Читать книгу - "Нефритовая лошадь Пржевальского - Людмила Львовна Горелик"

убийце не нужен – ему не до мальчика. Можно на других версиях сосредоточиться. Я думаю, просто забрел ваш Коля слишком глубоко в лес… Жив он, не переживайте, Елена Семеновна. Нужно вертолет подключить, пусть над лесом низко полетает. Виктор Козлов из полиции уже позвонил в МЧС области, обещали прислать.

Елена Семеновна успокоилась, к ней вернулась способность мыслить и соображать. Появилось даже подобие свойственной ей раньше (до того, как по ее вине потерялся Коля) любознательности.

– А почему сегодняшнее посещение Боровиков вас убедило в невозможности похищения Коли этим обормотом и вероятным убийцей?

Потапов воодушевился. Все же он был тоже увлекающийся человек, история с тайником его заинтересовала.

– Потому что этот человек, предполагаемый убийца, украл не просто деньги, а какую-то ценную вещь! И скорее всего, она старинная, артефакт! Там в печке, в той части, что в подполе, имелся тайник. Он вскрыт, опустошен. А фикус ни при чем! По всей вероятности, хозяйка его просто пересаживала и, выйдя по какой-то надобности в кухню, случайно увидела, как гопник изымает ценную вещь из тайника. За что и поплатилась.

– Ну, это интересно, конечно… – согласилась Леля. – А Коля-то наш при чем? Почему теперь исключено, что гопник его похитил?

– Потому что артефакт – это не двадцать или даже тридцать тысяч, которые он мог у бывшей учительницы похитить. Это очень ценная и требующая внимания вещь. Ее теперь реализовывать надо. У гопника после ее похищения хлопот полон рот, но и перспективы большие. При таких обстоятельствах не с руки ему еще с ребенком связываться. С ним ведь тоже хлопоты большие, да и искать ребенка будут интенсивно. Не станет он одновременно две такие проблемы решать. Слишком маловероятно.

Леля вздохнула. Она очень постарела за последние три дня и вздох у нее получился тяжелым, старушечьим.

– Дай бог, чтоб хоть эта версия отпала… И чтоб на медведя он не напоролся. Я ведь тоже сегодня там, в окрестностях Боровиков, была, второй бункер на всякий случай посмотрела. И наткнулась там на какую-то сумасшедшую. Ну, в прямом смысле, больной человек. В бункере она от жары спряталась. И что-то бормотала про то, что мальчика медведь сожрал.

– А, знаю про нее, видел даже. Это Валя, она и впрямь больная, но безобидная совершенно. Ее все здесь знают. В Старых Дворах живет, лопухи собирает…

– Да-да, вся в лопухах… И бормотала что-то по-детски. Типа «медведь-обжора-жора, жора-медвежора». Напевала даже. Это она в ответ на мой вопрос, не видела ли мальчика.

До Потапова не сразу дошло. А когда дошло, он вздрогнул и глаза вытаращил.

– Как-как напевала?

Он заставил Елену Семеновну пересказать подробно свой диалог с Валей и задумался.

Глава 23. Свидание с Ксенией

Весь следующий день Пржевальский не знал, чем себя занять. Беседы с Плешкой и Дондоком казались какими-то глупыми, да и надо было постоянно держать ухо востро – он боялся о своем намерении проговориться. Няню быстро становилось жалко: его отдаленных намеков она не понимала, если и делал – старенькая совсем уже… (то-то радость ей будет, когда он женится! Но это потом…), охотиться не хотелось. До среды оставалась еще почти неделя. Он пойдет, поговорит с Тимофеем Ивановичем. В ее согласии он был теперь уверен, у старика тоже нет оснований отказывать ему… Да что! Он ли не завидный жених?! Уже много лет он не знает, куда деваться от навязываемых со всех сторон невест, отбивается и руками, и ногами… И вот на тебе!

Ему было не по себе. Ощущение счастья, наполнившее его в тот вечер, когда они впервые оказались вдвоем, уступило место беспокойству. Значит, он уже никогда не пойдет в путешествие? Что ж! Это нормально и правильно! В любом случае со временем придется остановиться – годы берут свое, очень скоро он не сможет переносить жару и холод, и голод, и жажду, не сможет жестко принимать решения и отвечать за все, и выходить победителем… Нельзя путешествовать вечно. И была еще одна смущавшая его забота. Он думал о Марфе, своей дочери. Это было еще одно дело, которое беспокоило, которое следовало решить до среды. Но как, как?.. Его глодало чувство неисполненного долга, чувство вины перед Ксенией и дочерью.

Он все же взял ружье, захватил крупную сумму денег и вышел пройтись. Ноги принесли его на этот раз к Боровикам. Вот дом управляющего, а следующий – Кирилла. Поправив за плечами ружье, он зашагал к воротам.

Кирилла, как он и предполагал, дома не оказалось.

– Кирилл на мельнице, – сказала Ксения и предложила присесть. Они уже давно не виделись. Выглядела она похудевшей и подурневшей. Она знала, конечно, как часто Пржевальский теперь бывал в Петровском, слухи доходили и до мужиков – тем более все видели, что он почти совсем не бывал этим летом на охоте. «Бедная! – подумал он, глядя на ее похудевшее лицо. – Да, надо поговорить».

Он огляделся – детей в избе не было.

– А Марфа? – спросил он. – Давненько я ее не видел. Ведь ей скоро три? Шустрая, наверно, стала девочка?

– Увязалась за старшими детьми. Пошли по ягоды в ближний лес. Она, конечно, вряд ли что соберет, но хоть с куста поест вволю – все ей удовольствие будет. Дети любят ягоды с куста есть, свежие.

Он представил Марфу с кустиком земляники, улыбнулся.

– Выпьете, может, чаю, Николай Михайлович? – спросила Ксения. – Кирилл скоро уже должен подойти.

– Нет,