Читать книгу - "Слово вора - Владимир Григорьевич Колычев"

– Проститутка ты, Зойка. Как была проституткой, так ею и осталась. Думаешь, я не знал, кто ты в душе? Знал. Все знали, что ты проститутка. И никто не скажет, что ты ушла от меня. Все скажут, что я продал тебя Леве. За двадцать тысяч долларов.

– Ты это серьезно?

– А ты хочешь, чтобы я убил Леву? – фыркнул Паша.

Убивать Леву не хотелось. Двадцатка зеленью на дороге не валяется, Сава как минимум его не поймет. Да и бодаться с ним из-за какой-то проститутки просто смешно. Так что выход из ситуации найден, если Лева заплатит, воровская репутация Паши не пострадает. А если не заплатит, тогда придется его убить. Тут уж без вариантов.

– Нет!

– Тогда двадцать пять штук зеленью, и ты свободна.

– Давай уже за пятьдесят, а то как-то грустно ощущать себя какой-то дешевкой! – выпалила Зойка.

– Двадцать пять, больше ты не стоишь.

– Обидеть меня хочешь?

– Ты сама сделала свой выбор. Сама захотела уйти. Слово сказано, решение принято, выбор за Левой.

– Да он-то заплатит, можешь не сомневаться.

– Деньги он должен принести лично, других вариантов нет.

– Хорошо.

– А потом я все равно его убью… – спокойно сказал Паша. – Если узнаю, что это он подставил меня под ментов!

– Да не он это!

– Тогда свободна!.. – Он вальяжным жестом указал на дверь.

– И что, даже сердце не екнет? – спросила Зойка.

– Тебе нравится унижаться? – скривился он.

– Да пошел ты!

Зойка метнулась в спальню, схватила стоящий там чемодан и еще раз, на ходу послав Пашу подальше, убралась из дома.

А он так и остался сидеть на диване с закрытыми глазами. Привык он к Зойке, хреново без нее будет, но больше всего Пашу волновало другое. Он хотел знать, что скажут люди, когда узнают о том, как он поступил. Выход из ситуации есть, он объявит Зойку проституткой, скажет, что заработал на ней денег. Пацанам будет по приколу. Но главное, он не зарезал курицу, несущую золотые яйца. Сава и воры это оценят. Так что страшного ничего не произошло.

А за Жанну он и слова не скажет. Пусть выкручивается, как хочет. Хватит с него, никаких больше проституток.

15

Подрагивают руки у мужика, щека нервно дернулась, и голос беспокойный.

– Павел, не знаю, кто ввел вас в заблуждение, но я никаких дел с милицией не имею. Да и зачем? У нас же одно дело, зачем я буду подставлять под удар самого себя?

– А зачем тебе подставлять под удар меня? Ты знаешь ответ на этот вопрос, – усмехнулся Паша.

– Вы можете думать все что угодно, но я вас не подставлял.

– Это верно, думать я могу… Деньги принес?

– Да, все как договаривались! – Чуронов достал из кармана две пачки денег, в одной пяти-, в другой двадцатидолларовые купюры.

Но Паша не торопился их брать. Раньше принимал деньги не задумываясь, а сейчас перед глазами встали капитан Дольцев и старший лейтенант Патрикеев. Он выйдет из машины, а менты тут как тут. Вдруг Чуронов заявление в ментовку накатал. Да и без этого Пашу могли конкретно прижать. Валютную статью пока не отменили.

– А если менты?

– Павел, ну что вы такое говорите?

– Давай к «Ленинградской»!

Паша знал, где найти Саву, к гостинице Чуронов его и подвез. Слежки за собой он не чувствовал, не замечал, но все равно тяжесть на душе не отпускала. Предчувствие какое-то нехорошее. Потому и хотелось поскорее избавиться от денег.

