Читать книгу - "Эхо разрушенных судеб... - Юлия Иванина"

-У Ильи в машине есть влажные салфетки, нужно хоть кровь с лица вытереть.

-У меня тоже салфетки есть, сейчас приведу себя в порядок.

-Ты же сейчас к нам, как и договаривались?

Увидев сомнения на лице Егора, она продолжила:

-Бабушка ждёт тебя.

-Не знаю, стоит ли светить своими синяками перед ней…

-Что-нибудь придумаем, - улыбнулась ему тётя, - Юра сейчас как раз повёз Славу…

-Надеюсь куда-нибудь в лес, - буркнул сзади Илья.

****

Напряжение немного начало отходить на задний план после вкусного сытного ужина и пары стопок ароматной дядиной Юриной наливки. Наконец все смогли расслабиться и не думать о неприятном инциденте в больнице. Тем более, что Слава, из чувства самосохранения, на ужин не пришёл.

Егор откинулся на спинку стула и блаженно зажмурил глаза. Как же хорошо и спокойно сейчас на душе, даже не смотря на расплывшийся синяк под правым глазом и распухший нос. Бабушка была в шоке, когда увидела его подбитое лицо, и ни на секунду не поверила, что травму он получил, когда спиливал во дворе ветки, одна из которых, по его словам, и ударила его в нос, выскользнув у него из рук. Вера Степановна только укоризненно покачала головой и с недовольством посмотрела на обоих внуков. На Илье хоть и не было следов драки, но его помятый и растрёпанный вид не внушил бабушке доверия.

-Ну что ещё по одной и пойдём покурим, - хлопнув в ладоши, предложил дядя Юра и потянулся за полупустой бутылкой.

Парни только улыбнулись и согласно закивали. Пропустив ещё по стаканчику наливки, мужчины вышли на улицу и расположились в саду на деревянной скамейке. Егор и дядя Юра закурили. Илья, даже оставив спортивную карьеру, оставался яростным противником курения.

Егор крепко затянулся и, запрокинув голову вверх, медленно и протяжно выпустил дым из лёгких.

-Как же хорошо, - выдохнул он тихо и уставился в тёмно-синее звёздное небо, виднеющееся сквозь листву деревьев.

-Хорошо, - согласился рядом с ним хмельной и благодушный Илья.

Песни соловья заполнили тишину ночи. Сейчас не хотелось говорить ни о чём, но Егор знал, что лучшего момента, чтобы начать с родственниками разговор о Марусе может не представиться. Поэтому, помолчав ещё пару минут и собравшись с мыслями, он, наконец, начал:

-Дядь Юр, ты же охотник, местность должен хорошо знать.

-Ну?

-Хочу найти Черемхово, где семья отца раньше жила, - повернулся Романчук к родственнику, - я пробовал сам найти по рассказам отца и старым картам, но заблудился. Хотел попросить, чтобы ты помог найти хутор, если знаешь где это.

Дядя Юра молчал, только задумчиво потирал пальцами свою короткую бороду. И тогда Егор выпалил:

-Там кладбище, где похоронили Марусю…

Илья, который в это время жевал травинку, от неожиданности подавился слюной и закашлялся. Дядя тихо выругался.

Да, Егор знал, что его слова повергнут родственников в шок, но не подумал, что от следующих слов Хитрюка-старшего, сам едва не схлопочет сердечный приступ:

-Я знаю. Мы с Тимофеем вместе её там похоронили…

От крыльца послышался приглушённый вскрик, и звон разбитого стекла. Все трое обернулись на шум. На дорожке стояла тётя Зина и зажимала рот ладонями, у её ног лежала разбитая стеклянная чашка, а вокруг медленно расплывалась лужа разлитого чая. Егор не мог отвести взгляда от осколков, в которых отражался свет от фонаря, что висел над крыльцом. В ушах до сих пор стояло эхо бьющегося стекла.

-Юра, - всхлипнула тётя Зина, - ты что только, что сказал? Что вы сделали с Тимофеем? Кого вы с ним похоронили?

Дядя молчал, в панике уставившись на жену. Кажется, что он даже протрезвел в ту же секунду, и осознал, в чём именно он только что признался.

-Марусю, - безжизненно отозвался Егор, с трудом отрывая взгляд от битого стекла.

Илья уже был рядом с матерью и собирал у её ног осколки, тогда как Егор, тётя Зина и дядя Юра молчали и только смотрели друг на друга.

-Что вы натворили? – смогла, наконец, вымолвить тётя Зина, бессильно опускаясь на крыльцо.

-Как вы могли? – одновременно с ней выпалил Егор.

Дядя Юра глубоко вздохнул, снова потёр ладонью бороду, открыл рот, чтобы что-то сказать… и не вымолвил ни слова.

А у Егора в душе всё снова рушилось и рвалось, как тогда, за неделю до смерти отца, когда он рассказал сыну, что старшая дочь не уехала в неизвестном направлении, а утонула в реке через неделю после изнасилования. Романчук чувствовал, что его снова предали, и волна злости уже обжигала внутренности.

-Я отца ненавижу, что он всё скрыл. Так ещё и вы в этом участвовали, - прошипел он, поднимаясь и не отводя яростного взгляда от дяди Юры.

-Егор, я… , - хотел было вставить слово Хитрюк-старший, но Егор его перебил:

-Как Вы с этим вообще смогли жить? Как могли скрывать, что она умерла?! Вы хоть понимаете, что неизвестность свела мою мать в могилу, и по вашей милости моя сестра лежит одна неизвестно где, и никто из родственников её не навещает? Вы это понимаете? – почти срывался на крик Егор.

В глубине души он понимал, что не прав, что дядя не заслуживает его ненависти, но остановить себя не мог. Ведь отца не стало, и он не мог выплеснуть на него всю горечь и боль, что разъедали его изнутри.

-Егор, хорош, - встал у него на пути Илья.

-Отвали, - прорычал Егор, толкая брата в грудь.

Молодые люди, яростно сверкая глазами, уставились друг на друга, ни один из них не хотел уступать. До катастрофы оставались считанные секунды.

-А ну-ка сели! – прогремел голос дядя Юры у Ильи за спиной.

В голову Егора пытались пробиться здравые мысли, но ни за одну из них он не мог зацепиться, злость туманила мозг.

-Сели оба! – чуть тише, но не менее грозно повторил Хитрюк-старший, подходя к братьям.

Первым, как ни странно, послушался Илья и отступил к скамейке.

-Егор, - обратился к нему дядя Юра, понижая тон, - сядь и постарайся хотя бы на время успокоится и выслушать меня. Я постараюсь всё объяснить.

-Чуть тише говорите, - подала голос тётя Зина, - бабушку разбудите.

Напоминание о бабушке, словно отрезвляющая пощёчина, заставило Егора прийти в себя. Он мотнул головой, прогоняя туман злости и отчаянья. А потом опустился на