Читать книгу - "Искатель, 2003 № 01 - Журнал «Искатель»"

перламутром помады губы. — Слабо тебе с твоими способностями простоять на руках, ну7, скажем, три минуты на стене Генуэзской крепости? — и, видя мое замешательство, добавила: — Ладно уж, скажу и третье задание, которое ты все равно не выполнишь, ведь устрицы, за которыми нужно нырнуть, живут на глубине двадцать метров. И это опять без акваланга…

Тут я не выдержал и круто резанул:

— А знаешь, не пошла бы ты со своими устрицами… — и замолчал, чуть было не сказав большее. — Я за большую любовь, но я не камикадзе.

Она бросила на меня презрительный взгляд и резко встала, хотела уйти, но остановилась, выговорила ледяным голосом:

— Я понимаю, что большую любовь проще купить за тридцать долларов на соседней танцплощадке, чем за нее бороться:

Она гордо тряхнула золотом волос и направилась к выходу.

И тогда я, посидев некоторое время в задумчивости, побежал за ней.

— Хорошо, согласен, — сказал я, догнав ее на кипарисовой аллее.

…В этот вечер она рассказала мне свою банальную историю о том, как преподаватель танцев лапал ее своими похабными ручищами и цирковое училище пришлось бросить; и о том, что безденежье привело ее в шоу. Разговор получился по душам. И все же при этом она не забыла напомнить как бы в шутку, что уговор дороже денег и что я должен буду выполнить ее желания. Но я уже сам готов был выбрать самое сложное задание…

Однако в ту ночь, под утро, началась буря. Я проснулся в пять часов, как будто кто толкнул меня в бок. За окном сильно качались деревья, и слышно было, как жутко шумит море. Быстро одевшись, я схватил веревку, выбежал во двор и, пройдя через калитку, оказался на набережной. Песок шипел. Огоньки стоявших на рейде судов поминутно скрывались в бушующих волнах и появлялись снова. Я добежал до забора, огораживающего причал завода шампанских вин, и под ярким светом фонарей увидел ужасную картину: большущий катер, вероятно, сорвало с якоря и теперь било о бетонный пирс; после одного из ударов, он завалился на бок и на глазах начал тонуть. И туг ноги сами понесли меня в сторону Царского пляжа. Тьма была непроглядная. Пробираться приходилось вслепую. Сколько раз бегал этим маршрутом — и все же сбился с пути. Я неудачно выскочил на край каньона, сорвался с обрыва и, раздирая одежду, руки и лицо торчащими ветвями колючей растительности, покатился вниз. Остановиться смог только на тропе, которая вилась по самому дну каньона. Она вскоре вывела меня к бушующему морю. Огромные волны накатывались на берег и, накрывая полностью поверхность пляжа, разбивались о скалы; потом, пенясь и шипя увлекаемым за собою песком, они отступали далеко в море, набирали новые силы и снова бросались в мою сторону, как гигантские чудовища. Увязая и падая в волнах, я метался по краю пляжа, но ничего разглядеть не мог: нигде не было видно ни призывающих к спасению сигналов, ни даже габаритных огней, которые обязаны включать ночью любые суда. Лишь пробившись в самый край пляжа, с левой стороны, я увидел что-то длинное, чернеющее в пенящихся волнах. Мачта! Это был искореженный о скалы обломок мачты. Как раз в это время сквозь разредившиеся облака на какой-то миг проник неяркий утренний свет, предоставив мне возможность разглядеть беснующуюся поверхность бухты. Яхты нигде не было!

— Ниагара! — закричал я в отчаянье.

И вдруг, словно меня услышали, сквозь грохот волн прорезался едва слышный женский крик.

— Ниагара? — удивился я и заорал, что есть мочи: — Ниагара!

— А-ах, — снова раздался где-то протяжный стон.

Я стал карабкаться по уступу скалы по направлению к Гроту Шаляпина. Когда я был уже довольно высоко над прибоем, вдруг заметил на сером фоне мокрого камня темную человеческую фигуру. Лихорадочно стал нащупывать вокруг себя какой-нибудь выступ, наконец ухватился за металлическую арматуру, торчащую из каменного парапета, и привязал к ней конец веревки. Затем сбросил всю бухту: она, разматываясь, полетела вниз. Я стал спускаться и быстро достиг воды, но тут волны принялись неистово бить меня о скалы. Я подставлял руки, плечи, чтобы смягчить удары, но это мало помогало. Меня вертело, качало и швыряло раз за разом о скалы. Я не мог найти выступа или трещинки, за которые можно было ухватиться и прижаться к холодным камням хотя бы на время, чтобы избавиться от этого сумасшедшего избиения стихией. Я не видел, но знал каким-то внутренним чувством, что Ниагара где-то рядом, слева. Веревка была длинная, и я обвязал вокруг пояса ее свободный конец. Это страховало меня при передвижениях на некоторое расстояние вдоль берега. Медлить было нельзя, и я напролом ринулся налево. Тут же волна больно швырнула меня о скалу. Я уцепился за выступающий камень и, когда волна отхлынула, спрыгнул на оголившееся дно и совершил несколько шагов, прежде чем волны снова страшно ударили меня о скалу. Но я успел заметить Ниагару. Она корчилась от боли на камне, вцепившись в него мертвой хваткой. Я бросился к ней, но волна с силой швырнула меня вперед, и я только причинил девушке дополнительную боль, налетев на нее.

— Держись за меня! — закричал я сквозь грохот прибоя на ухо Ниагаре.

Она не отрывалась от камня. Я тряс ее, но она сама словно превратилась в камень.

— Что с тобой? Возьми себя в руки. Держись за меня! — снова прокричал я.

Она повернула ко мне мокрое лицо и начала дрожать сильно-сильно, так что я слышал за этим кошмарным шумом, как стучат ее зубы. Гигантская волна снова ударила нас о скалу, и, когда она сошла, я стал отдирать от камня руки Ниагары. Но сделать это было не так-то просто. Хватка была железная. Я с силой рванул девушку на себя, ее ладони разжались, и туг же она вцепилась в мою шею так крепко, что я едва не задохнулся от удушья. Перехватив одну руку Ниагары, я сумел отвести ее ей за спину и, обхватив за талию, прижать к себе. Очередная волна легко швырнула нас на камни, и после этого Ниагара обмякла. Ценой неимоверных усилий, подтягиваясь по веревке и придерживая свободной рукой спасаемую, я сумел приблизиться к месту подъема. Она была очень слаба и только едва слышно стонала. Опасаясь, что удары волн о скалы окончательно погубят девушку, я все же обвязал ее веревкой под мышками, сам ухватился за спасительный шнур выше и начал подниматься наверх. Взобравшись на площадку перед сквозным гротом, упершись ногами в каменный парапет, я стал поднимать Ниагару. К моему