Читать книгу - "Бабочки Креза. Камень богини любви - Елена Арсеньева"

— Кажется, поможет и теперь, — пробормотала Аглая, с трудом владея холодными губами. — Уходи, Гектор, беги отсюда. Если они за тобой погонятся, я буду в них стрелять.

Боже ты мой, да она ли это говорит?!

Гектор, впрочем, и не подумал слушаться.

— Отдай мне оружие и уходи, — приказал он Аглае. — Мне еще надо кое-что тут сделать.

— Вы, кажется, забыли, что я тоже вооружен? — с ухмылкой осведомился Хмельницкий. — И если кто-то из вас двинется с места, я пристрелю девку. Если уж Конюхова, этакого медведя, уложил на месте, то уж ее-то…

Кажется, Лариса и Наталья только сейчас сообразили, что Гаврила убит. Они одинаково посмотрели на него — с жалостью и с ужасом одновременно, — одинаково вскрикнули и заплакали. Вернее, всплакнули. Одно-два всхлипывания, судорожно утертые скупые слезинки — и сестры выпрямились, перевели дыхание и, с легкостью необыкновенной позабыв про Гаврилу, с одинаковой злобой уставились на Аглаю, словно гарпии на жертву.

— Все из-за тебя! — прорычала Наталья. — Да чтоб ты сдохла!

— Крепко вы нам напакостили, гражданочка! — согласился Хмельницкий.

— Хмельницкий, отпусти ее, — сказал Гектор. — Дай ей уйти, она тут ни при чем, случайно в дело ввязалась.

— Ничего себе — случайно! — возмутилась Лариса. — Случайно украла мои вещи и сбила нам весь план, случайно притащилась наниматься в кухарки именно тогда, когда Наталья привезла сюда Гектора, случайно в шкаф залезла с револьвером в руках…

— В кухарки? — растерянно перебил Гектор и повернулся к Аглае: — Зачем тебе в кухарки?

Аглая пожала плечами. Нет, ну в самом деле, как ему объяснить?

— Прекратите спектакль! — раздраженно бросил Лазарев. — Мне ясно как белый день: она действовала с Гектором.

— Да, да! — вскричала Наталья, глядя на Гектора. — Кому ты голову хочешь заморочить? Я же отлично помню, что ты кричал, когда появился у камня! «Я знаю, где бабочки Креза! Я написал про все письмо и оставил его у надежного человека, он наблюдает за вами! Если вы меня убьете, письмо через час уже будет у Хмельницкого! И тогда вам конец!» Я сразу тогда подумала, что письмо ты оставил у нее. Ее надо обыскать! Лариса, обыщи ее, ты умеешь!

Аглая демонстративно положила палец на спусковой крючок.

— Иди сама да обыщи, — хмыкнула Лариса. — Нашла дуру!

— Оставьте ее в покое, — хмуро повторил Гектор. — Не было никакого письма, я вас на пушку брал. Еще тогда надеялся, что Хмельницкий в союзе со мной. Теперь вижу, что он ни на моей, ни на вашей стороне. И в случае чего мне от него помощи не ждать. А потому признаюсь, что это обман был — насчет письма и человека надежного. Она, — Гектор кивком указал на Аглаю, и та вдруг вспомнила, что он так и не знает, как ее зовут, — тут совершенно ни при чем. Совершенно не понимаю, как и почему она оказалась в шкафу. Я незаметно подошел туда и сунул в щель пистолет, который был у меня сзади за поясом, чтобы вы его при обыске не нашли. Думал, потом ухитрюсь его вытащить и буду снова вооружен. А она, значит, его приняла. Абсолютная случайность! Девушка тут ни при чем, отпусти ее, Хмельницкий.

— Чего ради? — пожал тот плечами.

— Ты человек или нет? Она женщина, она…

— Она влезла в мужские игры, — резонно ответил Хмельницкий.

