Читать книгу - "Духи степей. Книга 1. Девятый перстень - Елена Анатольевна Леонова"

class="p1">Большинство источников считало, что дата рождения Чингисхана неизвестна. В Монголии говорят, что он появился на свет около тысяча сто шестьдесят второго года на берегу реки Онон в семье Есутей-багатура. По отцовской линии Тэмуджин был из рода Борджигин, нетипичных степняков: мужчины с рыжеватой бородой и серо-зелёными глазами. По легенде, будущий завоеватель покинул утробу матери, сжимая в ладошке сгусток крови, что обещало ребёнку будущее человека, наделённого властью.

Много лет молодой монгол потратил, чтобы обрести популярность и поддержку среди разрозненных племён: старался сохранять хорошие отношения с наследниками кланов, демонстрировал великодушие к врагам, включая их в свою растущую армию, проявлял дипломатию, даже женился, чтобы обрести большую популярность. В итоге его авторитет сильно вырос, под знамёна начали стекаться люди, и, одержав ряд значимых побед, в тысяча двести шестом году Тэмуджин был избран великим ханом, «Владыкой̆ степи», и принял имя Чингиз, дословно означающее «повелитель пространств бескрайних, словно море». С этого периода началось создание Великого монгольского государства.

Филипп поглядывал на карту мира, найденную в сети, где показывалась территория, принадлежавшая монголам того периода. Государство на тот момент выглядело сравнительно небольшим. Рядом, на юго-востоке, расположилась могущественная империя Цзинь, на юге — Ся, а чуть западнее — Западное Ляо, но именно Цзинь была основным беспокойством Чингисхана и основной его целью. Великий хан Монгольского государства тяготился положением данника и вассала чжурчжэней — тунгусо-маньчжурских племён, живших в Цзинь, а кроме того, Чингисхан претендовал на статус Сына Неба, которым на тот момент обладал император Цзинь. В конечном счёте и Цзинь, и Ся, и Ляо были завоёваны Тэмуджином, но сейчас писателя интересовали не эти земли и их порабощение. Его внимание переключилось на северные территории того периода, где на современной карте находились Забайкальский край и Даурия.

Не будучи сильным в истории и географии начала тринадцатого века, понять, что это были за территории и какому народу принадлежали, оказалось Филиппу сложно.

По найденным данным, в момент начала монгольских походов на севере проживали кочевники Саяно-Алтая, их Чингисхан именовал «лесной народ», также обитали кыргызы, меркиты и буряты, а на момент смерти великого полководца в тысяча двести двадцать седьмом году, судя по картам, в состав Монгольской империи входила практически вся территория вокруг озера Байкал.

Смирнов ещё раз посмотрел современную карту. Забайкальский край граничит с Бурятией, примыкающей к восточным берегам Байкала. То есть логично предположить, что когда-то современная Даурия была частью Монгольской империи.

Значит, могла найтись какая-то новая информация, связанная с Чингисханом, или его потомками, или с завоевательными походами, что привело мать и Осипова именно в это место. Но что?

Писатель вспомнил про источник, который планировал поделиться с журналистами данными, видимо с этим связанными. Возможно, он и есть как раз тот самый Мирон с фотографии?

Филипп вздохнул. Сам он ничего сейчас не выяснит. Мало данных, и не зная, что конкретно вызвало интерес в Даурии, понять что-либо невозможно.

Нужно ждать документов от жены Осипова, а потом… Писатель на секунду задумался, соображая. А потом ехать в Даурию.

Да! Так он и поступит. Поговорить с Мироном, если, конечно, он там ещё живёт, будет нелишним. В конце концов, съездить в Забайкальский край будет интересно. Он там не был. А места, говорят, там фантастически красивые!

Глава 65. Москва. Четверг. 10:00

Утром, пока Филипп завтракал, зазвонил мобильный телефон. К удивлению писателя, это оказалась Ирина Осипова, жена журналиста, с которым Софья Журавлёва ездила в Даурию.

Писатель не ожидал, что женщина проявится так скоро, хотя, безусловно, ждал этого.

Ирина сообщила, что нашла вещи Бориса и готова передать их, но необходимо за ними приехать к ней домой, так как сегодня у женщины был выходной.

Моментально согласившись и записав адрес, Филипп закончил с едой, собрался и поехал в пригород, где Осипова проживала в таунхаусе.

Дорога заняла сорок минут, и вскоре писатель оказался в приятном посёлке, где были выстроены небольшие двухэтажные однотипные дома, плотно примыкающие друг к другу.

Ирина встретила Смирнова на крыльце, пригласив зайти. Внутри коттедж оказался уютным и современным, просторным: кухня и большая гостиная с выходом в сад на первом этаже и две спальни на втором.

— Вот всё, что удалось найти, — кивнула Ирина на большую коробку на столе. — Там бумаги, блокноты, наверное, записи Бориса, какие-то камни, книги, фигурки… Не знаю, может, как раз из Даурии. Одежду я давно выкинула, а остальные вещи, думаю, вам будут не интересны. Они для меня как память, а это можете забрать. Собственно, я эту коробку даже не перебирала. Он как приехал, сам сложил всё сюда, я и не трогала.

— Большое спасибо! — довольно поблагодарил Филипп.

— Да не за что. Так странно, что после стольких лет всплыла вся эта история, — Ирина присела на стул. — Я тогда тяжело это пережила, понимаете? А сейчас словно опять накатило.

— Да, понимаю вас, — писатель вздохнул. Он и сам ощущал нечто подобное. События десятилетней давности, которые, казалось, остались давно в прошлом, всплыли новыми красками, а эмоции непонятными отголосками чувствовались с новой силой: не так больно, но не менее остро.

Попрощавшись с Осиповой, Смирнов поехал домой. Но, сгорая от любопытства, он остановил машину на обочине и открыл коробку.

Первое, что он увидел, — книги: «История монгольско-цзиньской войны», «Жизнь замечательных людей: Чингисхан», «Озеро Байкал». Зная теперь немного о событиях монгольских завоеваний, Филипп предположил, что именно в первой книге идёт речь о завоевании территорий Забайкалья и Сибири, так как с них начал свои походы Чингисхан, готовясь к войне с империей Цзинь. Но при чём тут озеро Байкал — непонятно.

Дальше лежали рукописные листы. Их было очень много. Видимо, черновики статьи, но писатель решил изучить их позже. В середине коробки показались блокноты, также с записями Бориса, а дальше — несколько крупных необработанных минералов непонятной породы, металлические древние монетки с иероглифами, похожими на китайские, бусы из засохшей травы и цветов, — неужели всё это из Даурии?

Филипп с интересом рассматривал предметы, выкладывая их на сидение автомобиля рядом, когда на самом дне показалась маленькая картонная коробочка.

Писатель достал её и открыл. Секунду он не моргая смотрел на предмет внутри. Затем достал его, покрутив в руках.

— Вот чёрт!

Смесь удивления, шока и накатывающего волнения накрыла Смирнова.

Быстро покидав все вещи обратно в коробку, кроме последней находки, он завёл двигатель и поехал в город.

Глава 66. Москва. Четверг. 12:50

Саблин закурил сигарету, разглядывая таблицу с информацией расследования на доске. Теперь на ней было восемь колонок, в каждую вписаны детали по ограблениям.