Читать книгу - "Дело о даме-дуэлянте - Лариса Куницына"

вам или проследить за этим человеком. Постарайтесь запомнить его приметы настолько хорошо, чтоб позже вы могли его опознать, а также весь разговор с ним, который позднее вы должны будете пересказать. Обещаю, что за выполнение этого задания вы будете щедро вознаграждены. А теперь возвращайтесь к своим делам, но помните, что эти дни потребуют от вас немного больше собранности, чем обычно.

Слуги расходились, перешёптываясь, и, глядя на их озабоченные лица, он понимал, что они взволнованы происходящим. Обернувшись, он увидел позади себя Мадлен. Она тоже была встревожена, и он уже собирался успокоить её и немного подбодрить какой-нибудь шуткой, но она вдруг твёрдо произнесла:

— Я прослежу, чтоб в доме всё было в порядке, Марк. Я ещё раз поговорю с господином Компеном, и сама буду говорить со всеми слугами, вышедшими из дома, после их возвращения. К тому же я пока никого не буду принимать и отменю все свои визиты.

— Это вовсе не обязательно! — попытался протестовать он, но Мадлен покачала головой.

— Если то, что говорят об этой даме, — правда, то следует принять все меры, чтоб она не смогла добраться до тебя здесь.

— Я никогда не сомневался в том, что наш дом надёжно защищён от вторжения чужих людей, — заметил он. — Однако у нас много слуг, кто-то из них может допустить оплошность или поддаться жадности. К тому же, мне хотелось бы использовать попытку Жеральдины де Ренси добраться до меня, против неё самой. Если я смогу доказать, что она пыталась подкупить кого-то из нашей прислуги с тем, чтоб меня отравили перед дуэлью, то мне удастся предъявить ей те же обвинения, что и Доротее де Мелантен.

— Что ж, — немного подумав, кивнула Мадлен, — в таком случае я буду отправлять с поручениями только действительно надёжных слуг, которые достаточно умны, чтоб подыграть ей.

— Ты у меня умница! — рассмеялся он и, обняв её, быстро поцеловал в лоб. — И не беспокойся, если мы заманим эту особу в ловушку, никакого поединка не будет!

— Значит, мы не только должны предотвратить проникновение в дом чужаков, но и схватить их? — раздался рядом голос Ламбера.

Обернувшись к нему, Марк кивнул.

— Я согласился на эту дуэль, чтоб выманить её, — подтвердил он. — Мне известно, как она действует, но нет доказательств. Потому я хочу, чтоб вы задерживали любого, кто попытается войти в дом без нашего позволения. Вам следует допросить такого непрошенного визитёра и запереть его внизу.

— Этого будет достаточно?

Марк задумался.

— Сегодня эта особа обвинила меня в том, что я уклоняюсь от встречи с ней, постоянно находясь под охраной своих рыцарей. Что ж, пусть так и будет! Когда я выхожу из дома, меня должны сопровождать не менее четырёх рыцарей помимо оруженосцев. Они должны всё время быть рядом, а не позади, как обычно, чтоб ко мне не мог незаметно приблизиться кто-то, нанятый ею либо она сама. Остальные рыцари будут находиться в доме и держать оборону здесь.

— Не беспокойся, — усмехнулся Ламбер. — Пусть твоя дружина и не велика, но мы вполне можем защищать твой дом, как обнесённый крепостными стенами замок!

— Не сомневаюсь, — кивнул Марк. — Только помните, что это засада, а не осада, потому будьте сдержанны и спокойны. Жеральдина знает, что я приму меры против её действий, но ей придётся что-то предпринять, иначе она проиграет.

Пройдя в свой кабинет, он вызвал секретаря и занялся привычными делами. Нужно было разобрать корреспонденцию и подписать письма, которые Монсо подготовил по его указанию. Пробегая глазами по ровным строчкам, он никак не мог уяснить суть написанного, поскольку его взгляд то и дело обращался к окну, за которым синела поздняя ночь. Эти загадочные сумерки навевали тревогу, и он не мог отделаться от ощущения нависшей над ним опасности. Напоминая себе, что имеет дело с хитрой, но невежественной женщиной, умение которой владеть мечом не заслуживает его беспокойства, он тем не менее вспоминал о том, что она сумела убить многих рыцарей, которые были вполне опытны и, наверно, не так уж глупы. Он успокаивал себя тем, что теперь рядом с ней нет Доротеи де Мелантен, изворотливой и беспринципной помощницы, обеспечивающей ей лёгкие победы, что он знает о её хитростях и потому вполне может переиграть её, и всё же неразрывная череда её побед вызывала в его душе беспокойство. А ведь, возможно, он знал не обо всех её дуэлях! В этом было что-то пугающее и мистическое, что вот такая грубоватая и необразованная женщина из провинции раз за разом убивала своих противников, словно сам дьявол направлял её руку. Не было ли в этом колдовства?

Эта мысль не показалась ему странной. Он не раз слышал о бретёрах, которые заключали пакт с дьяволом ради будущих побед. К тому же это объяснило бы её непоколебимую уверенность в собственной удаче. Но если б это было так, то зачем все эти ухищрения с ядами? Возможно, весь секрет её убеждённости в своей неуязвимости в том, что им с Доротеей удалось разработать беспроигрышную схему преступления, после осуществления которой они немедленно исчезали из города, не позволяя властям и родственникам жертв начать официальное расследование. И потому за ней неслась слава дуэлянта, бретёра и мастера меча, в то время как истинные обстоятельства её побед гасли в безвестности. Раз за разом приезжая в небольшие провинциальные городки, они проворачивали один и тот же план, находя заказчицу, устраивая дуэль и убивая ничего не подозревающего противника ядом и клинком, после чего, получив плату, немедленно исчезали. Ей всегда всё удавалось, и потому она сама уверовала в то, что стала непобедимой, хотя успех ей обеспечивала подруга, которую она называла маленькой девочкой. И может, без неё удача наконец покинет Жеральдину де Ренси, и ей придётся один на один столкнуться с сильным противником, который сумеет выбить из её руки меч, прервав цепь побед, казавшуюся бесконечной.

Это было логично, и Марк, в очередной раз взглянув в окно, склонен был решить, что это синяя мгла так действуют на него, и когда наступит светлое утро, он увидит всё более ясно, и его страхи канут в небытие, как ушедшая в прошлое тёмная ночь.

И следующее утро действительно было светлым. Выглянув в окно, он увидел медленно тающий туман на улице Принцессы Оливии. Его белые клочки ещё цеплялись за вычурные кронштейны фонарей и уползали в подворотни,