Читать книгу - "Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс"

– Конечно, милорд. Рейнвейн, херес, виски…

Тут мистер Паффет решил вмешаться. Крепкие напитки были не по его части.

– Мистер Ноукс, – отметил он, ни к кому не обращаясь, – всегда держал в доме добрый бочонок пива. Этого у него не отнять.

– Превосходно. Мистер Макбрайд, как я понимаю, формально это пиво вашего клиента. Но если вы не возражаете.

– Ну, – уступил мистер Макбрайд, – капля пива ведь погоды не сделает?

– Бантер, кувшин пива и виски. И херес для дам.

Бантер отправился выполнять это умиротворяющее поручение, и атмосфера несколько разрядилась. Мистер Гудакр ухватился за последние слова и попытался перевести разговор на менее острую тему.

– Херес, – начал он с оживлением, – всегда казался мне крайне приятным вином. Я с большой радостью прочитал в газетах, что он снова вступает в свои права. И мадера тоже. Я слышал, херес и мадера опять пользуются успехом в Лондоне. И в университетах. Это очень обнадеживает. Не могу поверить, чтобы эти новомодные коктейли могли быть полезны для здоровья и приятны на вкус. Едва ли.

Но я не вижу ничего плохого в том, чтобы время от времени пропустить стакан старого доброго вина – ради желудка твоего[108], как сказал апостол. Оно очень укрепляет во время треволнений, таких как сейчас. Я боюсь, мисс Твиттертон, это было для вас тяжелым потрясением.

– Я никак не ожидала такого от дяди, – огорченно проговорила мисс Твиттертон. – Он был таким уважаемым человеком. Я не могу в это поверить.

– А я могу – запросто, – прошептал Крачли на ухо трубочисту.

– Заранее не знаешь, – сказал мистер Паффет, влезая в свое пальто. – Я всегда думал, что у мистера Ноукса денег куры не клюют. А он вон что, оказывается.

– Смылся с моими сорока фунтами! – Крачли машинально поднял бумаги с пола. – И даже два процента мне не заплатил, старый ворюга! Мне никогда не нравилась эта его затея с радиолавкой.

– Эх! – вздохнул мистер Паффет. Он схватил конец веревки, торчавший из кучи бумаг, и стал наматывать ее на пальцы: вдвоем с Крачли они смотрелись так, будто дородная старая дева и ее компаньонка сматывают шерсть для вязания. – Подальше положишь – поближе возьмешь, Фрэнк Крачли. Когда откладываешь деньги, никакая предосторожность не будет лишней. Подбирай их, когда попадутся, и клади в надежное место, как я эту бечевку, вот все и будет у тебя под рукой, когда понадобится. – Он засунул веревку в карман.

На это нравоучение Крачли ничего не ответил. Он вышел, пропуская Бантера, который с невозмутимым лицом нес на жестяном подносе черную бутылку, бутылку виски, глиняный кувшин, два вчерашних стакана, три хрустальных бокала (один с отколотым краем ножки), фарфоровую чашку и две оловянных кружки разного размера.

– Боже мой! – сказал Питер. Бантер на миг поднял глаза, несчастные, как у нашкодившего спаниеля. – Прямо-таки нерегулярные части с Бейкер-стрит[109]. Но главное, что у них у всех сверху дырка. Говорят, у Вулворта хороший выбор стекла. А пока, мисс Твиттертон, решайте: херес в “подарке из Маргита” или “Хейг”[110]в кружке?

– Ой! – воскликнула мисс Твиттертон. – В шифоньере точно должны быть бокалы… Спасибо большое, но так рано утром. и с них надо будет стереть пыль, потому что дядя ими не пользовался. Даже не знаю.

– Это только на пользу.

– Я думаю, вам надо чего-нибудь выпить, – сказала Гарриет.

– Вы так думаете, леди Питер? Ну. если вы настаиваете. Тогда только херес и только капельку. Конечно, сейчас уже совсем не так рано, правда? Ой, спасибо большое, это слишком много!

– Поверьте мне, – сказал Питер, – он ничуть не крепче вашего пастернакового вина.

Он с серьезным видом протянул ей кружку и налил немного хереса жене, которая взяла бокал, заметив:

– Ты мастер литот[111].

– Спасибо, Гарриет. Какого вам яда, падре?

– Хереса, спасибо. Хереса. Ваше здоровье, молодые. – Он торжественно чокнулся с кружкой мисс Твиттертон, к чему она была не готова. – Не теряйте духа, мисс Твиттертон. Все может быть не так плохо, как кажется.

– Спасибо, – сказал мистер Макбрайд, отстраняя стакан виски. – Я подожду пива, если вы не возражаете. Мой лозунг: ничего крепкого на работе. Я ничуть не рад, что принес в дом такую тревожную весть. Но дело есть дело, правда, ваша светлость? Надо ведь заботиться об интересах клиентов.

– Вы не виноваты, – сказал Питер. – Мисс Твиттертон понимает, что вы просто исполняете неприятную обязанность. Как говорится, не меньше служит тот высокой воле, кто ходит с исполнительным листом[112].

– Я уверена, – воскликнула мисс Твиттертон, – если бы мы только нашли дядю, он бы все объяснил.

– Если бы мы его нашли, – многозначительно произнес мистер Макбрайд.

– Да, – отозвался Питер, – ваше “если” – великое слово[113]. Если бы мы нашли мистера Ноукса… – Дверь открылась, и он с облегчением отмахнулся от вопроса. – Ах! Пиво, славное пиво!

– Прошу прощения, милорд. – Бантер стоял на пороге с пустыми руками. – Боюсь, мы нашли мистера Ноукса.

– Боитесь, что нашли?

Хозяин и слуга уставились друг на друга, а Гарриет, читая в их глазах непроизнесенные слова, подошла к Питеру и положила руку ему на плечо.

– Бога ради, Бантер, – напряженно проговорил Уимзи, – неужели вы нашли. Где? В подвале?

Напряжение разрядил голос миссис Раддл, похожий на вой банши:

– Фрэнк! Фрэнк Крачли! Это мистер Ноукс!

– Да, милорд, – сказал Бантер.

Мисс Твиттертон, проявив неожиданную сообразительность, вскочила на ноги:

– Он умер! Дядя умер!

Кружка выкатилась из ее рук и разбилась об пол у камина.

– Нет-нет, – сказала Гарриет, – они не об этом.

– Ох, не может быть, – проговорил мистер Гудакр. Он призывно посмотрел на Бантера, который склонил голову.