Читать книгу - "Тщеславная мачеха - Фиделис Морган"

– Вскоре после исчезновения Изабеллы Мердо-Мактавиш.

– Однако Изабелла вернулась. Так что это ничего не значит. – Уиппингем оступился, и его голос дрогнул. – Уверен, моя жена способна за собой присмотреть, пока у нее есть деньги. Она вернется, попомните мои слова. В последнее время она была немного расстроена. – Он овладел собой и ускорил шаг. – Однако вам, вероятно, известно, что наш брак уже давно изжил себя.

В замке стража отперла главную дверь, и Уиппингем коротко кивнул.

– Хлопотливая у вас ночка выдалась, милорд, – сказал один из стражников, дюжий шотландец. – Туда-сюда, туда-сюда…

Уиппингем бросил на него взгляд. Элпью могла бы поклясться, что солдаты ухмыляются.

– Какая наглость! – пробормотал благородный лорд, еще крепче прижимая к себе коробки и поднимаясь по главной лестнице. – Им никогда не понять инженерного дела. – Он кашлянул. – А я, мистрис Элпью, думал, что вы покинули Сен-Жермен. Разве вы с графиней не сбежали под покровом ночи?

– У моей госпожи внезапно появилось неотложное дело в Париже. Милорд, мне кажется, нам не помешало бы взять свечу.

Элпью совсем не нравилось, что лорд Уиппингем норовил потереться об нее на темной лестнице.

– Я знаю дорогу на ощупь, – отозвался он.

«Но только не по мне», – подумала Элпью, резко отстраняясь, и в этот момент навстречу им из тени выступила фигура в плаще и надвинутом на глаза капюшоне. Но даже в темноте Элпью сразу же узнала леди Прюд.

Элпью нагнулась, будто что-то поднимая и надеясь, что зрение у леди Прюд не такое острое, как у нее.

Уиппингем слегка отвернулся, словно пряча свои коробки, и пожелал леди Прюд доброй ночи.

Даже не посмотрев на него, та проследовала мимо. Казалось, она была призраком, существующим в другом измерении.

Элпью сообразила, что без лорда Уиппингема она никогда не нашла бы дорогу на чердак. Элпью уже хотела поблагодарить его, когда из-за двери на верхней площадке винтовой лестницы донеслось приглушенное хихиканье.

Лорд Уиппингем раскашлялся, явно стараясь заглушить этот звук. Постучал в дверь, и смех оборвался.

– Открыть вам дверь? – Элпью уже взялась за ручку.

– Нет! – рявкнул Уиппингем. – В этом нет необходимости. – Разволновавшись, он стал поправлять стопку коробок. Было ясно, что Уиппингем не откроет дверь, пока Элпью не уйдет. – Спасибо. Спокойной ночи.

Элпью отошла и побрела по коридору. За какой же из дверей графиня?

Она прислушалась у первой двери. Тишина.

Затем Элпью услышала такой звук, словно трость со свистом рассекла воздух. Она обернулась. Уиппингем все стоял на месте, улыбаясь и кивая. Он нервно кашлянул, вне всякого сомнения, не собираясь входить в свою комнату, пока не уйдет Элпью.

Но той не хотелось вваливаться в чужое помещение.

– Не хочу разбудить ее, – прошептала она, размышляя, почему этот человек не удалится и не даст ей спокойно вести поиски. Она взялась за ручку ближайшей двери.

– Удачи, мадам! – Лорд Уиппингем кашлянул и уронил одну из коробочек. – Помочь вам повернуть ручку? – Он многозначительно взглянул на нее.

Элпью убрала руку и пересеют коридор, оказавшись сразу перед двумя дверями. Раз-два – была не была! Она бесшумно повернула ручку, приоткрыла дверь и заглянула в щелку.

– Ах! Я понимаю, – услышала она негромкое бормотание лорда Уиппингема и на цыпочках вошла в комнату.

Даже без всякого света Элпью разглядела свалку из бумаг, книг и перьев. Должно быть, это комната графини. Но никого нет.

Где-то рядом колокол пробил полночь.

Элпью достала трутницу и зажгла свечу. В мерцающем свете тесная каморка показалась уютной.

Элпью улыбнулась. Зная леди Анастасию, она не сомневалась, что графиня уже нашла способ проникнуть в королевские апартаменты и теперь сидит там, развлекая придворных рассказами о короле Карле и добрых старых временах.

На кровати лежала открытая книга. Элпью взяла ее – «Последние произведения», стихи сэра Джона Саклинга. Она расшнуровала и скинула ботинки, взбила подушку, с наслаждением вытянулась на кровати и начала читать.

Мое мне сердце возврати,

Коль не даешь свое;

С своим не расстаешься ты,

Зачем тебе мое?

Что ж, не самая ее любимая литература, но по сравнению с «Путешествием пилигрима» некоторый шаг вперед.

На полях красовались пометки, многие строчки на странице были подчеркнуты. Возможно, графиня собирается испытать себя на поэтическом поприще?

Элпью полистала книгу, потом вернулась к началу.

Жить двум сердцам в одной груди,

В одно не сочетаясь…

Не знаешь жалости, любовь,

Коль грудь нам так терзаешь.

Рядом с этим четверостишием заглавными буквами было написано: «Так и есть».

Элпью захотелось чихнуть, и она полезла в карман за платком. Вместе с ним оттуда вылетела записка, которую ей передала в церкви женщина.

Элпью развернула ее.

«Cave. Cave puella pulchra. Твоя госпожа в смертельной опасности».