Читать книгу - "Пока воды Венеции тихие - Фульвио Эрвас"

– Дальше.

– Ну, вот он там стоял: бритая голова, очки в золотистой оправе и одет довольно прилично – в черный льняной костюм и мокасины. А да, на левой скуле у него был шрам. Не слишком большой, но довольно заметный.

– Итальянец?

– Не знаю. Он просто рассматривал книги. Возьмет в руки одну книжку, перелистает, поставит на место и берет другую. Я пару раз прошел возле него, но он ни разу не поднял на меня глаза.

– Где находится этот книжный магазин?

– На небольшой площади под названием Дель Тинтор. Кстати, очень близко от места, где я нашел труп. Знаете, где это?

– Нет, но я найду. Так, значит, через несколько дней вы будете на Мадагаскаре?

– Да, – откликнулся Жанна Д’Арк, явно довольный предстоящей перспективой.

– А на Мадагаскаре есть валуны?

– Полно́! И там они тоже, как и во всем мире, скользят, теряют равновесие и падают. Валуны везде ведут себя одинаково.

– Скользят, теряют равновесие и падают, – сам не зная почему, Стуки повторил в уме эти три глагола.

Стуки решил особо не заморачиваться: в конце концов, валуны сами знали, как им передвигаться, а может быть, и как найти дорогу к морю.

– Мы еще услышимся до вашего отъезда? – спросил Стуки и записал номера телефонов обоих знакомых.

Инспектор был уже на набережной, когда взволнованная Тереза Брунетти настигла его со спины.

– Я вам звоню уже целых пятнадцать минут! Только не говорите мне, что вы отключили мобильник! – набросилась на него женщина.

– У меня разрядилась батарея, – попытался оправдаться Стуки и только ухудшил этим свое положение, потому что, по мнению агента Брунетти, такая ситуация для полицейского была абсолютно недопустима.

Тереза так сильно сжала свои красивые губы, что они стали похожи на береговую линию Венецианской лагуны. С трудом сдерживая проклятия, она глянула на Стуки с таким осуждением, будто видела перед собой беспечного туриста, шагающего по деревянному помосту в день, когда Венеция не затоплена водой.

– Я так понимаю, подозреваемую вы упустили. Поэтому вы выключили телефон! Могли хотя бы мне сообщить, в какую сторону она пошла? Я бы ее перехватила. Я знаю несколько мест, где женщина обычно бывает.

– Если бы вы мне все подробно объяснили, я бы и сам мог ее перехватить. Я тоже хорошо знаю город и…

– Да что вы можете знать о Венеции? – с презрением фыркнула Тереза Брунетти.

Дорогая редакция!

Что, опять? Возвращаются «Пинк Флойд»? Вся эта банда?

Я чуть с ума не сошел, когда услышал эту новость. Снова приедут «Пинк Флойд», а с ними все эти хамы, которые только и знают, что пить, словно бездонные бочки, и мочиться на священные стены Серениссима. Потом они будут валяться на ступенях мостов, как якоря, гнилые внутри и снаружи. Варвары с гор и равнин, привыкшие жить в многоэтажках. Рабы небоскребов и презренного асфальта, а также автомобилей, ручного тормоза, машинного масла и – как же без этого – резиновых покрышек! Да, да, покрышек!

Дикари, передвигающиеся сидя, потому что не в состоянии ходить пешком. Их заносит то вправо, то влево. Эй! Вы можете держаться или правой, или левой стороны? Это не так сложно, мы же справляемся. Но нет! «Посмотрите на церковь», – всей толпой налево. «Полюбуйтесь этой маской!» – и все направо. Заблудившиеся бродяги без компаса. Но что самое худшее – в неподходящей обуви. Да, сэр: ваша обувь здесь не к месту! В треккинговых ботинках в базилике! В кроссовках на вапоретто! Знали бы вы, как чувствуются все эти кроссы, которые вам пришлось в них пробежать! Даже голуби падают с карнизов.

Обувь, оставляющая глубокие борозды, ботинки с развязанными шнурками, нижние конечности с мозолями, волдырями и шишкой на ноге. Но самое главное – туфли на высоких каблуках! Их обладательницы наверняка имеют ученые степени в области анатомии и физиологии ленивцев и черепах. Это же надо додуматься! Гулять по Венеции на высоких каблуках! Каблуки застревают между камнями мостовой и на ступенях мостов, и нужно срочно звать спасателей, а иначе все эти красавицы погибнут под знойным итальянским солнцем от обезвоживания.

Почему-то никому из туристов не придет в голову надеть подходящую к случаю обувь, стук каблучков которой едва слышен, чтобы не тревожить тишины венецианских ночей. Ведь в такие ночи все звуки разносятся по набережным, как тиканье старинных часов, как голос маятника восемнадцатого века, хохот чаек или весеннее воркование голубей.

«Пинк Флойд» в Венеции?

Нет и еще раз нет! Если они вернутся, я не знаю, что сделаю. А я способен на все!

В этот раз я буду вооружен и защищен броней. Я стану сапером и заложу под сцену мину, много мин: большие, маленькие, противопехотные, противотанковые, мины замедленного действия, двойные, тройные, всемогущие, нейтронные, с гамма-лучами, с фотоновым лазером, с коротким и очень коротким взрывателем. Если это не поможет, я рассею чуму, оспу, дизентерию, острый и хронический фарингит, мутантные и мутирующие вирусы, поражающие голосовые связки, а также те, которые вызывают музыкальную амнезию, семантическую деменцию, немоту и баритональный кашель.

Я проткну шпагой мэра, его заместителей и всех чиновников по туризму, подожгу картографические компании, уничтожу графических дизайнеров, продавцов воды, мороженого и бумажных салфеток.

С нас хватит! Руки прочь от Венеции!

Дож Франческо Морозини, защитник города

Июнь 2006

23 июля

Среда

Вернувшись поздно вечером в квартиру на острове Джудекка, Стуки застал синьору Елену за прослушиванием классической музыки. «Бах», – определил Стуки, но синьора возразила ему, что это Лучано Паваротти.

– И все же я почти уверен, что это Иоган Себастьян Бах, – произнес Стуки.

Тогда синьора Елена подошла к проигрывателю, чтобы проверить, и тут же согласилась со Стуки, а еще сообщила ему, что этот композитор хорошо ей знаком, ведь она принимает капли Баха для улучшения памяти.

За ночь синьора Елена несколько раз вставала и принималась бродить по дому. Стуки то просыпался, то засыпал опять, погружаясь в сон, а потом резко выныривая из него, словно катаясь на американских горках.

Уже под утро к нему во сне пришла агент Брунетти. Одежды на женщине было немного, зато на руках обнаружились боксерские перчатки. Интересно, что это могло означать на языке снов?

«Да что вы можете знать о Венеции?» – так сказала ему Тереза. Фраза довольно невежливая и весьма неприятная. Как можно говорить такое ему, который родился в Венеции и у которого этот город, можно сказать, отпечатался в гипофизе? Что он мог знать о Венеции? И это говорит она, которая сама может оказаться из Тосканы, Лигурии или, чего доброго, из Трентино. Только сейчас Стуки осознал,