Читать книгу - "Искатель, 2001 № 02 - Журнал «Искатель»"

второй этаж. Инспектор на втором этаже, не дослушав, отправил на четвертый. С четвертого отправили на пятый, и в каждом кабинете строго предупреждали, что если данные не подтвердятся, то молодые люди будут привлечены к ответственности. Закадыкин позорно трусил и каждый раз намеревался незаметно выскользнуть в коридор, но Зинаида цепко хватала за рукав.

— Все куплено! — сплюнул в сердцах журналист, когда они после кабинетных мытарств вышли из Управления. — Зря мы так по-идиотски…

Зинаида пыталась вглядеться в глаза редактора боевой молодежной газеты, но глаза газетчика все куда-то ускользали. И это никоим образом не прибавляло оптимизма измученной вдове.

— Они божились немедленно проверить.

— Да уж, немедленно! — усмехнулся Закадыкин. — Посмотри, вон пятки засверкали. Пока Хвостов в Москве, ни один из них не сунется в его гадюшник.

Закадыкин плюнул мимо урны и совершенно не. в духе удалился на трамвайную остановку. Полежаевой стало страшно. Ничего-ничего! Есть живой свидетель, успокаивала она себя, не прикончат же его из-за угла, как в дешевом американском триллере?

Ровно через неделю, когда Зинаида в одиннадцатом часу возвращалась с работы грязным непролазным переулком, ей навстречу из темноты неожиданно выпорхнули «Жигули». Они насквозь пронзили фарами запоздавшую прохожую и зловеще остановились. Полежаева, прикрыв ладонью глаза, попыталась выскользнуть из этой полосы света, но в ту же минуту дверцы «Жигулей» звонко щелкнули, и два здоровенных парня в импортных кожаных куртках преградили ей дорогу. Сердце бедняжки встрепенулось и отбыло куда-то в коленки, но струсить до обморочного состояния она себе не позволила. Так… Бежать назад нелепо. В проулок сворачивать поздно. Кричать еще рано. По крайней мере, нужно выйти из этого дурацкого пятна света.

Зинаида спокойно пошла парням навстречу, но за три метра остановилась около ярко освещенной витрины молочного магазина. Здесь фары были не такими пронзительными, и можно было разглядеть лица парней. Их физиономии не внушали оптимизма — типичные современные циники, которым убить — раз плюнуть. И вдруг один из них показался знакомым. Уж не из ее ли дома? А ведь точно, это пижон из десятого подъезда, который вечно ошивается на рынке с какой-то импортной дребеденью в руках. Теперь, видимо, повысил квалификацию. Подобное открытие дало ей уверенность в себе, хотя сосунок в упор не узнавал соседку. Пусть только попробуют тронуться, она им устроит. Они тронулись, не спеша и зловеще, как в дурацком фильме ужаса перед сценой насилия.

Полежаева с криком шарахнула кулачком по витрине, но витрина и не подумала разбиться. Парни в недоумении остановились. Она ударила по стеклу обоими кулаками и размозжила их в кровь. Витрина дала едва заметную трещину. Парни опомнились и, вцепившись в пальто, поволокли ее в темноту. Одному Богу известно, как удалось вырваться Зинаиде из их проклятущих рук. Она в исступлении ударила по стеклу локтем, и витрина разлетелась вдребезги. В ту же секунду громкий звон сигнализации оглушил засыпающий переулок. Раздосадованные бугаи волоком потащили ее к машине, но из машины кто-то крикнул: «Атас, менты!» И те, отпустив свою жертву, трусливо попрыгали в «Жигули».

Когда они укатили, Полежаева устало опустилась на дорогу и из глаз покатились слезы. Было темно, гадко, жутко. Моросил противный дождик. В окнах зажигались огни, но никто не выходил. Звонок скоро смолк, а милиции все не было. Наконец минут через двадцать подкатил обшарпанный «УАЗик». Двое в милицейской форме аккуратно подняли ее с асфальта и подвели к лейтенанту.