И Аглая вдруг вспомнила слова Гектора, которые он говорил ей, когда думал, что перед ним — Лариса Полетаева: «Вы ведь умная женщина, должны понимать: если уж вы начали играть в мужские игры со всеми мужскими приемами, то неужто надеетесь, что ваши противники станут относиться к вам как к слабой женщине? Напрасно. Мы играем на равных».

Аглая напряглась — на равных! Да, да, на равных с Хмельницким, потому что вооружены. Как же она могла забыть?

— Отпустите Гектора, — подала она голос. — Отпустите его, госпо… товарищ Хмельницкий. И я скажу вам, где шкатулка с коллекцией Креза.

Хмельницкий иронически хмыкнул. Наталья оскорбительно захохотала. Лариса и Лазарев обменялись мгновенными взглядами. А Гектор вздрогнул:

— Что ты такое говоришь? Зачем ты лезешь не в свое дело? Откуда ты что-то можешь знать?

— Я догадалась. Помнишь, ты сказал, что у меня ледяной и беспощадный ум? — В голосе Аглаи прозвучала невольная нотка обиды.

У Гектора что-то дрогнуло в лице, в глазах… искра нежности, неистовой нежности вспыхнула в них, и он тотчас прикрыл ее светлыми пушистыми ресницами.

«Какие-то у него ресницы мальчишеские, — растерянно подумала Аглая. — Почему я только сейчас заметила?»

— Стоп, — сказал Хмельницкий и нетерпеливо махнул «наганом». — Итак, вы двое знаете, где находится коллекция Креза. Или с твоей стороны, Гектор, это тоже был блеф, как и слова о письме? Точно, знаешь?

Гектор кивнул.

— И вы знаете? — покосился Хмельницкий на Аглаю.

Та кивнула.

— И где же она?

— Здесь, — в один голос сказали Гектор и Аглая.

— Да ну? — Хмельницкий стволом «маузера» сдвинул фуражку на затылок. Видимо, аж взопрел от волнения. — Ну так я вас внимательно слушаю!

Лазарев громко зевнул:

— Ох, господи, ну взрослые же люди, а все в сказки верят. Закурю, тоска берет ваши бредни слушать.

Он сунул руку в карман халата… и в то же мгновение сквозь бархат проблеснул огонек. Громыхнуло, Хмельницкий отлетел к стене. Замер. Руки его повисли, «маузер» и «наган» вывалились из них и со стуком упали на пол. Он сполз по стене и сел, широко разбросав вытянутые ноги. Сапоги его с косо стоптанными каблуками смотрели носками внутрь. Фуражка наехала на лоб и закрыла лицо.

— А, черт! — брезгливо уронил Лазарев, вынимая из кармана пистолет и беря на прицел Гектора. — Пропал такой халат… Кто-нибудь знает, можно прожженный бархат починить или все равно рассыплется?

Наталья растерянно посмотрела на простреленный карман.

— Не знаю, — забормотала она, — я у тетки спрошу, она чинить мастерица.

— Да ты посмотри, какая дырища! — сокрушался Лазарев.

Но в тот миг, когда Наталья шагнула к нему, Лариса змеей скользнула к мертвому Хмельницкому и схватила «маузер» и «наган». С оружием она управлялась очень ловко и вполне профессионально, Аглае и не снилась такая хватка.

Теперь Лазарев целился в Гектора, а Лариса — в Аглаю и… в Наталью.

— Ларочка, — заговорила Наталья севшим голосом, — ты что, с ума сошла?

— А я думаю, с ума сошла ты, — сухо ответила Лариса, — когда разболтала этому сумасшедшему о том, кто твой отец и где находится шкатулка. А Гектор проболтался своей девке.

— Я никому ничего не говорила! — выкрикнула Наталья так громко, что даже задохнулась от крика и закашлялась.

— Никто мне ничего не говорил, — угрюмо подтвердил Гектор. — К сожалению, Лариса Владимировна, к великому моему сожалению, мать моего ребенка предпочла предать меня ради вас и вашего любовника.