Читать книгу - "Сиротский Бруклин - Джонатан Летем"

– Давай-ка без фокусов! – рявкнул Толстый и снова сжал мою шею. То, как он прижимал меня к себе в машине, напомнило мне о давнем тике, побуждавшем меня целоваться.

– Хорошо, – кивнул я, понимая, однако, что мне будет очень трудно заставить себя не трогать ценники на очках, коль скоро до них так просто дотянуться. – Но что за игру вы затеяли, парни?

– Мы должны напугать тебя, – рассеянно пробормотал Толстый, наблюдая за тем, как Худой ведет машину. – Чтобы ты держался подальше от «Дзендо», понятно? Эй, ты, сворачивай на эту долбаную дорогу! На Семьдесят девятой улице есть поворот.

– Я не могу туда подъехать, – пожаловался Худой, глядя на непрерывную ленту транспорта.

– А что такого хорошего в федеральном шоссе? – спросил Невыразительный. – Почему мы не можем кататься по улицам?

– Что? – вскричал Толстый. – Ты хочешь вытолкать его из машины и избить на Парк-авеню?

– А может, достаточно просто напугать меня и не избивать? – предложил я. – Кончайте быстрее с этим и занимайтесь своими делами.

– Не давай ему так много болтать!

– Да, но как его заткнуть, к тому же он говорит дело.

– Съешьменячеловекдела!

Толстый зажал мне рот рукой. И тут я услышал тоненькое попискивание. Четверо похитителей и я стали озираться по сторонам, ища источник сигнала. Мы выглядели как герои какой-то видеоигры, только что перешедшие на следующий уровень и еще не знающие, откуда на нас выпрыгнут враги. А потом я понял, что сигнал раздается из моего собственного кармана: звонил пейджер Минны.

– Что это еще такое?

Я высвободил голову. Толстый не сопротивлялся.

– Барнамум Пейджум, – ответил я.

– Что это? Какой-то особенный пейджер, что ли? Вынь его из кармана. Разве вы, болваны, не обыскали его?

– А ты-то сам!

– Господи!

Они стали возить по мне руками и тут же нашли пейджер. На маленьком дисплейчике сообщалось, что со мной желают связаться из Бруклин-Квинс-Бронкса, и был дан номер телефона.

– Кто это? – спросил Прыщавый.

Я нахмурился и пожал плечами: телефон был мне незнаком. Нет, правда, я не узнал его. Наверное, звонил человек, считавший, что Минна еще жив. Я поежился. Это напугало меня больше, чем все четверо похитителей.

– Пусть позвонит по указанному номеру, – сказал сидевший за рулем Худой.

– Ты хочешь, чтобы мы выпустили его и позволили ему позвонить?

– Ларри, у тебя есть телефон?

Невыразительный повернулся и протянул мне сотовый телефон.

– Набирай номер! – приказал Толстый.

Я набрал, они ждали. Мы все еще ползли по Второй авеню. Напряжение в машине стало почти физически ощутимым. Сотовый телефон звонил, ту-ту-ту, – и к этой миниатюрной игрушке было приковано внимание всех присутствующих. Я вполне мог сунуть его в рот и проглотить, вместо того чтобы прижимать к своему уху. «Ту-ту-ту», – гудело в трубке, а потом раздался голос.

Полицейский-мусорщик.

– Лайонел? – сказал Лумис.

– М-м-м… – протянул я, борясь с рвущимся наружу криком. – Откуда ты звонишь?

– Это ты позвонил мне.

– Нет, сперва ты позвонил мне на пейджер, – напомнил я. – Так где же ты, Лумис?

– Я и не знаю даже… – Его голос стал тише. – Эй, – обратился он к кому-то. – Как называется это место? Да-а? Спасибо! Би-Би-Кью? Правда, всего три буквы? Отлично! Лайонел, ты еще там?

– Да, я слушаю.

– Это столовая, и называется она «Би-Би-Кью», почти как барбекю. Ну надо же, всего три буквы. Подумать только, я все время тут ем и даже не знал, как это место называется! – Он явно был поражен своим открытием.

– Так зачем ты позвонил мне, Лумис? – «Би-Би и Кью сидят на заборе…»

– Ты же сам просил меня, – отозвался коп. – Просил дать тебе один адресок, помнишь? Ульмана, того мертвого парня.

– Ах да, верно, – сказал я, отталкивая плечом Толстого, который все еще обнимал меня за шею, но некрепко, чтобы я мог держать трубку. Толстый поморщился, но в том, что он был смущен, моей вины не было. Я тоже был смущен и смущетревожен.

– Так вот, он лежит передо мной, – с гордостью заявил полицейский-мусорщик.

– Что проку катать его и смотреть, как он болтает по телефону? – возмутился Прыщавый.

– Забери у него телефон, – сказал сидевший за рулем Худой.

– Просто двинь ему как следует, – посоветовал Невыразительный. – Пусть напугается.

– С тобой кто-то есть? – спросил Лумис.

Четверо моих похитителей начали злиться, видя, как улетучивается их авторитет, и злость их была направлена на современное изобретение– кусочек пластика, набитый микросхемами – в моей ладони. Мне надо было как-то успокоить их. Я закивал и расширил глаза в знак того, что готов сотрудничать с ними, губами попросил их подождать немного, надеясь, что они поведут себя как герои кинофильмов: будут внимательно все слушать и запоминать, притворяясь при этом, что им наплевать на мой разговор.

Мои попытки пропали даром: они меня не слушали.

– Дай мне адрес, – попросил я.

– Записывай, – сказал Лумис. – У тебя есть ручка?

– Чей адрес? – спохватившись, зашептал Толстый мне на ухо. Итак, он проглотил мою наживку. Значит, его с легкостью можно надрессировать на что угодно, правда, в его сотоварищах я не был так уверен.

– Да, дай мне адрес Ульмана, – громко сказал я, чтобы они слышали.

– Конечно, Ульмана, – саркастическим тоном подтвердил Лумис. – А кого же еще?

– Ульмана? – переспросил Толстый, но не у меня, а у Прыщавого. – Он говорит об Ульмане?

– Чей! Ад! Рес! – взвизгнул я.

– Да ладно тебе, – устало произнес Лумис.

Моя остальная аудитория так быстро утомиться не могла. Прыщавый выхватил у меня телефон, а Толстый заломил мне руку за спину, отчего я наклонился вперед так низко, что почти уперся головой в переднее сиденье. Можно было подумать, что он хочет уложить меня себе на колени, чтобы отшлепать. Тем временем сидевшие впереди Худой и Невыразительный принялись горячо спорить о том, стоит ли остановить машину, если они увидят свободное место для парковки.

Прыщавый приложил телефон к уху и стал слушать, но Лумис повесил трубку, хотя, может, он и не отключился вовсе, а тоже прислушивался, так что они оба молчали. Наконец Худому удалось припарковаться, удачно или нет, я сказать не мог из-за своего неудобного положения. Парочка впереди все еще о чем-то переругивалась вполголоса, но Толстый молчал и продолжал заводить мою руку еще дальше за спину, видимо желая узнать, на сколько хватит моего терпения.