Читать книгу - "Серебряные слитки - Линдсей Дэвис"

Я слишком устал, чтобы многого добиться мыслительным процессом, даже когда мне было так комфортно. Я потерся о приятно пахнущие волосы Елены, готовый заснуть. Вероятно, я вздохнул, так медленно и грустно, как вздыхает мужчина, который не решил стоящую перед ним проблему, несмотря на полчаса размышлений. В момент, когда я отказался от борьбы, казалось совершенно естественным лежать на сене, обняв Елену Юстину. А поскольку к этому времени я устроился весьма близко, а Елена спала, также естественным показалось и нежно поцеловать ее в лоб перед тем, как я сам засну.

Она слегка пошевелилась.

Мне пришло в голову, что она все это время не спала.

* * *

— Прости! — Дидий Фалько был странно смущен. — Я подумал, что ты спишь.

Я шептал, хотя необходимости в этом не было, поскольку проклятая лошадь постоянно перебирала неспокойными ногами и тоже не спала. Вероятно, половина Рима знала, что я сделал. Я услышал шепот Елены, изъяснявшейся в обычной скептической манере.

— А вечерний поцелуй в лоб перед сном — это услуга, которую твои дамы находят в представляемом тобой счете?

— Я включаю все, чего удается добиться, — я пошел на блеф. — Когда мне удается затащить даму в конюшню в саду, ее поцелуй, конечно, является бесплатным.

Сенаторская дочь подняла голову, оперлась на локоть и повернулась. Она располагалась как раз над моим сердцем, которое стучало в сумасшедшем ритме. Я продолжал ее легко обнимать, но попытался вжаться в сено и игнорировать импульсы, посылаемые ее телом, которое прижималось к моему. Игнорировать было трудно. Вероятно, она почувствовала, как напряглась моя грудь. Елена выглядела по-другому с распущенными волосами. Не исключено, что она и была другой. Я не мог знать, натолкнулся ли я на какого-то другого человека или женщину, которой всегда была Елена Юстина. Но я знал, что такой, как сегодня ночью, она мне очень нравится.

— И как часто это случается, Фалько?

— Не достаточно часто!

Я посмотрел вверх, ожидая суровых слов, но нашел ее лицо неожиданно мягким. Я хитро улыбнулся. Затем, как раз когда улыбка стала сходить с моего лица, Елена Юстина склонилась вперед и поцеловала меня.

Я запустил руку в копну ее волос на тот случай, если она попытается от меня отстраниться, но она не пыталась. Через вечность блаженного неверия, я вспомнил, что нужно снова дышать.

— Прости! — мягко поддразнила она меня.

Ей было точно также не жаль о случившемся, как и мне. Я прижал ее покрепче, чтобы вернуть ее назад, но обнаружил, что она уже там.

До этого я при встречах с женщинами полагался на стратегические кувшины с вином и многочисленные шутки и остроумие, за ними следовал изысканный балет в моей личной постановке. Умелыми, отрепетированными движениями я уводил партнершу со сцены в какую-то удобную кровать. Опыт Дидия Фалько был менее частым и гораздо менее интересным, чем можно предположить из постоянных намеков, но в мою пользу можно сказать, что я обычно способен найти кровать.

Теперь, не проявляя серьезных намерений, я целовал Елену, как хотел поцеловать уже так давно, что даже не представлял, когда это желание возникло. Она смотрела на меня вполне спокойно, поэтому я продолжал ее целовать, точно так, как мне на самом деле следовало поцеловать ее в Массилии и целовать каждую ночь на протяжении тысячи миль до Массилии. Она отвечала мне, и я понял, что ни один из нас на этот раз не считает это ошибкой. Я остановился.

— Мы смущаем лошадь…

Один из фактов жизни, которые первыми понимает мужчина, состоит в том, что женщине никогда не следует говорить правду. Тем не менее этой я сказал правду. Я всегда это делал и всегда буду.

— Елена Юстина, я покончил с совращением женщин.

Я держала ее лицо двумя ладонями, отведя волосы назад. Она осмотрела меня с серьезным видом.

— Это была клятва богам?

— Нет — обещание самому себе.

На тот случай, если она почувствовала себя оскорбленной, я снова ее поцеловал.

— Почему ты мне это говоришь? — она не спросила, почему я дал это обещание, и это хорошо, потому что я на самом деле не знал.

— Я хочу, чтобы ты в это поверила.

Елена очень осторожно меня поцеловала. Я взял ее ладонь в свою. Ее холодные пальцы переплелись с моими, а одна из ее обнаженных ног заводила дружбу с моей.

— А ты хочешь не нарушать это обещание? — спросила она.

Я молча покачал головой (Елена снова меня целовала). Различные связанные с делом обстоятельства вынудили меня признать:

— Я не думаю, что смогу…

Прошло столько времени с тех пор, как я так сильно хотел женщину. Я почти забыл боль острого физического желания.

— Сегодня я в любом случае не хочу…

— Марк Дидий Фалько, ты меня не совращаешь, — улыбнулась Елена Юстина, решая мою нравственную дилемму с мягкостью и сладостью, которую я так долго не видел в ней. — Я стараюсь как только могу совратить тебя.

Я всегда знал, что эта девушка все говорит прямо. Я не намерен описывать то, что случилось потом. Это очень личное между мною, сенаторской дочерью и лошадью садовника.