Читать книгу - "Опасные гастроли - Далия Трускиновская"

Я кое-как дошла до его дома между Александровской и Дерптской. Мысль встретиться с ним нравилась мне все больше. Он неглуп, он поможет мне выбрать правильную линию поведения, он и присоветует, как вести себя в полиции, — так рассуждала я, учитывая еще и его телесную силу — он поможет мне добраться до Мельничной!

Главное теперь было — не перепутать окна. Он снимал две комнаты, одну для себя, другую для сестры и тетки, бывших на его иждивении. На фасаде во втором этаже было в ряд три окна. Я знала, что одно из них — кудряшовское. Подумав, я выбрала среднее — только в нем и горел свет. Теперь нужно было найти, чем кинуть в стекло. Камушки на рижских улицах не валяются, и я потратила некоторое время, прежде чем нашла черепок.

Мне повезло — я угадала. Но тем мое везение в последние двое суток и завершилось.

Кудряшов на стук выглянул в окошко.

— Кто тут балуется? — строго спросил он.

Я хотела позвать его — и внезапно охрипла. Насилу удалось произнесли срывающимся голосом:

— Аркадий Семенович!

— Кто это?

— Я… Лиза…

— Мисс Бетти?!

— Аркадий Семенович, ради Бога, спуститесь ко мне. Нам надо поговорить! — взмолилась я.

— Нет уж, лучше вы поднимайтесь сюда. Сейчас я вас впущу, — тревожным голосом возразил он. — Вам нельзя стоять на улице… Подождите!..

Он даже не стал переодеваться — как был, в халате, сбежал по лестнице и впустил меня. При этом он озирался и шепотом требовал безмолвия. Я едва удерживалась от стонов, поднимаясь по лестнице — узкой и крутой, как в большинстве рижских деревянных домов. Но про поврежденную ногу ему не сказала ни слова — мне лишь его сочувствия сейчас недоставало!

Когда мы оказались в его комнате, он сообщил, что перегородки тонкие, и чем тише я буду говорить — тем лучше для нас обоих.

Я понимала — когда он нанимал комнаты и уговаривался с хозяевами об условиях, ему наверняка назначили главное: не водить женщин. К тому же в соседней комнате спали его сестра и тетка, а им только попадись на язычок. Сперва мне казалось странным, отчего он все же затащил меня в свое жилище. Истины ждать пришлось недолго.

— Мисс Бетти, где вы пропадали все эти дни? — спросил Кудряшов. — Все с ног сбились, вас ищучи. Уже двинских перевозчиков опрашивали — не слыхано ли на островах про ваше прибитое к берегу тело.

— С чего бы мне бросаться в Двину? — удивилась я.

Он несколько смутился и снова стал спрашивать, где я скрывалась.

— Этого я сказать не могу. Слушайте, Кудряшов, вы ведь знаете, что творится у нас дома. Наверняка Варвара Петровна вас обо мне спрашивала. Как она настроена? Злится или полагает, что я попала в беду?

— Попала в беду? — повторил он. — Да, это верно сказано. Она в отчаянии от того, что ваше злосчастное приключение сделалось всем известно. А ведь она доверила вам дочерей…

— Что она может знать о моем приключении? — удивилась я.

— Да именно то, что ей поведал частный пристав.

Тут Кудряшов сделал многозначительную паузу. В своем халате из недорогой ткани, но щегольского покроя, на манер сюртука, ниспадавшем до земли, как широкая юбка толстой барыни, он был монументален и даже грозен.

— При чем тут полиция?

— Или вы самая ловкая притворщица в свете, — сказал он, помолчав и пристально на меня глядя, — или же случилось такое недоразумение, что только Вальтер Скотту впору сочинить. Или господину Бомарше. Сядьте, Елизавета Ивановна, сядьте… Я скажу вам нечто чрезвычайно неприятное…

Одно то, что он не назвал меня «мисс Бетти», заставило меня содрогнуться. Мое ночное бегство, несомненно, было понято, как любовная интрига с неведомым поклонником. Я готова была оправдываться, готова была даже правду сказать о том, как пыталась вернуть домой детей. Но полиция?..

— Я слушаю вас, Кудряшов.

— Нет… — пробормотал он. — Даже и не знаю, как подступиться…

— Да говорите, как есть! Что вы, в самом деле, Кудряшов, как малое дитя!

— Тише! Лиза… Елизавета Ивановна… Вас обвиняют… Нет, не так… Предполагается, что вы… что вы вступили в связь с цирковым наездником Лучиано Гверра и… и в ссоре убили его… закололи кинжалом…

— Какая чушь! — с чувством произнесла я. — Нужно совсем ума лишиться, чтобы такое придумать. Вы знаете меня не первый год, Кудряшов. Похожа ли я на женщину, которая сойдется с цирковым наездником?

— И Варвара Петровна также не желала этому верить, и Ермолай Андреевич. Но все свидетельствует против вас.

— Вы имеете в виду, что меня видели в обществе Гверры? — спросила я, невольно покраснев. — Это я легко могу объяснить. И свидетелем моим будет сам директор цирка, господин де Бах. Речь шла об услуге, которую я случайно оказала де Баху…

— При чем тут он? Лиза, вы еще не понимаете, в какую пропасть упали! Все товарищи Гверры клянутся, что вы были его любовницей и тайно с ним встречались. Они даже берутся указать место ваших ночных встреч!

— Я? Кудряшов, вы с ума сошли!

— Тогда уж не я, а частный пристав Вайсдорф! Это он собрал все сплетни о вашем романе с итальянцем и с торжеством доставил их к Варваре Петровне и Ермолаю Андреевичу! Вообразите, каково мне было слышать, что вы — вы! неприступная Диана! ходячая добродетель! — бегали по ночам к итальянцу! А затем, поняв, что удержать его вам не удастся, ночью пришли в цирк и ткнули его ножом прямо в сердце!

Кудряшов не на шутку разволновался. Я все еще не понимала, насколько серьезно обвинение.

— Мне остается только по-христиански простить этих бедных людей за клевету, — как можно спокойнее сказала я. — Они потеряли товарища, они ищут убийцу, это все понятно… Только я Гверру не убивала, клянусь вам!

— Но что же вы делали ночью в цирке?

Я ответила не сразу. Выходило, что кто-то из товарищей Лучиано видел меня. Мог ли это быть тот, кто за мной погнался? Или еще кто-то, кого я в темноте не заметила, узнал меня? Новость была прескверная…

— Я искала там Васю и Николеньку. Они решили, что ночью непременно будет пожар и придется спасать лошадей. Я обнаружила, что их нет в детской, догадалась, куда они сбежали, и пошла следом, чтобы привести их домой. Услышав в цирке голоса, я вошла… и увидела тело Гверры…

— А мальчиков вы там нашли?

— Нет… Признаться, когда я увидела труп, я… мне… не каждый ведь день спотыкаешься о трупы…

— Но отчего вы сразу не вернулись домой? И где вы были все это время?

— У добрых людей…

— У вас концы с концами не сходятся, Лиза. Зачем отсиживаться у добрых людей, если вы ни в чем не виноваты? И еще нож…

— Какой нож?

— Тот, которым был убит Гверра. Лиза, ради Христа, хоть мне-то скажите правду! Я найду способ помочь вам!