Читать книгу - "Необратимость - Владимир Николаевич Моргунов"

class="p1">Рындин постарался, чтобы голос его звучал совсем уж занудно.

Может быть, удастся сократить время разговора до минимума. Или вообще избежать разговора. Нет, надо было сразу послать ее на три буквы.

Но бывшая благоверная — точнее, неблаговерная — не из тех, кто пасует перед какими-либо преградами. Женщина-таран. Женщина-стихийное бедствие.

— Ты говорил вчера с Юлей по скайпу?

— Говорил. Или я не могу говорить с моей дочерью?

— Она сказала, что приезжает через два дня.

— Чего бы ей не приехать?

— Она сказала, что останется здесь.

Рындин с тоской посмотрел на стену кабинета.

— Юля взрослая девочка, — «как же я ее выносил столько лет?»

— Девятнадцать лет — это, по-твоему, взрослая?

— Когда мы поженились, мне было двадцать два года, а тебе двадцать три.

— И мы оба уже закончили учебу!

— Она может закончить учебу здесь.

— Здесь?! Так это ты ее подговорил?

— С какого это перепуга я стану ее подговаривать?

— Ты не хочешь, чтобы она стала успешной…

Рындин резко нажал на смартфон.

Стук в дверь, как ни странно, не вызвал новую волну раздражения у Рындина. Совсем даже наоборот.

— Да, Ксюша, заходи. Что ты там скребешься?

— Товарищ подполковник…

— Ксюша… Я же просил!

— Извините, Евгений Павлович. Я с «Сигмы» только что…

«Он был титулярный советник, она — генеральская дочь».

Ксения Васильевна Аверина, генеральская дочь, двадцать шесть лет, не замужем.

«Он робко в любви объяснился, она прогнала его прочь».

Наверняка же объяснялись в любви такой красавице, и были некоторые рангом повыше титулярного советника. Почему прогнала? А может быть, и не прогоняла. Может быть, робели парни — не по нам такая краса-девица да еще дочь такого папы. Впрочем, про отца могли и не знать. Приозерск хоть и не большой город, но и не деревня.

— Да ты проходи, Ксюша, садись.

Ободряюще приглашение прозвучало — не робей, мол.

Аверина села — не на краешек стула, конечно. Да и смущения никакого у нее не наблюдалось. И на Рындина посмотрела с каким-то непонятным даже вызовом. Или ему так показалось?

— Что там у тебя с психологическим портретом убиенного?

— Неприглядный портрет получается. Если несколькими грубыми мазками: нахрапист, лжив, брутален. По отношению к женщинам ведет себя, как самец в стаде обезьян.

«Выстрел в пах и выстрел в грудь».

— Можно про отношения с женщинами подробней?

Вместо ответа Аверина выложила на стол свой смартфон.

Зазвучал незнакомый женский голос.

— «Света секретаршей работала. Уволилась. Ее Ермаков доставал постоянно, даже лапал при всех. Однажды она после работы задержалась, так он ее изнасиловать пытался. Хорошо, уборщица зашла…»

Аверина выключила воспроизведение записи.

— Да, это серьезный мотив для мести, — Рындин потер подбородок. — Чей голос только что звучал?

— Лилии Митрофановой, сотрудницы бухгалтерии. Только я дала ей слово, что не буду записывать нашу беседу.

— И правильно сделала. Надо будет про эту Свету узнать…

— Уже. Место проживания, место новой работы, номер телефона.

— Ксения Васильевна! Что же ты с таким интеллектом и такой хваткой сыскаря потратила целых три года своей молодой жизни на прозябание в отделе кадров?

— Больше не брали меня никуда, — подыграла Аверина мастерски, даже взгляд вперила в стол.

… Год назад Рындин здорово влип. Проводилось служебное расследование, дело могло закончиться, в лучшем случае, объявлением неполного служебного соответствия.

Начальник Рындина Иваньков, конечно, поспешил прикрыть свою рыхлую задницу — ничего о незаконных действиях начальника следственного отдела не знал, Рындин самоуправничал.

Помощь пришла неожиданно — и от кого!

Рындин сидел на кухне своей — уже холостяцкой — квартиры в компании кошки Моники и пил виски. Звонок в дверь вывел его из состояния раздумья на тему «кончена ли жизнь в сорок один».

— Моника, кто бы это мог быть?

Кошка тревожно смотрела в сторону входной двери.

— Ты думаешь, открывать не стоит?

Моника зябко поежилась. В переводе на язык человеческих телодвижений это, наверное, означало пожимание плечами.

Звонок повторился.

— Ладно, я только посмотрю.

Рындин на цыпочках подошел к двери, осторожно выглянул в дверной глазок и прибалдел. Генерал-лейтенант юстиции Аверин, начальник следственного управления области собственной персоной. Не в форменной одежде, но Рындину почему-то померещились погоны с двумя большими звездами.

Замки открылись буквально в долю секунды. Рындин распахнул дверь, отскочил в сторону.

— Гостей принимаешь? — Рындин энергично кивнул головой и только тут заметил пластиковый пакет в руках генерала.

Аверин прошел на кухню вслед за хозяином, оценил красоту и шерстистость Моники и одобрил выбор напитка. И тут же вытащил из пакета бутылку «Chivas Regal» — точно такая же стояла на столе.

— Хоть и название похоже на «чибис рыгал», но очень вкусное пойло! — генерал поставил бутылку на стол.

Рындин взял Монику на руки, освобождая стул для гостя.

«И затеялся смутный, чудной разговор».

Отхлебнув виски, Аверин удовлетворенно причмокнул и выдал:

— Я с твоим отцом, Пал Петровичем, царствие ему небесное, не один год проработал. Правильный был мужик, толковый. Да ты и сам не ноль без палочки. В органах ты уже сколько лет?

— Считая стаж практиканта — двадцать.

— А почему не полковник до сих пор?

— Воспитан плохо, — хмыкнул Рындин.

— Конечно, избиваешь помощников депутатов.

— Не всех, только совершивших изнасилование.

— Ты на этого помощника депутата забей, как выражается нынешняя молодежь. И забудь о нем. Я во всем разобрался. И отдел твой я решил усилить еще одной штатной единицей.

— Какой же? — осторожно поинтересовался Рындин. «А я разве кого-нибудь об этом просил?» — это прозвучало бы по меньшей мере невежливо.

— Будет у тебя теперь в подчинении психолог.

— Психолог?

— Ну да. Есть такая наука — криминальная психология. Не слышал разве о такой?

— Даже наблюдал ее применение, — Рындин долил виски в стакан генерала. — Я ведь в Штатах две недели пробыл — вроде как опытом обменивался.

— Ну, и?..

— Так ведь у них на все силовые структуры намного больше средств выделяется, чем у нас.

— Со средствами-то всякий дурак может работать, — Аверин хитро прищурился. — А в наших условиях сможет работать только умный. Так, нет?

— Так. А психолог-то кто?

— А ты почему спрашиваешь?

— Интересно просто.

— Психолог — старший лейтенант Аверина Ксения Васильевна.

Рындин сделал над собой нечеловеческое усилие, чтобы не поперхнуться виски.

— Дочь моя, — Аверин внимательно наблюдал за Рындиным. — Лучше тебя начальника для нее найти трудно. Так что я нагло пользуюсь своим служебным положением. Не пожалеешь. Девица зело умная и старательная — это я не как отец, как профессионал говорю…

… Да, Рындин ни разу не пожалел о том, что в его отделе появилась Ксения.

— И номер телефона Рыбиной даже добыла? Могу спорить, что ты