Читать книгу - "Сиротский Бруклин - Джонатан Летем"

А что касается сока папайи, которым я запивал восхитительные булочки, то я мог бы с таким же успехом заказать нектар из семян цикуты или молоко грифона, потому что до сих пор еще ни в одном соке я не встречал и намека на фрукты – даже в «Царе Папайи».

– Санитарный инспектор Лумис, – ответил коп-мусорщик.

– Послушай, Лумис, я сейчас занимаюсь делом Гилберта. – Следует сразу же напомнить ему о необходимости помочь другу, тогда он выслушает внимательнее. О Гилберте, признаться, в этот момент я думал меньше всего. – Мне нужно, чтобы ты собрал для меня кое-какую информацию.

– Это ты, Лайонел? – дошло наконец-то до Лумиса.

– Ага. Послушай. Запиши адрес: десять – тридцать, Парк-авеню. Мне нужны любые сведения об этом здании, о компании, которая им владеет, словом, все, что ты сумеешь раздобыть. Обрати внимание, нет ли среди тамошней публики твоих знакомых, которые уже отправились на тот свет.

– Каких еще знакомых?

– Ну, например, тех, кто живет по соседству. – Признаться, я думал о Фрэнке Минне, но не стал говорить этого вслух. – А одно имя мне особенно интересно. Фудзисаки. Японское, – добавил я.

– Не знаю я в нашем районе никакого Фудзисаки, – заметил Лумис.

– На всякий случай просмотри записи, ладно? – попросил я. – И обязательно позвони мне, если обнаружишь что-нибудь.

– Куда тебе позвонить?

Я и забыл, что у меня теперь был и пейджер, и телефон – я коллекционировал принадлежавшую другим людям электронику. При этом я не знал номера сотового телефона, который позаимствовал у швейцара в солнечных очках. «А если он зазвонит? – пришло неожиданно мне в голову. – Я отзовусь, но даже не буду знать, с кем говорю!»

– Звонить не стоит. У тебя ведь есть номер пейджера Минны?

– Ну да.

– Вот на него и передай мне сообщение, а я тебе перезвоню.

– Когда мы вытащим Гилберта?

– Я как раз над этим работаю, – отозвался я. – А сейчас мне пора идти. Свяжись со мной, Лумис, хорошо?

– Разумеется, Лайонел. И вот еще что, приятель…

– Что?

– Ты молодец, Лайонел, – сказал Лумис. – Отлично держишься.

– Спасибо, Лумис. – Отключившись, я сунул трубку в карман пиджака.

– Вещь, – произнес какой-то тип, сидевший справа от меня. Ему было лет сорок, одет в приличный костюм. Минна сказал как-то раз, что в Нью-Йорке любой болван может надеть костюм. Убедившись в том, что это не швейцар, я отвернулся от него и взялся за хот-дог номер три. – Был я в таком же ресторане в Лос-Анджелесе, – продолжал тип. – Отличное, скажу я вам, местечко, на миллион долларов. И вся еда на высшем уровне, вы ведь меня понимаете? Знаете, что такое еда на высшем уровне? Так вот, там столы на двоих, за одним сидит парочка, и оба треплются по сотовым телефонам – как у вас. Люди едят и все время разговаривают, поддакивают кому-то, спрашивают, что там сказала какая-то Синди, интересуются планами на выходные, болтают, болтают… Себя не слышат из-за гомона.

Я тем временем покончил с хот-догом номер три и, слизнув с пальца капельку горчицы, взялся за номер четыре.

– Я тогда подумал: да ведь это Лос-Анджелес, что с него взять! У нас в Нью-Йорке все по-другому. Ну вот, пару месяцев назад я, пытаясь произвести впечатление на клиента, веду его в «Балтазар», знаете такое заведение в деловой части города? На миллион долларов ресторан, уж можете мне поверить, – повторился он. – И еда на высшем уровне. И что же я вижу там, кроме двух болванов, болтающих по сотовым телефонам? Я, естественно, вскипаю от гнева, но успокаиваю себя – ну ладно, думаю, тут бар. Но ведь и у меня свои требования к подобным заведениям. Короче, садимся мы за столик, ждем пятнадцать минут, и вдруг… У моего клиента звонит телефон! Он вынимает его из кармана и начинает болтать! И это парень, с которым я пришел в ресторан. Сидит и болтает, болтает… Десять, пятнадцать минут!

Я откусил от четвертого хот-дога. Сохраняя спокойствие, я молчал, готовясь к приближающемуся дзадзену.

– Но мне и в голову не приходило, что я увижу то же самое здесь, – продолжал мой разговорчивый сосед. – Долбаная Калифорния, «Балтазар», черт знает что еще, парни с проседью в волосах и в дорогущих часах, как у Дика Трейси. Я-то думал, что смогу привыкнуть ко всем этим современным веяниям, да не тут-то было. Вот, понадеялся, что хоть здесь будет тишина, так нет же – ля-ля-ля по телефону!

Я сделал глоток сока папайи, чтобы смочить жидкостью последний хот-дог. Внезапно ощутив непреодолимое желание уйти, я взял несколько салфеток, сунул их в нагрудный карман, прихватил хот-дог и направился к двери. Стоял ясный холодный день.

Чертовы идиоты болтают сами с собой, как будто у них болезнь какая-то!

Пейджер запищал, едва я подошел к машине. Я взглянул на экранчик и увидел сообщение без подписи: незнакомый телефонный номер, начинающийся на 718. Сев в машину, я вынул из кармана сотовый телефон и уже приготовился вновь разозлиться на Лумиса.

– Диктрейсифон, – сказал я в микрофон.

– Это Матрикарди и Рокафорте, – услыхал я низкий голос. Рокафорте. Несмотря на то, что я слышал их голоса два-три раза пятнадцать лет назад, я бы узнал их где угодно.

Сквозь ветровое стекло я смотрел на Восемьдесят третью улицу. Был ноябрьский полдень. Парочка женщин в дорогих пальто разговаривала и, к моей радости, горячо жестикулировала, словно пытаясь убедить меня в своей реальности. Увы, в трубке я слышал дыхание старого человека, такое бесконечно далекое, но значительно более реальное, чем все, что я видел рядом с собою.

Только сейчас я вспомнил, что отвечаю на сообщение, пришедшее на пейджер Минны. Им известно, что он умер? Должен ли я сообщить эту новость Клиентам? Я почувствовал, как мое горло сжалось от страха, я потерял дар речи.

– Отвечай мне, – прошептал Рокафорте.

– Ларвал Бушбог, – пробормотал я, пытаясь выговорить свое имя. Интересно, было ли оно вообще известно Клиентам? – Папайя Писбэг. – Тики сжали все мое существо, мешали дышать, я оказался совершенно беспомощным. – Это не Минна, – выдавил я наконец. – Не Фрэнк. Фрэнк мертв.

– Нам это известно, Лайонел, – сказал Рокафорте.

– Кто сообщил вам? – спросил я, сдерживая лай.

– Слухи быстро распространяются, – проговорил Рокафорте. Он сделал паузу, подышал в трубку и добавил: – Мы очень сочувствуем тебе.

– Это вам Тони сообщил? – допытывался я.

– Нам просто сообщили, – уклонился от прямого ответа Рокафорте. – Мы узнаем все, что хотим знать.

«А убивать вы умеете? – хотелось мне спросить. – Не вы ли отдали приказание польскому великану?»

– Мы беспокоимся о тебе, – продолжала трубка. – У нас есть информация, что ты суетишься, бегаешь туда-сюда, не можешь успокоиться. Мы слышали об этом, и это нас тревожит.