пора идти — Джордан поднялся. Работа ждет, и семью надо кормить. Может, придется на пару дней съездить в Мехико, сказал ему Хазлам, но если нет, как насчет ленча завтра? Ленч завтра, согласился Джордан, если Хазлам не улетит в Мехико. Он говорил «Мексико».

Они поглядели ему вслед, затем растянулись в шезлонгах, наслаждаясь теплом.

— Спасибо за звонок насчет Донахью, — Митчелл посмотрел на парочку на соседнем катере.

— Я видел передачу о нем и его жене в Эйнджел-Файр. Отлично сработано, впечатляющая пара. Он еще не объявил о своем участии в выборах?

— Еще нет.

— Но объявит?

Митчелл рассмеялся.

— Если он не сделает этого после Эйнджел-Файр, его просто пристрелят.

— Как Эд Пирсон?

— По-прежнему успевает сделать за день больше, чем иные за неделю.

— Ты тоже, наверно.

Митчелл засмеялся снова.

— И я тоже.

— Что-нибудь, связанное с Донахью?

Митчелл проверил жаркое.

— С банковскими делами: ищу основания для того, чтобы начать официальное расследование Конгресса.

— И как успехи? — спросил Хазлам.

— Кажется, ничего. Знаешь, как это бывает. Цепляешься за ниточку и начинаешь разматывать клубок. На сей раз нашелся банк с двойными счетами для покрытия запрещенных переводов за океан. Возможно, через международный банк, который купил этот, маленький, несколько лет назад.

На другом берегу показались бегуны, трусящие по Хайнс-пойнт.

— И что это за банк? — Может, я знаю что-нибудь о них и могу помочь тебе. Маловероятно, но всяко бывает.

— Первый коммерческий Санта-Фе.

Хазлам покачал головой.

— К сожалению, никогда о таком не слышал. А кто их купил?

— Итальянский монстр, — Митчелл скинул с решетки два бифштекса.

— Название?

— БКИ, «Банка дель Коммерчио Интернационале».

Миланский, подумал Хазлам.

— Этот мне попадался. Правда, помочь тебе все равно нечем. — Но название знакомое, потому что похищение, с которым я работал в Италии, было связано с БКИ. Однако я вынужден соблюдать конфиденциальность и потому смолчу.

Звонок из Лондона раздался на следующее утро в семь. Хазлам встал полчаса назад.

— Миланское дело. Они хотят, чтобы вы вернулись.