Читать книгу - "Четвёртая четверть - Инна Тронина"

И Олимпиада должна перестать играть с огнём. Хоть бы ещё держала обоих на расстоянии! А то спит с ними попеременно. Первым добился расположения Микола. Лёшка растопил Липкино сердце под Новый год. А теперь и тот, и другой считают себя вправе распоряжаться её судьбой.

Завязывая перед зеркалом фасонистый узел галстука, Андрей думал, что Липка понтуется*. Прячет неуверенность под наглой маской опытной шлюхи. Вместо того чтобы принять дар судьбы и угомониться, сползает в бездну.

Андрей выбрал двухсторонние запонки в платине, осмотрел гранаты на свет. Потом стал собирать свой кейс. Сейчас он поедет не в офис агентства, а к Буссову. Попросит узнать, что со второго января по десятое апреля удалось выяснить не только об обстоятельствах гибели Наталии Логиневской, но и насчёт её самой.

Кем она была по профессии? Какой имела характер? Чем интересовалась? Как предпочитала проводить свободное время? И всё такое прочее. Только бы Димку никуда не услали по службе, а то придётся весь сегодняшний день потерять. А потом засосёт текучка, и всё меньше останется возможностей выйти на след маньяка. Почему-то не уходила из головы Логиневская. Андрей был уже почти уверен, что эти две трагедии так или иначе связаны между собой.

Послушав, как Олимпиада в соседней комнате сюсюкает с ребёнком, Андрей поморщился. Нетрудовые доходы быстро развращают неокрепшую подростковую психику. Зря и он, и Матвиенко, и Чугунов осыпают Липку с Андрейкой подарками, деньгами. У девчонки снесло крышу. Она уже не знает, чем заняться. Одевает младенца с ног до головы в фирменные тряпки, кормит его смесями из дорогих супермаркетов.

Себе купила нутриевую шубу, подолом которой и в апреле метёт мостовые. К ней выпросила песцовую шапку с длинным хвостом, болтающимся за спиной. Если разобраться, то ясно, почему Олимпиада не хочет выбрать кого-то одного. Ведь, в таком случае, двое других, включая Андрея, перестанут поливать её золотым дождём. И Микола, и Лёха откажутся от подачек Озирского, получив право что-то решать.

А пока Липка живёт на широкую ногу. Бегает по гадальным салонам, швыряет деньги за наговоры. Начитали ей на монету для богатства, на кулон с янтарём — для удачи. Но больше всего Олимпиаду Бабенко интересовала возможность вернуть любимого. Дабы видеть Озирского своим мужем, Липка не жалела денег Миколы и Алексея. И, чтобы ребята не возникали, платила им натурой.

А потом, ласково потираясь о плечо то одного, то другого кавалера, мурлыкала, как всё дорого. И получала следующую порцию помощи. Она позволяла себе «доить» не только Лёху, но и дистрофика Миколу, которому после этого нечего было послать в Донбасс семье. Липка же умело тянула время, не лишая Матвиенко надежды на прописку в Москве. И он раскошеливался, боясь, что рыбка сорвётся с крючка.

Андрей даже представить себе не мог, на сколько его личных вещей разные ворожеи начитали свои заклинания, какое количества приворотного зелья он выпил вместе с чаем и кофе, съел в супе и со вторым блюдом. Но, в любом случае, колдовство не действовало.

Озирский не изъявлял желание идти с Липкой в ЗАГС, а гадалки объясняли это тем, что мужчина одержим дьяволом. Но если девушка хорошо заплатит, можно постараться дьявола изгнать. И Липка платила, списывая расходы на Андрюшкины лекарства. Всё равно Озирский чеки не проверял — не был таким мелочным. Сказала бы хоть одна гадалка этой балде, чтобы шла замуж за хорошего парня, а не трепала ему нервы. И бросила бесплодные попытки навязать себя тому, кто её не желает…

Андрей как раз забирал кодовый замок кейса, когда зазвонили все три телефона. Он не успел подойти — Липка подскочила первой. Всё-таки Андрей жил здесь на правах гостя, и остерегался сразу хватать трубку. Это мог быть Микола Матвиенко, который очень сильно опечалится, услышав голос своего счастливого соперника.

Липке могли звонить её родственники и подружки. Со времени школьных лет их поубавилось, но всё-таки кое-кто иногда находился. Вот если Липка его позовёт, тогда другое дело. Андрей достал сигареты, открыл форточку и присел на диван. Он слышал Липкин голос — сначала недоверчивый, потом — злой.

— Слушаю! Кто? И кого вам надо? Нет его. Вот так и нет. Я не знаю, чего он сказал. И не звоните больше сюда. Он здесь не живёт. Вот и знайте, если не знали. Откуда я его вам возьму? На здоровье. До свидания!

Как только Олимпиада швырнула трубку, Андрей выглянул в коридор. Он мог по параллельному аппарату прослушать разговор, но считал это неприличным. Липка стояла с восьмимесячным Андрейкой на руках, то и дело подкидывая его и покачивая. На шаги отца мальчик оглянулся, вытаращив лазуритовые глазки с потрясающе длинными чёрными ресницами. Тёплые льняные волосы над крутым лбом завились колечками. Озирский сделал отпрыску «козу», подмигнул, цокнул языком. Андрей засмеялся, показав четыре беленьких зубика.

Озирский подумал, что, наверное, он в детстве был таким же. Мать говорила, что у него раньше были голубые глаза и светлые локоны. Нежно-голубой махровый комбинезон очень шёл ребёнку и оттенял его румянец.

— Кто звонил?

Озирский спросил это между прочим, пытаясь вытащить свой палец из пухлого кулачка сынули.

— Ронина тебя искала.

Олимпиада смотрела прямо в глаза другу, и лицо её было каменным.

— Ронина? Меня? — Андрей не понимал, что происходит. — Я думал, тебя кто-то достаёт без дела… Почему ты трубку бросила?

— Потому что здесь я хозяйка. А она мне надоела. Как только ты за дверь, начинает трезвонить. А ребёнок боится, плачет потом полдня.

Липка не отводила взгляда, хотя лицо Андрея побелело от бешенства.

— Она хочет тебя в постель затащить, но я вас сводить не намерена. И пусть не врёт, что у вас там всякие уголовные дела. Я эти выверты знаю. Если хочешь, иди к ней и живи. У меня ещё два бой-френда есть. И никогда я тебя не позову к телефону, если она опять пристанет, хоть лопни…

— Вот что… Унесли парня, быстро! — Андрей выдохнул через нос и впился ногтями в ладони.

— Зачем? — усмехнулась Олимпиада. — Бить, что ли, будешь? Ишь, набок тебя повело…

— Тогда я сам.

Озирский хотел взять сына на руки, но Липка его не отдала.

— Да, пожалуйста, унесу.

Она ушла в спальню и вернулась одна. Андрюшка гулил в кроватке. Он уже отчётливо произносил слоги — «ма», «ба», «да».

— И что дальше?

Липка даже представить себе не могла, что Андрей её ударит. Он сделал знак, приглашая подружку в гостиную, и та неохотно повиновалась.

— Слушай, мне некогда. У меня ребёнок не кормлен.

Андрей уставился в зеркало, перед которым всего несколько минут назад в благодушном настроении завязывал галстук. На кухне надрывался транзистор, который заводил Андрея до самого высокого градуса.

Отказала мне два раза,

«Не хочу!» — сказала ты.

Вот такая вот зараза