Читать книгу - "Сомневающийся убийца - Цзюньлинь Чэнь"

– Это называется «вернусь пораньше»? Ну, Чэнь Муян, даже не надейся в этот раз отвертеться!

Глава 5

Кто сотню раз не ловил себя на мысли, что совершает дурной поступок или откровенную глупость только потому, что знает: так поступать нельзя? Разве не обуревает нас постоянное желание забыть о здравомыслии и пойти против закона ровно потому, что мы знаем, что это такое – Закон?

«Полное собрание сочинений хорроров», Эдгар Аллан По

Стрелка часов давно миновала полночь, в ночной тишине они лежали на кровати в спальне.

Лян Го таращился на едва заметную трещину на потолке – глаза уже давно привыкли к темноте. Его жена тоже не спала: сна не было ни в одном глазу, но она притворялась, что уснула, боясь, что если пошевелится, то прогонит дремоту, похоже, охватившую супруга.

После телефонного звонка утром больше ничего не произошло. Полицейский велел им сегодня обязательно отдохнуть, чтобы быть готовыми к завтрашнему испытанию. Когда супруги послушно покивали в ответ, он ушел. А в 12 часов ночи его сменил новый сотрудник, занявший пост около телефона в гостиной. Сквозь дверную щелку было видно мерцание работающего оборудования.

– Не спится?

Тишину, в которой они обманывали сами себя и друг друга, внезапно нарушил голос Сунь Лань, охрипший, потому что она слишком перенапрягла горло за день, и казалось, что даже эти два слова потребовали от нее немало времени на подготовку.

– Да, что-то не спится, – Лян Го шумно выдохнул, будто из осторожности долго сдерживал дыхание в груди. – Тебе тоже?

– Да…

– Переживаешь из-за завтрашней передачи выкупа?

– Переживать бесполезно. Просто думаю, спит наш сын сейчас или нет.

Лян Го повернул голову в сторону жены, но ничего не сказал.

– И мы не знаем, как он там, кормит ли его похититель и вовремя ли…

Лян Го пошарил по кровати, ища руку жены, но только коснулся ее пальцев, как она отдернула руку, будто ее кольнули иголкой.

– Похититель не будет морить сына голодом, зачем ему это, в конце концов, он просто заложник…

Сунь Лань покачала головой, это объяснение ее нисколько не успокоило. После долгого молчания она произнесла:

– Курица гунбао[11]…

– Чего? – непонимающе спросил Лян Го, смотря на ее темный профиль.

– Он больше всего любит курицу гунбао.

– А еще суп с ребрышками и морковью, который ты готовишь! – пробормотал себе под нос Лян Го, подхватив мысль жены и уносясь куда-то далеко в воспоминания.

– Да…

– Помнишь, как-то раз он вернулся с прогулки, а я притворился, что положу себе все кусочки курицы, он молнией подбежал к столу и заглотил все блюдо целиком, как голодный тигр, всего меня обрызгав соусом!

– Пф-пф.

Сунь Лань прыснула от смеха, и Лян Го, воспользовавшись ситуацией, крепко сжал ее руку, и от ее холодного прикосновения у него кровь застыла в жилах.

– Помню, – другую руку Лян Го положил под затылок, погрузившись в прошлое, – как бы он ни резвился на улице и как бы далеко ни убегал, стоило тебе снять сковородку с огня, он вихрем мчался домой, вот это нюх у него!

– Точно, точно! – закивала Сунь Лань.

– Ты завтра приготовь обед, чтобы стол ломился!

– Хорошо.

Подушечками пальцев Лян Го легонько погладил жену по руке.

– Не забудь в курицу гунбао положить побольше перца.

– Конечно…

Ее голос становился все тише и тише, и Лян Го хотел еще как-то ее успокоить, но не находил подходящих слов. Вдруг он почувствовал, как тонкие пальцы в его ладонях начали дрожать. Он знал, что жена не сдержалась и начала плакать.

Держа ее руку в своей, он молчал.

За окном стояла кромешная тишина, их сын, наверное, сейчас тоже сидит в каком-то темном углу.

– Лян Го!

Сунь Лань вдруг сжала его руку.

– Что такое?

Сунь Лань свободной рукой вытерла лицо, успокаивая дыхание.

– Будь осторожен завтра…

– Конечно!

– Я имею в виду, не делай ничего необдуманного…

– Ты чего? – Лян Го почувствовал, как сердце окутала волна тепла. – Похитителю нужен выкуп, какая мне опасность грозит? Не переживай.

– Обещай мне! – повинуясь нехорошему предчувствию, Сунь Лань повысила голос. – Будь осторожен, не лезь на рожон. Я и сама не знаю почему, но прошу тебя, обещай мне!

– Хорошо, хорошо, обещаю! Я буду осторожен, – странный тон Сунь Лань озадачил Лян Го. Он не понимал почему, но ее слова словно вытащили из глубин памяти какие-то воспоминания. Чувство тепла внутри исчезло, и его сменил необъяснимый ужас, и на спине выступил холодный пот.

– Лян Го, Лян Го!

– А? Что еще?

– У тебя руки так похолодели!

Лян Го пришел в себя и с удивлением обнаружил, что теперь это руки Сунь Лань крепко обнимают его.

– Ничего… Ничего. У нашей семьи все будет хорошо!

Сунь Лань продолжала растирать руки мужа, к которым так и не вернулась нормальная температура. Остаток ночи никто из них не проронил ни слова.

Лян Го получил только среднее образование, с юных лет крутился как мог и с большим трудом получил должность менеджера по работе с клиентами в банке. Он бросил школу лет в 15, и с тех пор родители не обращали на него внимания, предоставив самому искать свое место в мире. Порой он занимался мелкими кражами. Только когда случилось то, что случилось, он раскаялся и пошел в армию. Три года службы пролетели как один миг, и после дембеля его направили на работу в один из государственных банков.

Образования у него, считай, не было, но в те годы вообще мало кто заканчивал университеты. Благодаря пронырливости и изворотливости, которым он научился на улице, Лян Го нашел свой стиль в маркетинге и продажах и довольно быстро вырос от простого операциониста до менеджера по работе с клиентами. Хотя он не состоял в штате банка, но, по сравнению с жизнью несколько лет назад, смело можно было сказать, что он исправился и встал на праведный путь. После начала работы в банке он встретил будущую жену Сунь Лань: это была любовь с первого взгляда, и они сразу поженились. Через год после свадьбы Сунь Лань родила крепкого малыша. В ту минуту, как Лян Го взял его на руки, он почувствовал безграничное счастье и назвал сына Лян Юйчэнем[12].

После рождения сына Лян Го еще сильнее погрузился в работу, со всем усердием зарабатывая деньги, чтобы содержать семью. Он рано уходил и поздно возвращался, мало бывая дома, но Сунь Лань с пониманием относилась к его напряженному графику и всегда