Читать книгу - "Искатель, 1995 №4 - Юджин Фрэнклин"

Барнс презрительно фыркнул.

Когда Фаррис вернулся, мы последовали за ним в кабинет Трэппа. Там было темно, только с террасы, где неплотно сходились шторы, пробивалась полоска света. Фаррис включил свет и сразу отшатнулся.

— Боже мой, Хэма застрелили! — сказал он.

Я знаком с пулевыми ранениями, но увиденное произвело впечатление даже на меня. Хэм сидел в кресле, лицо его было сплошной маской из крови и осколков кости. Очевидно, пуля, попав в затылок, прошла насквозь, оставив выходной кратер.

Барнс подошел к столу Трэппа и стал внимательно рассматривать безжизненную фигуру. Я сел на подлокотник одного из кресел и отвел глаза. Теперь пусть этим занимается полиция.

— Это не Трэпп, — заявил Барнс, выпрямляясь.

Фаррис, очень бледный, стоял с чуть приоткрытым ртом.

— Не Трэпп?

— Нет. Он примерно такого же роста, но, мне кажется, футов на двадцать — двадцать пять тяжелее Трэппа. К тому же у Трэппа пальцы длинные и тонкие. А у этого короткие и пухлые.

— К-к-к-то же это может быть? — пробормотал Фаррис. Я боялся, что он хлопнется в обморок.

Барнс пожал плечами. Он пошел к двери, взяв Фарриса под руку.

— Понятия не имею, — сказал он, — но вам сейчас надо позвонить по другому телефону в полицию. А Ларри останется присмотреть, чтобы никто не заходил.

Ну конечно. Оставим Ларри с трупом. Я отвернулся от фигуры в кресле и стал ждать. На всякий случай я разжевал несколько таблеток желюзила, предназначенных для Барнса. Я тоже не совсем бесчувственный.

Когда прибыла полиция, нам нечего было делать, кроме как сидеть в кабинете Фарриса и пить кофе, а представители закона занимались своей работой.

Примерно через час нас всех позвали в конференц-зал, где полицейский в штатском, с зелеными глазами и белым мучнистым лицом жевал маленькую пластмассовую сигарку и морщился от отвращения. Очевидно, пытался бросить курить. Детектив Шанк. Отто Шанк, но я не думаю, что кто-нибудь звал его по имени. Кроме зеленых глаз, у него были мышистые вьющиеся волосы, тонкие губы и улыбка, которую можно обозначить мягким словом «непривлекательная*.

— Садитесь, — проговорил он, не вынимая сигары. Она резко дернулась и чуть не выпала.

Мы сели, Барнс с деревянным лицом, а я едва сдерживал улыбку.

— Я слышал, вы частные сыщики. Дайте взглянуть на документы.

Мы протянули свои документы.

— Вы можете справиться обо мне у Хэна Бломберга в конторе прокурора или у лейтенанта Джиллиана в управлении полиции, — сообщил Барнс.

— Джиллиан, да? Бломберг, да? — проворчал детектив.

— Меня знает Фил Мак Клоски, старший сторож в южном крыле здания Федерального суда Нью-Йорка, — гордо доложил я. — Можете справиться у него, если хотите.

Шанк медленно повернулся и, прищурясь, посмотрел на меня.

— Не думаю, что мы будем друзьями, — заметил он.

Даже Барнс на меня покосился.

Шанк опять повернулся к Барнсу.

— Я слышал, вы кое-чем помогали полиции в делах о мошенничестве. Но здесь произошло убийство. Не думаю, что в вашем присутствии есть какой-то смысл.

Барнс холодно улыбнулся.

— Нас нанимали не для расследования убийства. Вполне возможно, что наша миссия в этой фирме закончена.

Открылась дверь, вошел еще один в штатском. У него было длинное худое лицо с четкими дугами черных бровей, чуть крючковатый нос, выпирающий подбородок и большой рот. С Барнсом они были знакомы. Позже я узнал, что его зовут Фред Карлуччи.