— Нужно составить протокол, — хмуро сказал лейтенант.

После того как протокол был составлен, пострадавшую доставили домой на дребезжащем милицейском «бобике». Было уже два часа ночи. Она забрала у соседки спящую дочь, поднялась на четвертый этаж и открыла дверь квартиры, в которой отчаянно надрывался телефон. «Господи, это еще кто?» Прежде чем поднять трубку, она положила в кроватку дочь, нежно укрыла пледом и плотно закрыла дверь спальни.

— Да! Слушаю! Алло!

— Зинаида, я целый день названиваю! Наконец-то… — услышала Полежаева взволнованный голос Закадыки-на. — Есть новость. Он вчера прилетел из Москвы и сегодня утром ходил в УВД по повестке.

— Я уже догадалась, — хрипло ответила Полежаева.

— Каким образом? — изумилась трубка.

— Испытала на собственной шкуре.

— Что-нибудь случилось, Зинаида? — осип в телефоне голос.

— Да пошел ты! — огрызнулась она и швырнула трубку.

Трусливая сволочь! Ведь так и не дал информации в газете.

Полежаева упала лицом на диван и закрыла голову подушкой. Дрожь прокатилась по телу, когда она вспомнила грубые и грязные лапы тех архаровцев. «Я вас, сволочей, разыщу, обязательно разыщу… — прошептала она зло. — А теперь нужно успокоиться…»

Она прошла на кухню, вытащила из холодильника бутылку с бромом и устало опустилась на стул. «Господи, — прошептала она, — если ты есть, дай мне силы отомстить за мужа и за себя!» Несчастная закрыла глаза, и струящаяся из форточки ночная свежесть несколько успокоила ее. Зинаида сделала два глотка из бутылки и произнесла вслух, пугаясь собственного голоса:

— Я найду на вас управу… Скоты…

Через два дня Полежаеву вызвали в РОВД и потребовали объяснения по поводу ее хулиганских действий.

— Каких хулиганских действий? — растерялась она.

— В подписанном вами протоколе зафиксированно, что вы разбили витрину молочного магазина.

— Но на меня напали.

— Значит, вы не отрицаете, что витрину молочного магазина разбили вы?

— А что мне еще было делать?

Молодой лейтенант с протокольной физиономией сделал что-то похожее на усмешку и казенно отпарировал:

— Не морочьте голову, гражданка Полежаева! Где свидетели? Жильцы соседних домов слышали звон сигнализации и видели вас сидящей в луже, но не видели никакой машины!

— Как же?.. — прошептала Зинаида.

— Учтите, это уголовная статья, — продолжал сурово лейтенант. — У вас в родне были случаи психических заболеваний?

— Ну, знаете… — возмутилась женщина, оскорбленно поднимаясь со стула.

— Оставайтесь на месте! — приказал лейтенант. — Это единственное, что может спасти вас от уголовной ответственности. Сейчас придут из Управления разбираться по поводу вашего первого заявления.

Через несколько минут дверь инспекторской отворилась, и в кабинет вошли трое мужчин. Один — в погонах майора, другой — со звездами старшего лейтенанта, третий с козлиной бородкой в шляпе. Она сразу узнала его, хотя раньше никогда не видела. Совершенно отвратительная физиономия с красными пиявками из-под роговых очков. Морда гаденькая, настороженная, которая всего боится, но все-таки лезет за чужим золотым яблоком.

Он долго и пристально всматривался в Полежаему, и Полежаева, глядя сквозь его очки, внезапно поняла, что все, о чем говорил тот пьянчужка, пахнувший свиньями и пивной бочкой, сущая правда.

Изучив лицо вдовы некогда блестящего, но скандального поэта, Козлобородый сообразил, что она хотя и не из робкого десятка, но в данную минуту уже наполовину