Читать книгу - "Танго под палящим солнцем. Ее звали Лиза - Елена Арсеньева"

— Кто здесь? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал строго, но он дрожал от предчувствия счастья.

Из темноты протянулась рука, стиснула пальцы Марии Васильевны, потянула ее к себе…

Она вдруг забыла все, забыла всю свою жизнь, и имя, и титул, и годы, и мужа, и сына, и все минувшие любови — она почувствовала себя юной девушкой, которая впервые оказалась в объятиях возлюбленного мужчины.

Так это началось. Их тайные встречи длились не один год.

Но все начала обречены идти к концу…

Почему? Что произошло? Как он мог разлюбить? Когда это случилось?!

Мария Васильевна думала об этом непрестанно, силясь понять, что же, почему произошло?

Вот и сейчас она искала ответ в шелесте листьев, в аромате цветов, в шуме моря…

Ответа не было.

Вдруг издалека донесся чуть скрипучий звук музыки. Еще один… Звуки складывались в мелодию. Это шарманка, поняла Мария Васильевна. Может быть, та самая, которая играла, когда они увиделись впервые!

Ох, как живо вспомнилось то мгновение, и нежный голос маленькой певицы, и его полные страсти глаза, когда он переводил немудреную песенку:

Мне кольцо любимый подарил

И носить велел, ни разу не снимая.

Но давно прошли те нежные дни мая…

Знаю, он меня не разлюбил,

Только я к нему уже остыла,

Для другого я его забыла —

И теперь его колечко мне тесно,

Уж не радует, а палец жмет оно.

И вдруг пришел ответ: «Он разлюбил меня после того, как я подарила ему перстень гречанки! Значит, надо вернуть этот перстень. И тогда он вернется ко мне!»

* * *

На площадке, за столиком дежурной, сидела, вытянув ноги в своих невероятных шлепанцах, Оксана.

Алёна чуть улыбнулась. Оксана была в списке тех, кому следовало задать парочку вопросов. Очень удачно: она ведь работала вчера, то есть сегодня могла вообще не появиться в гостинице. Повезло!

— Оксана, я могу с вами поговорить? — спросила Алёна тихо, беря со стойки ключ. — Только не здесь — мне бы не хотелось, чтобы нас слышали.

— А шё? — с вызовом глянула на нее девушка своими голубыми глазами. — Вы чего-то забоялись?

— Забоялась, ага, — покладисто кивнула Алёна. — Забоялась того, что, если наш разговор кто-то услышит, из «Дерибаса» еще одну дежурную уволят.

— Шё?! — вскинула брови Оксана. — Это с какого перепугу?

Однако тон она все же сбавила и голос понизила, и Алёна про себя усмехнулась.

— Меня кто-нибудь спрашивал? — поинтересовалась она.

— Когда? — насторожилась Оксана, и наша героиня мысленно кивнула: ага!

— Сегодня.

— Нет, никто! — с прежней вызывающей интонацией ответила девушка. — А кто-то должен был? Ну так вот: никто!

В голосе ее прозвучало злорадство.

— А тот мужчина, которого вы водили осматривать мой номер вчера вечером? — равнодушным голосом сказала Алёна.

Опа… голубые Оксанины глаза вмиг обесцветились. Но она еще не сдавалась и даже помнила, что нападение — лучший способ обороны:

— Шё?! Шё вы такого стрекочете?!

— Выбирайте выражения! — рявкнула Алёна. — Он мне сам говорил, что вы водили его в номер. У меня кое-что пропало из вещей. Осталось только выяснить, кто из вас это взял.

Оксана выскочила из-за барьера, схватила за руку Алёну и потащила в боковой коридор, ведущий к десятому номеру.

— Тише, тишеньки, — бормотала она. — Ой, да шё ж вы так кричите? Давайте дверь скорей откроем и войдем.

Оксана выхватила у Алёны ключ, мгновенно открыла дверь, впихнула туда Алёну и вскочила следом.

— Шё вы такое говорите? — спросила она без следа былой агрессии, всего лишь с легким, можно сказать, нежным укором. — Вещь пропала? Какая? Я ничего не брала, ей-богу. Зачем мне? У нас с этим строго! Сразу вон с работы! И он тоже не мог ничего взять… он только прошелся по номеру, ну, в чемодан ваш заглянул, да он пустой был, вы ж вещи в шкафы положили, вот и все, Богом клянусь.

— Не поминайте Господа всуе, — посоветовала Алёна холодно. — Почему вы его вообще впустили? По каким таким причинам? Он вам удостоверение показал, что ли?

— Какое удостоверение, да вы шё? — изумилась Оксана. — Да я ж его знаю. Он пришел и спросил Танютку. Я говорю, так, мол, и так… И он сказал… — Она всхлипнула. — Он сказал, шё хочет поглядеть, шё за фря такая зловредная тут живет… Это он так сказал! — торопливо уточнила девушка, заметив, как изменилось лицо Алёны.

— Ну вообще ведь это все и придумать сейчас можно, чтобы гадостей мне наговорить, — пожала плечами Алёна. — Я ведь точно знаю, что кто-то в моих вещах рылся.

— Да не могло такого быть! — возопила Оксана, но тут же испуганно прихлопнула рот рукой и зашептала из-под ладони: — Быть такого не могло! Я с него глаз не сводила ни на минуточку.

Но вдруг она испуганно заморгала, и Алёна поняла: что-то тут не так.

— Ни на минуточку? — повторила она саркастически.

Оксана вздохнула:

— Ну знаете, там телефон вдруг зазвонил, на стойке, я выглянула, но это вот правда была буквально минуточка, не больше, я когда вернулась, он так и стоял, сложив руки на груди, посреди номера, и осматривался. Ничего он не брал и я не брала! А что у вас пропало?

— Об этом, — высокомерно ответила Алёна, — я расскажу в милиции.

Оксана побелела и бухнулась на стул.

— Не надо в милицию… не надо… если уволят по статье, я ж работы не найду, а у меня ребенок, а мужа нету… Не надо в милицию… шё хотите для вас сделаю!

— Тогда говорите правду, — прошипела Алёна и села на кровать, чтобы оказаться вровень с Оксаной и лучше видеть ее глаза. — Этот мужчина раньше приходил в «Дерибас»?

Оксана жалобно сморщилась:

— Ой, да я не знаю, как про то сказать… мы с Танюткой смеялись… він такий немолодой вже, а чудачит…

— Ну, продолжайте! — понукнула Алёна. — А то…

— Да я раз видела и Танютка тоже… он по стенкам в окна гостиницы влезал. Ночью.

«Хорошо, что я сижу», — подумала Алёна.

— А за этими окнами что было? — спросила она, прибавив недоверия в голос. — Банковские сейфы?

— Да какие там сейфы! — фыркнула Оксана. — Бабы! Я ж говорю: он в гостиничные номера влезал. За потрэндать! Циркач! Наверное, не хотел светиться и баб своих светить, ну и как бы незаметно… конечно, ночью площадь пустая, там нет никого, можно и незаметно влезть.

— Какая площадь? — нахмурилась Алёна, не понимая.

— Да у нас же с другой стороны Греческая площадь, — пояснила Оксана. — Вы разве не были там? Вы ж ночевали в номере, который туда окошком выходит. Ой, — вдруг сказала она радостно, — да он же как раз в то окошко и лазил… в пятнадцатый номер.