Шанк вытащил шариковую ручку и начал что-то записывать в блокноте.

— Ну, давайте займемся делом. Фаррис говорит, вы двое здесь потому, что происходили какие-то странные вещи. Какие странные вещи?

— Кто-то засунул Трэппу гвоздь в кресло, — сказал я.

— Очень смешно, — отозвался Шанк.

— Кто-то влил ему азотную кислоту в лосьон для бритья.

Шанк холодно смотрел на меня.

— Кто-то подмешал ему дигиталис в кофе.

— Да, — Шанк опустил глаза.

— Кто-то посадил на него клеща.

Шанк пожевал свою шариковую ручку.

— Я сказал — займемся делом. Повторяю: какие странные вещи?

— Ларри не шутит, — вмешался Барнс. — Именно из-за этих вещей нас пригласили сюда.

— Клещ?

— Пятнистая лихорадка Скалистых гор.

Шанк повернулся к Карлуччи, который устроился на краешке стола.

— Карлуччи, у нас тут какая-то некоммуникабельность. Может, ты как-то иначе сформулируешь мой вопрос? Чтобы до этих ребят дошло.

Карлуччи откашлялся.

— Шанк хочет сказать, кончайте трепаться, переходите к фактам.

Неохотно выговаривая слова сквозь стиснутые зубы, Барнс подробно обрисовал всю ситуацию, начиная с нашей встречи прошлым вечером и кончая обнаружением тела.

Шанк уже собирался взяться за нас всерьез: мы утаили важную информацию, но тут вступил я и стал лгать, Барнс лгать не любит.

— Вы должны признать, что это странное дело, — сказал я. — Мы пришли сюда вчера и выслушали их историю. В общем-то, мы еще не успели решить, что делать. Трэпп и Фаррис сказали, что, если мы вызовем полицию, они будут все отрицать. Они были уверены: какой-то псих в компании пытается запугать Трэппа. Но мы все же собирались позвонить вам сегодня утром, просто на всякий случай.

Барнс очень строго посмотрел на меня.

— Я хочу сделать заявление, — произнес Шанк, глядя на Барнса.

У того взлетели брови: слова эти прозвучали очень грозно.

— Может, вы и думаете, что у вас есть какое-то влияние в конторе адвоката и друзья в полиции, но, — Шанк сделал паузу, — я не потерплю никакого вмешательства в это дело. А если вы все-таки вмешаетесь, то мигом потеряете свою лицензию.

Барнс извлек свой «сигаретный» блокнотик и стал его изучать.

— Что вы понимаете под «вмешательством»? — спросил он.

— Уже само расследование этого дела можно расценивать как вмешательство, — сказал Шанк.

— Вы говорите, что я не могу работать над этим делом? — возмутился Барнс. — Слышали, Карлуччи?

— Нет, — ответил Карлуччи, — я не обратил внимания.

— Шанк запугивает меня. Говорит, что, если я не оставлю этого дела, он лишит меня лицензии.

— Я ничего не слышал, — повторил Карлуччи.

Барнс записал номер в блокнотике и закурил сигарету.

— Если клиент хочет, чтобы я занимался этим делом, я буду работать. Вы не имеете права мне это запрещать.

— Я так не говорил, — возразил ему Шанк. — Я сказал, это можно расценивать как вмешательство.

Когда Барнс злится, он становится неуправляемым.

— К черту лицензию! — прокричал он, вставая. — Если попытаетесь лишить меня лицензии, я так повяжу вас судебными исками, что вам работать некогда будет.

— Вот как? — усмехнулся Шанк. — Ты слышал, Карлуччи? Слышал, как он угрожает полицейскому?

— Я слышал, — подтвердил Карлуччи.

Барнс пошел к двери.

— Вернитесь! — завопил Шанк.

Барнс приостановился и сказал:

— Если хотите со мной еще поговорить, приходите с ордером. — Он взглянул на меня. — Идем, Ларри, ты тоже ничего больше не сообщишь.

Я поднялся.