Читать книгу - "За личное мужество - Андрей Воронин"

— С кем?! — заинтересовалась Анжела.

— Неважно. Я потом тебе перезвоню…

— Я тебя просила узнать, в каком крематории будут кремировать Рубинштейна, — поспешила напомнить Анжела. — Ты, кстати, до Лизы не дозвонилась?

— Нет… А насчет крематория я тебе позже перезвоню…

— Ты, надеюсь, пойдешь со мной? — продолжала разговор Анжела.

— Не знаю… я еще не знаю… навряд ли. Я, когда буду знать точно, тебе перезвоню…

Возможно, Анжела и не услышала последних слов, потому что Андрей выхватил у Татьяны телефон и отключил его.

Потом, ничего не говоря, поводил «мобильником» по комнате.

Покачав головой, он сказал:

— Татьяна, я же вас предупредил…

— Но это же Анжела. И я ей ничего не говорила… Она спрашивала про дочку. Нужно ли операцию ей делать…

— А когда ты ей успела разболтать про операцию?! — возмутился муж.

— Я вообще-то ей ни про какую операцию не говорила… — растерянно промолвила Татьяна. — Или, может быть, это случилось, когда мы выпили…

— Еще раз предупреждаю, — покачал головой Андрей, — никому, слышите, ни одной живой душе не говорите о нашей встрече. Понятно?

— Понятно, — кивнула Татьяна.

— А сейчас о главном, — продолжил Андрей. — Вас завтра убьют.

— Не понял… — опешил Мельников.

— Кто вам такое сказал?! — возмутилась Татьяна. — Мельников, кто это такой?! Почему он здесь распоряжается?!

— Да заткнись ты! — вдруг вызверился Мельников на Татьяну. До него, очевидно, начал доходить смысл того, что сказал Андрей.

Татьяна обиженно поджала губки и хотела уйти, но Андрей схватил ее за руку.

— По какому праву?! — опять взвилась Татьяна. — Мельников, какого черта он меня лапает?!

— Татьяна, я тебе уже сказал, что этого человека рекомендовал Павел Петрович… — попытался унять ее Мельников.

— Ах, Павел Петрович?!.. — воскликнула Татьяна и уселась на диван. — Ну, если его рекомендовал Павел Петрович, то я вся внимание!

Когда они жили в Малайзии, где все вокруг чужие, не понимающие тебя не только из-за языкового барьера, но и в принципе не понимающие и не принимающие тебя люди, русский сосед был настоящим подарком судьбы. Седовласый, всегда подтянутый, Павел Петрович носил исключительно светлые костюмы, опирался на деревянную трость с резным набалдашником в виде головы какого-то экзотического зверя, много курил и почти ничего о себе не рассказывал.

Поскольку Павел Петрович приноровился приходить к ним не только на чай, но и на воскресные обеды, Татьяна пару раз попыталась его разговорить, разузнать о его семье, о том, зачем его занесло в эти края. Но он, неустанно осыпая ее комплиментами, как-то очень ловко уходил от ответов.

В конце концов Татьяна однажды сказала Мельникову, который, как она поняла, с Павлом Петровичем общался гораздо чаще и даже имел с ним какие-то общие дела:

— Этот твой Павел Петрович — или беглый зэк, или разведчик.

Мельников тогда только покачал головой. И вот тебе на, опять Павел Петрович, и предупреждение ни больше ни меньше, как о покушении.

Андрею, которого, как утверждает Мельников, как раз и рекомендовал Павел Петрович, такие всплески эмоций явно не понравились. Он окинул Татьяну скептическим взглядом и сказал, переходя на «ты»:

— Не ерничай!

— Что?! — опять подхватилась с места Татьяна, но тут ее взял за плечо и усадил на место Мельников.

— Да сядь ты! Здесь дело очень серьезное.

— Ну ладно! Валяйте… — сказала Татьяна, откинувшись на спинку дивана.

— Все, успокоились, — строго сказал Андрей. — Итак, начнем сначала. Сегодня утром вы с дочерью ездили к врачу, не так ли?

— Да, ездили, ну и что? — все еще с вызовом подтвердила Татьяна.

— И доктор сказал, что у ребенка серьезная болезнь и требуется срочная операция…

— Допустим, — кивнула Татьяна.

— Доктор сказал, что для операции нужна солидная сумма денег, и предложил встретиться с вашим мужем…

— Ну да, — пожала плечами Татьяна.

— А потом доктор, не дожидаясь вашего звонка, сам поехал к вашему мужу, — продолжил Андрей.

Татьяна глянула на мужа, тот поправил очки и спросил:

— Что, дальше мне продолжать?

— Ну как же вы можете продолжать? — пожал плечами Андрей. — Ведь документы, которые вы подписали, конфиденциальны.

— В общем-то да… — кивнул Мельников. — Но таким образом я получил возможность прооперировать дочь в одной из лучших европейских клиник.

— Вы документы внимательно прочитали? — спросил Андрей.

— Да, — кивнул Мельников.

— И о том, что в случае вашей насильственной смерти или гибели кого-то из ваших родных и близких организация готова оплачивать расследование этого дела, прочли тоже?

— Ну да, — кивнул Мельников. — Мне показалось, что это очень даже здорово… Ведь это в некоторой степени гарантия того, что организация, в которую я вступил, не заинтересована ни в моей смерти, ни в смерти кого-то из членов моей семьи.

— А то, что оплачиваться это будет из денег, оставленных вами в наследство, вас не смутило?

— Нет… то есть я как-то не обратил на это внимания…

— И это говорит бизнесмен, снискавший славу самого жадного среди жадных, скупого среди скупых… — передернул плечами Андрей.

— Так что, получается, что им выгодно, чтобы я погиб? — удивился Мельников и воскликнул: — Ну, я вам покажу «Легион»!

И тут же его телефон ожил.

— Вы что, не отключили телефон?! — не то удивился, не то возмутился Андрей.

Но Мельников уже сказал в трубку:

— Але… Я вас слушаю…

Через мгновение он изменился в лице и добавил:

— Да… Я понял…

Андрей поспешно вырвал у него из рук телефон и отключил.

— Что такое? — спросил он. — Кто это звонил и чего от вас хотели?!

— Это они… — чуть слышно пробормотал Мельников, побледнев еще больше. — Они как-то узнали, что я заговорил про…

— Я думаю, просто берут на понт, — пожал плечами Андрей. — Хотя в Европе такая технология используется очень часто… Мобильник, точнее, закачанная туда программа весьма оперативно реагирует на определенное слово, в данном случае на слово «легион», и передает сигнал.

— Вот это да… — покачала головой Татьяна.

— Вы мобильный свой без присмотра оставляли? — поинтересовался у Мельникова Андрей.

— Нет вроде… Разве что когда ко мне доктор этот приходил… Меня как раз в коридор кто-то вызвал, — проговорил Мельников, меняясь в лице.