Читать книгу - "Мастер - Бентли Литтл"

а затем на губах и ответил ей – с благодарностью, счастьем и страстью.

Я позвонил Тери сразу после того, как узнал, сколько времени пробыл у Фрэнка, и обнаружил, что она в панике оставила мне больше тридцати сообщений. Она не получала от меня никаких вестей, не могла дозвониться, и каждый сценарий, который возникал у нее в голове, был либо катастрофой, либо трагедией.

Я заснул за рулем, врезался в грузовик и сгорел до неузнаваемости, так что мое тело невозможно опознать.

Я съехал с дороги и упал в обрыв, где машина взорвалась.

Я поскользнулся на мокром тротуаре, ударился головой и получил аневризму.

Я задохнулся во сне в каком-то неизвестном мотеле.

Она даже обратилась в полицию с заявлением о моем исчезновении. Но поскольку не была моей родственницей, а я официально находился в отпуске, и единственным признаком моего исчезновения был тот факт, что я не отвечал на ее звонки, полицейские сказали, что они ничем не могут помочь. Им требовались дополнительные доказательства моего исчезновения, чтобы они начали расследование. Это привело ее в бешенство, и она звонила и писала во все правоохранительные органы и государственные учреждения, какие только приходили на ум. Хотя для нее это было кошмаром, я был рад, что ей не удалось убедить полицию начать масштабные поиски. Теперь мне не пришлось бы доказывать, что я – это я, и уж тем более отчитываться о своем местонахождении каждую минуту в течение последней недели.

Я рассказал ей правду о том, что произошло. Не было причин не делать этого, и теперь я удивляюсь, почему не сделал этого раньше. Я не упустил ни одной детали и не пытался ничего приукрасить. Либо я отпугну ее, либо она поймет и примет, но в любом случае все будет честно и без секретов. С тайнами в наших новых отношениях было покончено.

Я все еще был озадачен тем, что произошло за эти пять минут…

…а меня не было целых шесть дней!

…в доме, и, хоть мне не верилось в это, я знал, что это правда. Именно так все и было! Потеря времени пугала меня сильнее всего, больше, чем поездка в Рэндалл или призрак ночлежки в Техасе. Эти случаи, по крайней мере, были хоть как-то объяснимы и предсказуемы. Но здесь все было иначе: полное нарушение законов физики и логики.

Даже когда я рассказывал все это Тери, я понимал, насколько абсурдно это звучит, и не обиделся бы на нее, если бы она рассердилась за ложь и за такую возмутительную историю или если бы бежала, посчитав меня сумасшедшим. К счастью, она не сделала ни того ни другого. Она впитала то, что я сказал, и даже если она не верила всему этому, очевидно, она знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я говорю правду, и на данный момент этого было достаточно.

– К тому же, – поддразнила она, – я смогу увидеть часть этого на канале «Охотники за призраками», не так ли?

Я крепко обнял ее, почти поддавшись эмоциям, осознав только сейчас, как важно иметь рядом кого-то, кто верит в меня. И желательно – любит.

Мы проговорили несколько часов, перебирая детали всего произошедшего, изучая все с тщательностью аспирантов, анализирующих роман Фолкнера. У нее, конечно, были вопросы, но и у меня тоже.

Неужели он действительно выкопал кости моей мамы?

Это был главный вопрос, который преследовал меня все это время. Мне казалось, что оставалось только два варианта: поверить, что Фрэнк лгал, чтобы достать меня, или же провести эксгумацию, чтобы удостовериться, что тело мамы все еще там. Первый вариант был предпочтительнее, но я не был уверен, что смогу жить с неопределенностью. А мысль о том, что маму откопают спустя столько времени, вызывала у меня тошноту.

Тери накрыла своей рукой мою.

– Этот Фрэнк всегда был лжецом, не так ли? Оставь ее в покое.

– Но он знал кладбище!

– Это еще ничего не значит. Мы должны помнить мертвых, но думать о живых.

Я устало кивнул. Это имело смысл.

Сэнди Симмонс умерла в мое отсутствие. Я узнал об этом, когда позвонил ей, чтобы сообщить, что нашел Фрэнка. Я набрал ее номер, но соединение автоматически переключилось на телефон Брэда, и, когда я попросил поговорить с ней, он сообщил мне трагичные новости. Она так и не пришла в себя после комы, и официальной причиной смерти стал отказ органов.

Но я знал истинную причину. Фрэнк.

Я выразил Брэду свои соболезнования, но решил оставить все как есть. Я не собирался проводить дальнейшее расследование, не собирался вмешиваться. Я покончил со всем этим. Пора было двигаться дальше. Я сообщил властям о Фрэнке, а что будет дальше, уже зависело от них. Если понадобится, я дам показания в суде и поделюсь любой информацией, но с одиночными поисками покончено. Я надеялся, что Фрэнка посадят в тюрьму, но если нет, он мог гнить в своем мавзолее в пустыне. Моя роль в этом закончилась.

Мне было приятно признать это. Я начинал все с чистого листа, начинал заново. Я сбросил весь свой багаж, и одним из первых решений в качестве свободного человека стало предложение Тери переехать ко мне. Я сделал это во время ужина, воспользовавшись приемом, который подглядел в кино. Я заказал дополнительный ключ от своего дома, положил его в маленькую коробочку, завернул и вручил ей в хорошем ресторане прямо перед подачей десерта. Меня немного охватил страх, когда я понял, что она может подумать, будто это предложение и в коробочке кольцо, но, похоже, эта мысль даже не пришла ей в голову. Казалось, она искренне не знала, что может быть в коробке, и была совершенно удивлена, когда увидела ключ и я объяснил, что думаю о том, чтобы мы стали жить вместе.

Ее пришлось уговаривать. Она жила в своей квартире последние десять лет и была более чем привязана к ней. Удобно добираться до работы и замечательный район. Хотя Тери этого не сказала, я уверен, она также боялась, что если у нас ничего не получится и она откажется от квартиры, то не сможет найти такое же хорошее место. Поэтому мы пришли к компромиссу: она переедет ко мне, но на всякий случай оставит свою квартиру на некоторое время.

– Ты не обиделся? – спросила она.

Я рассмеялся.

– Вовсе нет. В сфере недвижимости мы постоянно советуем людям делать подобные вещи. Это удваивает наши комиссионные.

– Но сейчас ты ничего не продаешь и вообще не работаешь.

– Я знаю. Но я, честно, все