Читать книгу - "Выйти замуж любой ценой - Татьяна Полякова"

– Привет, – произнес красавчик и сделал попытку улыбнуться.

– Привет, – кивнула я и шустро поднялась с постели. Моей одежды рядом не наблюдалось, одинокий чулок волочился по полу. – Не знаешь, где моя одежда? – спросила я.

– Наверное, в ванной. Это там, – он ткнул пальцем в стеклянную дверь.

– Отвернись, – буркнула я, направляясь к той самой двери.

– Да, конечно, – кивнул он испуганно и отвернулся.

В круглой ванне стыла вода, на полу свечи, успевшие оплыть и потухнуть, и вещи, его и мои вперемешку.

– Придурки, – пробурчала я. – Как только пожар не устроили.

Очень хотелось принять душ, но я решила, что в квартире Грека лучше не задерживаться. Главное, поскорее домой добраться, привести себя в форму, потом разведать, что вчера было и какие есть слухи на этот счет. Очень надеюсь, что никаких. Тут я взглянула на себя в зеркало и испуганно охнула. Физиономия бледная до жути, тушь осыпалась, подводка размазалась, губы потрескались, глаза красные… Ужас. Я выпила воды прямо из-под крана и еще раз взглянула на свою физиономию. «Так ему и надо, – подумала со злостью о Греке. – Таскает в дом кого попало».

Я умылась, расчесала волосы найденной здесь же расческой и с наслаждением почистила зубы, наплевав на то, что щетка чужая и бог знает, кто ею тут до меня пользовался. От холодной воды на щеках появился слабый румянец, покраснение век теперь менее заметно, может, красавицей меня еще не назовешь, но достоинства уже проглядывают.

– Да мне этот Грек вообще по фигу, – пробормотала я и поспешно оделась. На счастье, полный комплект был здесь, даже второй чулок нашелся. «Точно, не мой», – твердо решила я и отправила оба чулка в мусорное ведро. Теперь спокойно выйти, найти свою сумку и двигать отсюда.

Грек, который вряд ли был греком, сидел на краешке постели в белом махровом халате. «Должно быть, из отеля спер», – с ехидством решила я. На кармашке логотип известной фирмы, нет, не из отеля. Офигеть какой красавчик, и это с перепоя. Может, правда грек? С чего вдруг? Брюнет и физиономия загорелая. Загорелая, а вовсе не смуглая. Кончай на него пялиться.

– Уходишь? – с нотками облегчения в голосе, заботливо спросил он.

– Да, пора, – кивнула я, направляясь к двери. – Где же моя сумка?

– Наверное, в холле. – Он поднялся, сделал пару шагов и распахнул передо мной дверь из спальни. Кашлянул и неуверенно продолжил: – Классно вчера повеселились.

– Ага, – согласилась я.

– Было здорово, – звучало это скорее как вопрос.

– Очень. У тебя редкое имя, – брякнула я, неужели он и вправду Ахилл?

– Что? Ах, да. Редкое. Платон, – он протянул мне руку, мутно взглянул на нее и теперь вроде бы не знал, что с ней делать дальше.

Не желая обострять ситуацию, я ее пожала и сказала, раздвинув рот до ушей:

– Он вроде был философ.

– Точно. И придумал байку об Атлантиде.

– Иди ты, а я думала, она и вправду существовала.

– Может, и так.

– Ты интеллектуал, – сказала я со вздохом.

– Родители доставали с этим греком, пришлось прочитать. Дурацкое имя, неудивительно, что ты его не запомнила.

– Мое обычное, но ты его тоже не помнишь, – малость разозлилась я.

– Надя? Нет… Оля?

– Ира.

– Очень приятно, – пробубнил он. – Не обидишься, если я не пойду тебя провожать? Такси я уже вызвал…

– Спасибо.

– Деньги есть?

– Надеюсь, главное, сумку найти.

Мы наконец-то покинули спальню и оказались в огромной гостиной, которая плавно перетекала в холл, выдержанный в серебристо-белых тонах. Отличная квартира. Панорамное окно… Богатенький красавчик, отличный дом, отличный вид, роскошная обстановка, но я во все это не вписываюсь. Мне уже вызвали такси. И слава богу… Я девушка с серьезными намерениями, а с этим одно беспокойство.

К большому облегчению, я заметила свою сумку, которая валялась на мраморном полу, прямо возле входной двери, и ускорила шаг. Платон вдруг замер в трех шагах от меня и, ошалело глядя в сторону кухни, произнес:

– А это откуда?

Без всякого интереса проследив его взгляд, я увидела сидящую в кресле женщину. Сидела она к нам спиной, так что видна была лишь откинутая в сторону рука да кончик носа, но рука, прикрытая батистом в мелкий горошек, не оставляла сомнений: в кресле женщина…

– Черт, – сквозь зубы прошипел Платон. – Так мы не одни были?

Вопрос вызвал сомнения. Могла рука в батисте принадлежать Светке? Никаких воспоминаний, как она была одета накануне, не осталось. Но батист, да еще в горошек… А если не Светка, то с кем мы вчера пили?

Не сговариваясь, мы с Платоном сменили траекторию и через мгновение замерли перед креслом. Тут челюсть у меня отвисла, а вслед за мной и у Платона. Соображала я, конечно, не очень, но открывшаяся картина не оставляла сомнений: перед нами труп. Во-первых, такого жуткого лица я сроду не видывала, во-вторых и в-главных, в груди ее торчал нож, вошедший в тело по самую рукоять. На тонкой ткани расползлось пятно, совсем небольшое, а вот рукоять ножа выглядела зловеще и нелепо одновременно. Как будто не взаправду. Я бы решила, нас попросту дурачат, если б не лицо женщины. Жуткое. И при этом смутно знакомое. Точно, я ее уже видела раньше.

– Твою мать, – нараспев произнес Платон, а я вознамерилась орать, вдруг легче станет? – Откуда она взялась? – Платон взглянул на меня с таким видом, точно я обязана знать ответ на его вопрос, и тут же схватил меня за руку.

Но я шустро отпрыгнула в сторону и заголосила:

– Не трогай меня…

– Ты что, думаешь… спятила? Черт… откуда она здесь и кто ее убил?

– Ты меня спрашиваешь? – передвигаясь ближе к двери, заволновалась я. – Я ничего не помню. И ничего не видела. И эту тетку тоже.

– Как не видела, когда она перед тобой сидит.

– Меня ждет такси, – напомнила я.

На сей раз Платон схватил меня за руку куда крепче.

– Какое такси? – зашипел сердито. – У нас труп, понимаешь?

– Не у нас, – покачала я головой. – У тебя. Я здесь ни при чем.

– А я, по-твоему, причем? Я ни черта не помню…

– Я тоже. Мне тетку убивать ни к чему, я ее знать не знаю. А ты?

– Господи, – простонал он, обхватив голову одной рукой, второй продолжая держать меня. Это горестное «Господи» давало основание заподозрить, что женщину в кресле он все-таки знал. – Как она вошла? Кто ее убил? – спросил он.

– Ты меня спрашиваешь? Кстати, такси давно ждет…

– Какое такси? До тебя что, плохо доходит? У нас труп. Надо в полицию звонить.

При слове «полиция» я похолодела от ужаса. Все, накрылась свадьба. Плод полуторагодичных усилий выскользнет из рук.