И такая возможность ему представилась, Сава действительно находился в гостинице. Причем уже отдыхал после сеанса. Паша даже успел заметить проститутку, которая выходила из номера. Выходила торопливо, радуясь, что наконец-то отработала. Не в том возрасте Сава, чтобы радовать молодые развратные тела. Но так и шлюхи не в том положении, чтобы выбирать себе клиентов.

Сава сидел в кресле и с блаженным видом курил. Пиджак на спинке стула, галстук на вешалке, ворот рубахи расстегнут.

– Случилось что-то? – Сава недовольно глянул на Пашу. Как будто он кайф ему обломал.

– Да о проститутках хотел поговорить.

Паша выложил на стол все двадцать пять тысяч.

– Что это? – оживился вор.

– Мальвину продал! Богатенькому Буратино.

– Хм.

– С Мальвиной все!

– А с этой… Жанна, кажется?

– Жанна проститутка. С Жанной только за деньги.

– Пропала, говорят, девчонка.

– Я не при делах.

– А я слышал, ты ее забрал.

– На одну ночь.

– А она больше не появлялась.

– Это не ко мне! – сухо сказал Паша.

– Двадцать пять штук! – Сава взял пачку с двадцатью тысячами, смачно шлепнул ею по ладони. – За Мальвину!..

– На общак. Все на общак. Себе ни копья!

– Чего так?

– Я же не сутенер поганый, чтобы деньги на проститутках делать.

– Твоя правда.

– Наша правда! – уточнил Паша.

– Ну да, наша правда, – со скрипом, но согласился Сава. Зачем ему такая правда, если она помешает присвоить себе львиную долю от выплаты за проститутку?

– Пойду я! – сказал Паша.

Что-то душно ему стало, и в горле пересохло. Плевать, если Сава заберет себе все двадцать пять штук, пусть это останется на его совести. А Паше жить с чувством, будто мать родную продал. Как будто ушло в песок что-то дорогое, любимое. Ушло безвозвратно.

– С Мальвиной что? – мотнув головой, спросил Сава.

– Ничего. Совсем ничего, – удивленно глянул на него Паша. Он же, кажется, все сказал.

– А ваша с ней тема?.. Чуронов должен платить!

– А куда он денется?

– Давай, чтобы без глупостей!

– Ну да, без глупостей, – кивнул Паша.

Он и сам в первую очередь думал о деньгах, и прежде всего на общак. А по-хорошему, надо было взять нож и отрезать Чуронову яйца. Но Сава бы не понял его. Да и сам Паша не беспредельщик, чтобы людей из-за бабы резать. Не хотел он, боялся прослыть беспредельщиком. Но в то же время он проявил малодушие, простив Чуронова, теперь его будут считать слабаком. Тот же Сава первым и кинет камень ему в спину. В глаза не скажет, а слух пустит. Может пустить.

Из гостиницы Паша выходил в расстроенных чувствах, но уже у вокзала хандра прошла. Толпа подхватила его, понесла к станции метро, подрезать он никого не собирался, но чувства по привычке обострились, где-то рядом патруль, а где-то прячутся ряженые. И смотрят за ним, ждут…

И действительно, Паша почувствовал на себе пристальный взгляд, кто-то смотрел ему в спину. И вряд ли это щипач, который хочет сыграть с ним в лоха. Возможно, мент. А может, и кто-то более серьезный.

Паша хребтом почувствовал опасность, нижние позвонки будто в лед превратились, студеным холодом в спину повеяло. Паша обернулся и увидел усатого мужчину с накинутым на голову капюшоном и в солнцезащитных очках. И он уже выкидывал руку, чтобы ударить его в спину. Паша повернулся к нему лицом, кто-то случайно толкнул его в плечо, но заточка все равно нашла цель.

Удар в бок ошеломил, но вместе с тем и взбодрил. Паша ловко подставил руку под второй удар, толкнул усатого плечом. Толпа стремительно расступалась, никто больше не толкал ни в бок, ни в спину, вся надежда только на себя. Усач сдал немного назад, восстановил равновесие