Читать книгу - "Золотая тень Кадыкчана - Ирина Ивановна Беседина"

он работал в Берлине вместе с нашим разведчиком, принимал участие в отряде Сопротивления в Берлине. Она помогла, и его не только освободили, но и наградили. Этим я был занят. Ездил к другу на Колыму, отвёз ему документы. Приехал в Москву недавно. Раскладывал свои вещи и случайно нашёл пилотку с твоим адресом. Боялся идти, ведь за это время ты вполне могла выйти замуж. У тебя могла быть семья, дети. Потом одиночество допекло. Я решил проведать. И вот я здесь, и просто съехал с катушек.

– Я тебя понимаю. От меня можно съехать с катушек. Замуж меня не взяли, хотя я очень хотела иметь семью, мужа. Конечно, я не надеялась на тебя. И даже не думала, что когда-нибудь мы встретимся. Сыну действительно рассказывала, что его отец герой. Нашлась дура-воспитательница, стала спрашивать детей о папе. Мой мальчик сказал, что у него нет папы. Она говорит: «ясно, безотцовшина». Ну а детишки в пять-шесть лет сообразительные. Подхватили. Стали дразнить его безотцовщиной. Мальчишка понял, что это такое. Пришёл домой в слезах. Я ему сказала, что у него есть отец и что он герой. Когда кто-то в детском саду снова назвал его безотцовщиной, он им сказал, что у него есть отец, что он герой. Над ним снова стали смеяться, что он врун. Он весь день плакал. Я его еле успокоила. Мы гуляли с ним по городу. Только пришли, я ещё не успела переодеться, тут ты и пришёл. Когда я увидела тебя на пороге, я думала только о своём сыне. Я ведь не бросилась тебя расцеловывать. Я не ждала тебя эти шесть лет. Но я должна была показать сыну его отца. Я тебя чуть не схватила в охапку, втащила и захлопнула дверь. И только сейчас я понимаю, что не имела права так делать. Пожалуйста, извини меня. Я сама не знаю, как быть дальше. Завтра как-то надо разговаривать с малышом.

– Во сколько вы идёте в детский сад? Я хочу его проводить туда вместе с тобой. Надо положить конец его прозвищу. Я ему обещал никуда не пропадать. Ты ведь не против, чтобы я его опекал? Позволь. Я очень хочу.

– Хорошо. Приходи к восьми часам утра. Мы его вместе проводим в детский сад. А сейчас иди.

Наташа открыла дверь, улыбнулась мне на прощание. Дверь за мной мгновенно захлопнулась. Я прислонился к стенке. Постоял, потом медленно двинулся на улицу.

Теперь я не смотрел на прохожих, не любовался улицей. Меня переполняли другие чувства. У меня есть сын! Я больше не одинок! У меня есть сын! Когда я взял его на руки, я ощутил в своём сердце любовь. Я обещал его любить. А он был уверен, что я уже его люблю. Дети понимают больше нашего. Конечно, любовь к детям заложена в нас изначально. Я не имею права его травмировать, исчезнув из его жизни. Как я благодарен Наташе, что она родила моего сына. Конечно, нам надо было бы жить вместе. Но полюбит ли она меня? С моей первой женой нас поженили, когда я был ещё мальчишкой. Её просто выдали замуж. Она не полюбила меня, а я не полюбил её. Мы просто жили вместе, подчиняясь обстоятельствам. Я хранил ей верность в силу традиций, в силу воспитания. Когда я узнал, что она вышла замуж, то был рад за неё. Моя чукчанская жена Келена разбудила во мне сластолюбие. Она перевернула во мне все представления, образовала меня, как женщина может образовать мужчину. Но я знал, что моя внешность не вызывает у женщин страсти.

Наташа, наверное, просто пожалела меня. Она полюбила мой голос. В тот день, День Победы, мы были в состоянии какой-то эйфории. Хотелось всех целовать, дарить радость. Поэтому я лихо играл на аккордеоне, и пел, как никогда. Душа пела. А что сейчас? Она не была нежна. Она выпроводила меня сразу же, как мы кое-что выяснили. Ну да бог с ним. Время покажет. А вот мальчика надо беречь. Завтра оденусь очень тщательно, нацеплю все награды. Пусть поверит, что его папа – герой войны. С этими мыслями я возвратился домой. Попросил у знакомого ювелира на утро машину. Утром максимальное внимание уделил своему туалету и одежде. Надел все награды. Мне надо было подтвердить утверждение Наташи, что я – герой. В восемь часов я был около дома. Наташа с мальчиком как раз выходили на улицу.

– Здравствуй, Наташа. Здравствуй, Владимир.

Я подхватил его на руки, поцеловал в щёчку. Усадил их на первое сиденье, и мы покатили. Вовка был ошарашен.

– Папа, это твоя машина? Ты будешь меня возить? Как здорово!

Мы подъехали к детскому саду. Когда вошли в группу, его глазёнки сияли.

– Здравствуйте! – сказал он громко. Подошёл к воспитательнице. – Вот мой папа. Я не врал. Он герой! Смотрите, сколько у него наград! Я не безотцовщина! – сказал он с вызовом.

Воспитательница смешалась. Я видел, что ей было стыдно. Она не представляла, что её слова так сильно задели мальчика.

Как часто мы, взрослые, не вдумываемся в суть наших слов. А воспитатели детского сада общаются с нежными чистыми душами наших детей. Туда надо брать умудрённых, душевно чутких. А идут часто просто девчонки, да ещё троечницы.

Я влез в долги, но машину себе купил. В выходные дни мы с Наташей куда-нибудь ходили с сыном: в кино, цирк, зоопарк. Иногда я просто катал их по городу. Наташа была сдержанна. Я её понимал. Мы очень старались быть родителями. Но разговоры о чувствах не заводили. Просто были друзьями.

– У меня завтра день рождения. Я хочу отметить его в ресторане. Пригласила сослуживцев. Владимира отведу к маме. Ты заедешь за мной? Я тебя приглашаю.

– Конечно.

Это было интересно. Во-первых, я должен был заехать за ней. Значит, любовника у неё нет. Во-вторых, я смогу ей подарить ценный подарок. Когда мы с Михаилом работали у Берга на прииске Фролыч, я сделал для своей жены чудесный гарнитур. Но поскольку она уже вышла замуж, он ждал подходящего случая. Мне очень хотелось выразить Наташе свою благодарность за сына. И вот этот момент наступил.

В назначенное время я подъехал к Наташиному дому. Я взял привычку тщательно, не броско, но модно одеваться, применять ненавязчивый и классный парфюм. Если внешность меня подвела, то её надо чем-то компенсировать. Я поднялся на второй этаж и позвонил. Наташа открыла дверь и отступила на шаг.

– Ну, ты выглядишь на все сто. Я, конечно, тоже старалась, но мне до тебя далеко.

– Позволь мне кое-что добавить к твоему наряду, – сказал я вкрадчиво. И вручил ей нарядную коробочку. – Открывай.

Наташа открыла. Минуту смотрела. В глазах появился восторг. Но потом они погасли.

– Это очень дорогой подарок. Я не могу его взять.

– Наташа, этот подарок я сделал сам. Я сразу намерен был подарить его самому дорогому для меня человеку. Ты родила мне сына. Ты даже не можешь представить, как я благодарен тебе за это.

– Как сам? А ты кто?

– Ты ни разу не поинтересовалась моей специальностью. Я ювелир, потомственный ювелир. Прими, пожалуйста, мой подарок. Он не дорогой. Ты стоишь большего. Надень это сейчас.